«Я же тут задохнусь!» — промелькнула ужасная мысль и Сергей застыл, стараясь как можно реже дышать. Минута неумолимо бежала за минутой, а воздуха становилось всё меньше и меньше. Вероятно, он потерял сознание, так как очнулся от того, что шар неожиданно рассыпался и кот вывалился в день.
«Вот и поспал», — подумал Сергей, оглядываясь.
* * *
Кот ничего не отвечал, как будто его и не было.
— Кот! Я тебя спрашиваю, что делает этот молодой человек у нас в доме?
Байли спустилась вниз, а за ней шёл заспанный Хенк.
— Байли, это я, Элайни, — сказал молодой человек, подходя к ней. Байли внимательно на него посмотрела и спросила: — Какой день у меня самый любимый?
— День нашего рождения, — улыбнулся парень, и Байли удивлённо на него посмотрела.
— Элайни, ты что, ещё с кем-то поменялась? — растерянно спросила она.
— Да! Я хотела добраться до Маргины, а этот мерзкий Шерг меня не пускал.
— И чьё тело ты носишь? — допытывалась Байли.
— Серёжи, моего знакомого, из Земли… — начала Элайни, понимая, что еще больше запутывает Байли.
— Элайни, ты можешь вернуть меня в моё тело, а со своим Серёжей разберёшься потом.
— Хорошо, — сказала Элайни, — я бы тоже хотела быстрее вернуться в своё тело и больше никуда из него не выпрыгивать.
Она подошла к Рыжику, сидящему возле доктора Фроста, и приложила руку к невидимому перстню с голубовато-зелёным камнем, висящим на шее. Элайни загадала желание, но ничего не произошло. Байли увидела, как молодой человек растерянно улыбнулся и обратился к коту:
— Серёжа, ты тоже ничего не чувствуешь?
— Я не Серёжа, — сообщил Рыжик.
— А кто ты? — спросила Элайни, но Байли остановила её расспросы и сказала:
— Элайни, пойдём во дворец, там, закрытый в комнате, сидит Глюк, и ты меня с ним поменяешь.
— У вас не получится, — сообщил Рыжик.
— Да кто ты такой? — опять спросила Элайни и Байли объяснила: — Кот, который нам помогает.
— А где Серёжа? — спросила Элайни.
— Откуда мы знаем, где твой Серёжа, — возмутилась Байли, но всех остановил Хенк.
— Подождите, девочки. Рыжик, скажи, почему у Элайни не получиться? — спросил он у кота, и тот сообщил:
— Чтобы вернуть всё назад, нужно проводить обмен последовательно, а иначе вы можете только навредить. Кота, к примеру, который Серёжа, вы засадили в капсулу.
Элайни открыла рот и, хапнув воздух, как рыба, растерянно спросила:
— Что же ты не предупредил, мышеед противный?
— Такой вы мне очень нравитесь, — сказал Рыжик, запуская симпоты во все её нервные окончания.
— Где вы его взяли? — спросила Элайни у Байли.
— Перчик и Леметрия принесли, — ответил Хенк.
— Тут ещё и Перчик с Леметрией? — удивилась Элайни.
— Подождите, девочки, — остановил их Хенк и повернулся к Рыжику.
— Скажи мне, Рыжик, мы можем достать этого Сергея из капсулы? — спросил он и все уставились на кота.
— Можем, — спокойно сказал Рыжик, — если он ещё не задохнулся.
— Так… какого фрея мы тут сидим? — воскликнула Элайни, глядя на кота, как на врага народа.
— Идите за мной, — сказал Рыжик и выскочил наружу напрямую, через закрытые двери, а потом понёсся по улице, пустой с раннего утра, двигаясь от центра на перифрерию. Когда его догнали, он уже был возле городской стены и сидел перед радужным зеркальным шаром, парящим в воздухе.
— Ну! — понукала его Элайни.
— Может, вы хотите что-то ему сообщить? — поинтересовался Рыжик.
— Вытаскивай его, садист, — крикнула Элайни, и шар раскололся на несколько частей, которые тут же исчезли, а рыжий кот свалился на землю.
— Живой? — склонилась над ним Элайни.
— Живой, — тяжело дыша, ответил ей Сергей, — отдавай мою дырявую шкурку.
Элайни взяла в руку перстень с голубовато-зелёным амазонитом и прошептала желание. Сразу же почувствовала себя в теле кота, а Сергей похлопывал по себе руками, не веря своим глазам.
* * *
Маргина сидела в кабинете, когда раннее солнце заглянуло в окна, освещая пылинки на её гладком столе, и смотрела на резолюцию, вручённую ей фреей Януш. После окончания Совета Фрей прошло много времени, а она сидела, ни о чем конкретно не думая, перебирая в памяти разрозненные воспоминания, отпуская нервы, чтобы их тетива не лопнула от напряжения.
Пусть и понятно было, что за всем стоят интриги фреи Иссидии, но Маргина не снимала вины и с себя: нужно было более внимательно присматривать за своей воспитанницей, Элайни. Следовало учить её ответственности, ведь управлять страной задача не простая, требующая напряжения всех внутренних сил, что шестнадцатилетней девчонке не под силу.
Она не хотела обвинять во всех грехах Элайни, не собиралась выплескивать злость на Шерга, пылающего нелюбовью к Элайни, полагая, что свои ошибки каждый должен делать и исправлять сам, иначе в жизни не получалось. А свою порцию ошибок Маргина выполнила сполна, с юности управляя Страной Фрей.
За дверью кто-то нерешительно топтался, и это стало раздражать Маргину.
— Входите, кто там? — крикнула она, и в щель просунулось лицо Шерга.
— А, это ты, — вздохнула Маргина и предложила: — Входи, что трёшься.
— Я бы хотел извиниться за недостойное поведение, — сообщил ей Добрый Шерг, — и попросить прощения.
— Извиняйся, не извиняйся, а с Элайни ты работать не будешь, — констатировала Маргина. — У вас ярко выраженная антипатия, тут ничего не сделаешь.
— Я понимаю, — согласился Добрый Шерг.
— Я на тебя зла не держу, только вот марг Фрост, как бы на тебя жалобу не подал.
— Я согласен на любое наказание, — сообщил Добрый Шерг.
— Хорошо, — задумчиво сказала Маргина, — хорошо, что ты на ошибках учишься.
— Я пойду? — спросил Добрый Шерг.
— Иди, — сказала Маргина и подумала, что Шерг не пропащий человек. «Нужно ему какую-нибудь работу подыскать», — подумала она, а потом передумала: пусть за свои ошибки отвечает сам.
Добрый Шерг вышел из дворца и, приветливо кивая головой знакомым, отправился на ферму к Джос, но успел дойти только до входных ворот в город, где его уже ждали Хитрый, Злой и Глупый. Злой, приставив к его шее нож, оскалился и сказал: — Говори.
Добрый рассказал, как он посетил Маргину и Хитрый похлопал его по щеке:
— Хорошо!
— Прирезать его? — спросил Злой, но Хитрый возразил: — Не нужно, он нам ещё пригодится.
Отпущенный Добрый пошлёпал по дороге к Городским садам возле озера Сван, туда, где располагалась ферма Джос, а тройка Шергов отправилась в город по делам, только им известным.
* * *
То, что они собрались вместе, несказанно обрадовало Элайни, и она сразу же предложила:
— Пойдём во дворец и вернём всё обратно.
Все согласились, а Сергей, взяв её на руки, сказал: — Давай, я тебя понесу.
— А меня? — спросил Рыжик, намереваясь испытать те же ощущения, что и Элайни на руках у Сергея.
— Я могу тебя нести, Рыжик, — сказала Байли, беря его на руки, а Сергей не упустил и пошутил: — У тебя кот легче, — на что Элайни, в виде кота Глюка, фыркнула, как будто говорили о ней, и злорадно произнесла: — Где ты взялся на мою голову.
Когда открыли дверь, голодный и запертый в комнате Глюк, увидев Байли, жалобно мяукнул и собирался махнуть на кухню, но его удержал Хенк, перехватив его возле груди. Глюк хотел его укусить, но Хенк, лёг на диван, опрокинув его на себя, так что тот, в ближайшее время ничего сделать не мог.
— Давай, — крикнул Хенк, — а то долго я не удержу.
— Что вы здесь делаете? — спросила Маргина, появляясь в комнате.
— Хотим всё вернуть назад, — сказала Элайни, сидя на руках у Сергея.
— Былого уже не вернуть, — философски заметила Маргина и уселась возле Хенка, на краешек дивана. Посмотрев на него, она спросила: — Ты кого тискаешь?
— Кота, — сообщил Хенк. Маргина почему-то хмыкнула и сказала: — Ну, да, тренируйся на котах.
Сергей, услышав это, затрясся от смеха, на что Элайни, пытаясь лапками схватить на шее перстень с амазонитом, заметила:
— Ты можешь стоять спокойно?
— Долго ещё? — спросил Хенк и Элайни, переместившись в тело Байли, сказала: — Уже.
Кот, оказавшийся в своей шкуре, мазнул лапой хихикающему Сергею по лицу и драпанул на кухню.
— Дохихикался, — мстительно сказала ему Элайни, всё ещё пребывая на руках Хенка.
— Долго ещё? — опять спросил Хенк.
— Подожди немножко, сейчас будешь держать свою Байли, — сказала Элайни, дотрагиваясь до перстня на руке.
Байли, сидя у Хенка на коленках, долго осматривала себя и задумчиво сказала:
— Я какая-то не такая!
— Так тебе и надо, — довольно сказала фрея Маргина, — в следующий раз подумаешь, прежде чем меняться.
Элайни, к пущему его неудовольствию, посадила Рыжика на диван, где он тут же погрузил свои симпоты в Хенка и Байли, а сама подошла к Сергею, вытянула платочек из кармана и, вытирая кровь с его лица, спросила:
— Больно?
— До свадьбы заживёт, — сообщил он, глядя ей прямо в глаза.
