Дракончик планировал к вышедшему из зеленки под открытое небо двуногому... к человеку, черт подери! Дальнозоркости Спартака хватило, чтобы понять, что по пашне идет мужчина, загорелый, лысый, коренастый, голый по пояс, полный, с брюшком, в штанах цвета хаки, босой.
Радоваться появлению взрослого человека вместо ожидаемого зрелого дракона или погодить? А черт его знает! Мужик идет не спеша, значит, пока можно расслабиться, и на том спасибо.
Спартак присел – стопы в углублении борозды, ягодицы на вспученной плугом рыхлости, локти на коленях, спина согнута – распределил внимание поровну между точкой «дан-тянь», лысым ходоком и дезертирующим дракончиком.
В точке «дан-тянь» бурлила не растраченная на бой с драконом энергия, выжатая туда силой воли из энергетических каналов и меридианов организма. Лысый шагал размеренно, шел по пашне привычно, как заправский крестьянин. Мелкий дракон терял высоту и затягивал бреющий полет, как мог. Дракончик вытянул хвост и шею, ноги плотно прижал к подбрюшью, он сохранял распластанное положение, изображая планер, вплоть до того момента, когда его клюв коснулся почвы. Малыш дернул шеей, поднял голову, выпустил когти, хлопнул крыльями, скрутил хвост в спираль и, переваливаясь с боку на бок, побежал к лысому. Подбежал, пританцовывая, ткнулся головой в живот человеку. Лысый отечески потрепал его по загривку. Дракончик – ЙО! – пискнул, боднул головенкой ласковую человечью ладонь, царапая почву когтями, крутанулся, пристроился сбоку от ходока, посеменил вразвалочку рядом.
Часть энергии «ци» влилась обратно в каналы с меридианами, дабы вернуть организм на время – хорошо бы, на длительное! – из экстренного в штатный режим восстановления сил. Лысый, по-прежнему не спеша, приближался. По мере приближения лысого человека к голому менялось поведение ручной, как выяснилось, рептилии. Дракончик подотстал, спрятался за хозяином, голова его то и дело высовывалась из-за бедра лысого, лупоглазо таращилась на героя и немедленно исчезала, стоило Спартаку хоть как-то пошевелиться. Когда же коренастый пузанчик с маленьким драконом в арьергарде подошел относительно близко к нашему герою, трусливая зверюга угрожающе зашипела.
– Фу, Джульбарс! – осадил дракончика лысый. – Нельзя! – Лысый остановился в десятке шагов от героя, почесал блестящий затылок, меряя Спартака взглядом, выдержал короткую паузу и молвил с усмешкой: – Здравия желаю, товарищ.
– Здрасти, – Спартак встал. Вполоборота к лысому. Левой рукой прикрыл срам, правую руку, как бы невзначай, спрятал от смеющихся глаз лысого за спину. Хрен знает, какова анатомия лупоглазых очей рептилии, однако точный бросок собранного в правый кулак рассыпчатого грунта стопроцентно ослепит хозяина трусливого зверя.
– Ты зачем, товарищ дорогой, Джульбарса моего напугал? – спросил лысый, покачав головой укоризненно. Спросил нарочито строго, но глаза его продолжали смеяться. – Джульбарс, мальчик, к тебе знакомиться прибежал, а ты его напугал. Негоже пугать маленьких, дорогой товарищ земляк.
– Йо-йо-о.... – тоненько запищал дракончик по имени Джульбарс, который по голосовым интонациям хозяина сообразил, что тот за него заступается и, пользуясь случаем, давил на жалость.
– Не плачь, мальчик. Папа тебя в обиду не даст. Русские своих не дают в обиду. Верно я говорю, товарищ земляк?
– Разных я встречал русских, – ответил Спартак сдержанно.
– Имеешь в виду Сергеича? Со своей колокольни ты прав, земеля, только учти, что с Москвы он тебя перебросил не по злобе, а по долгу службы. Учти вдобавок, что Сашке из-за тебя предстоит обратно мутировать и сызнова выигрывать сто боев, чтобы снова стать человеком. Наказали его, не сумел Саша тебя сагитировать на перевоплощение. Поделом наказали служивого.
Лысый внимательно следил за реакцией Спартака на свои слова, однако ни один мускул на лице героя не дрогнул. Спартак сумел сохранить нарочитое безразличие к услышанному, и, кажется, это понравилось лысому.
– Ты, товарищ, служил срочную?
– В смысле, служил ли я в армии?
– Ага, в краснознаменной и легендарной.
– У нас в институте была военная кафедра. По окончании мне присвоили звание лейтенанта запаса.
– А я был майором, пока за судимость не сняли. Отец Иван крестил меня Василием, в память о дедушке, павшем на полях Гражданской. Фамилия у меня военная – Пехота. Отставной козы барабанщик, Василий Иваныч Пехота, честь имею представиться.
– Как меня зовут, вам, наверное...
– Известно! – махнул пухлой рукой Пехота. – Все за тебя мне известно, товарищ ершистый запасной лейтенант. Ты, товарищ земляк, кулак правый разожми, будь ласка. Выброси сыпучее из кулака и опаску из головы, да пошли ко мне, дорогой, в избушку. У меня и банька истоплена, попаримся, а там и чайку погоняем под разговорчики, да с вареньицем моего собственного приготовления. Осилишь марш-бросок до усадьбы?
– Пешим строем, наверное.
– А куда торопиться? За мной, лейтенант. Шагом а-рш. Можно без песни... Джульбарс, домой! Да не бойся ты, дядя Спартак хороший. Вот увидишь, вы еще с ним подружитесь.
Глава 9,
в которой героя испытывает роборотень
Смеркалось. На крылечке, свернувшись клубком, дремал Джульбарс. Спартак и Василий Иванович сидели на завалинке под окошком с резными наличниками. Василий Иванович сидел, облокотясь полосатой спиной на бревенчатый сруб. Спартак сидел, опустив плечи, опершись о колени локтями. Коренастый торс Василия Ивановича грела тельняшка, в пузо въелась резинка фланелевых кальсон, ноги спрятались в шлепанцы. Спартаку хозяин «заимки» выдал майку, плавки, шорты, нейлоновые носки и китайские кеды. Василий Иванович курил самодельную трубку и тянул неспешный монолог о жизни. Точнее – за жизнь.
– ...Я на ней с бодуна женился. Она женщина видная. Хотя у ней и оранжевая кожа, ухи востренькие и зубов всего двадцать четыре штуки, остальное все у нее на месте, как и положено у женщин. Два года мы с ней прожили до развода. С тех пор я ни-ни, не пью совсем. Ни в Новый Год, ни в день рождения, ни-ни. Завязал. Разве бокал пива себе позволю, и то редко, под особое настроение... Как развелся я, так и поселился здесь, на заимке, Джульбарса завел, занимаюсь сельским хозяйством, и, ты знаешь, доволен. Крестьянствуя здесь, усилий особенных прилагать не приходится. Все машины за тебя делают. По труду я затосковал, по ручному, вот и надумал в том году избу поставить. Ихний жилой модуль отослал, ямку под фундамент вырыл, бетон заказал, кирпич, лесу – и мастерком, пилой, топориком, все сам, все своими руками. Нужник человеческий вырыл. Пруд для Джульбарса оборудовал. Саженцы с Земли завез. Видал, как разрослись за год? Баньку я под самый конец благоустройства сварганил. Как тебе в баньке? Понравилось в черной париться?
Спартак кивнул.
– Путевая вышла банька, я доволен. Когда в отпуск на Землю приезжаю, обязательно хожу в Сандуны и, ты знаешь, мне год от года там все меньше и меньше нравится. Мне, как законному гражданину К.С., можно куда хочешь в отпуск. В этом году надумал было на Сириус мотнуться, да не вышло. Исполняющий мои обязанности директора позвонил из Москвы. Проблемы возникли с налоговой. Пришлось разбираться ехать. У меня в Москве бизнес. Спроси, на хера он мне сдался, я тебе не отвечу. Сам не знаю, на хера. В земном эквиваленте я здесь, на сельском хозяйстве поболе жены Лужкова зарабатываю. Замутил херню на Земле в Перестройку, теперь бросать жалко, а продать, так обманут. Знаю я их, мазуриков. В Перестройку, как покатило, я было подумывал насовсем из Дальнего Космоса в Москву перебраться. Мне, как законному гражданину, можно где хочешь жить. Твоего Сергеича только в командировки туда пускали, а мне, пожалуйста, живи на планете-тюрьме, раз пришла такая фантазия. Веселуха там у вас была в Перестройку. Сейчас не то, совсем другой коленкор. Пионеры Перестройки, кто зачах, кто уехал. Мой первый, перестроечный, исполняющий обязанности думал, что я в Москву редко наведываюсь, потому как постоянно прописан в Нью-Йорке, а тот, который сейчас за меня директором, уверен, что я только в девяносто восьмом, после дефолта, в Штаты слинял от греха подальше. Звонит мне по американскому номеру, и каждый раз, чудак, про погоду на Манхэттене спрашивает. Знал бы, куда взаправду дозванивается, синоптик-любитель, с ума бы спятил, как Джульбарс, пока я в отпуске. Тоже проблема, ты знаешь. Каждый раз без меня Джульбарс с катушек съезжает. Планета хоть и сельскохозяйственная, да кусочки джунглей на ней оставлены для экологии. Поленницу дров за хатой видел? Из здешних джунглей дровишки. Отсюда на запад джунгли близко. Джульбарс до них за полдня добирается. Я перед отпуском ему харчей оставляю, ешь не хочу, и все равно он рвет когти в джунгли.
Услыхав зачастившееся повторение своей родной клички, дракончик приподнял голову, заспанными глазищами посмотрел на людей и пискнул: «Йо?» Будто спросил: «Я нужен»?
