Довольно хмыкаю и сильнее бью пятками лошадь, спеша догнать Хорта. Вот и правильно. И нефиг лезть в мою сказку. Все равно все будет так, как я захочу!
Легко сказать… а как заставить охотника меня полюбить?
Всю дорогу до гор ломала голову. Потом просто плюнула. Буду действовать по обстоятельствам.
– Итак. Первым поднимаюсь я. Ты – следом. Будешь предупреждать об опасности за моей спиной.
Киваю, с интересом глядя на такие одинаковые с виду пики каменных громад.
– А куда конкретно полезем?
– Ты опять забыл карту?
Чещу затылок, смущенно глядя из-под челки. Тяжелый вздох охотника, и мне все же предоставили возможность еще раз взглянуть на старый кусок бумаги, трепещущий на ветру в его руке.
– На. Беру карту. Разворачиваю. С умным видом смотрю. На колено переполз Мурз, которому тоже было интересно. Тишина. Охотник нахмурился, сдал назад и склонился над рисунком.
– Ты карту вверх ногами держишь. – В голосе – чистый лед.
Я поняла, что в его глазах упала сильно ниже плинтуса. Правда, я и до этого не пользовалась особым уважением. Переворачиваю карту.
– Хм… теперь видишь? Пялимся.
– Маленький крестик. – В голосе мука. Смущенно хихикаю, буравя непонятные линии и сеточки взглядом. Блин! Такое ощущение, что эту карту составляли слепые и на ощупь. Картинка где нормальная, я вас спрашиваю?!
Палец ткнул куда-то вверх и вбок. Голос хмуро сообщил, что это оно и есть. Осторожно киваю. Пупс обнюхивает палец, морщится, кусает.
Рычание, палец отдернули… карту порвали (случайно). Отдаю охотнику две половинки, глядя ласково и с пониманием. В его глазах – смерть и холод. Молча берет обрывки, молча едет дальше.
– Слушай, Вирх. Я, конечно, все понимаю. Но… что ты в нем нашел? Характер – отвратный, постоянно злится…
– Любовь зла. – Мрачно. Следуя за охотником.
– Эт точно…
Ветер жестоко завывал, бросая в лицо ошметки снега. Серпантин узкой извилистой змеей опоясывал камень. Местами обледенелый, он намекал на то, что путник должен будет рискнуть своей жизнью, чтобы забраться на него! Лошадей пришлось оставить, а Мурза сунуть за пазуху. И я уверенно, но с трудом, следовала за прямой, как доска спиной охотника. И мысли мои и побуждения были только о двух вещах: 1) Как бы согреться?
2) Как заставить его в меня влюбиться до того, как мы околеем или, что хуже, доберемся-таки до принцессы, в которую Хорт непременно влюбится и тут же потребует ее руку, печень и ночь при свечах. Ррр…. В голову же, как на зло, ничего путного не лезло.
– Мурз! – Телепатически. Котенок, сидя в тепле и уюте, и лишь изредка выглядывая из ворота, решил научить меня общаться мысленно. Получилось не сразу. Мурз до сих пор уверял, что стал первым оглохшим на одно ухо от телепатии котом. (Я так старалась до него доораться, что немного… перестаралась)
– А?
– А вот… если его с обрыва случайно сбросит, а я ему жизнь спасу…
– Жизнь ты ему уже не спасешь. – Педантично.
– Не важно. Спасу и все тут…. Как считаешь, он будет рад?
– Тому, что скинул? Не очень.
– Я ж магически! Серпантин узкий, а он… ну мало ли, поскользнулся. С кем не бывает!
– Ну-ну.
– Му-урз.
– Ладно. Ладно. Твори что хочешь, я ж сказал, что он меня не волнует.
– Ага. – Азартно.
Еще три минуты придумывала заклинание, буравя взглядом любимую спину. В итоге охотник почему-то насторожился, чуть ли не распластался по стене и каждые пятнадцать секунд бросал за спину быстрые, внимательные взгляды, ожидая увидеть что-то опасное и страшное. Но видел только улыбающуюся меня с сопливой сосулькой в носу.
– Готово! Ой…
Камень под ногами Хорта обвалился, сверху рухнул целый вал снега, да еще и из стены, к которой он прижимался, вперед выпер огромный валун, прочно спихивая и без того падающего охотника куда-то вниз.
Стою, наблюдаю. Мурз вытащил мордочку из воротника, оценил размер дыры в тропе, хмуро на меня покосился.
– Ты вроде бы собирался его спасти…
– Ну… все произошло так неожиданно. Стон кота.
– А… он вернется? –. Я. Испуганно.
– А куда он денется. Подождем ту…
– Вирх!
Голос снизу оборвал мысленный монолог Мурза. Свешиваюсь через край пролома, кричу, что я все еще здесь. Мурз перебрался под свитером на спину, ибо я лежала на камне. Сильно ругался, сказал, что придавила хвост.
Ой, вон же он! Героически вцепившись рукой в какой-то камушек, покачивается над пропастью, глядя вверх и прямо мне в глаза. И в них нет холода. Только ярость и желание выбраться.
– Давай руку!
Вытягиваю конечность вниз, повиснув на одних ногах. Мурз с воем вылетел из-за ворота и, вцепившись в него когтями, тоже повис над снежной бездной.
– Не дотянусь! Нужна веревка.
– А… у меня нет! – Ору в ответ, не прекращая радостно улыбаться. Это ж надо, я спасаю Хорта. Кру-уто.
Хорт очень эмоционально высказался, сообщив, где я могу побывать и кто я есть. После чего второй рукой пошарил на поясе и кинул вверх моток веревки.
Я сверкнула глазами, рванула вперед и … тоже свалилась вниз, красиво ловя на лету веревку одной рукой и штаны Хорта второй. Стон охотника. Висим на том же камушке. Штаны сполза-ают
– Хорт, ты как? – Стараюсь орать как можно более бодро, переживая, что красиво спасти не удалось.
– Бл…!!! – Было мне ответом. Висим. Переживаем.
– Я веревку поймал!
Охотника снова прорвало. Мурз висит за спиной, пока молчит. Он там вообще жив?
– Жив. – Тихое шипение в голове.
– Да? Здорово. – Приободрилась я. – У меня идея.
– Какая? – С подозрением.
– Ну… Хорт, ты сколько еще так провисишь? Послали.
– Хорт! Ну, послушай! Я дам котенку веревку. Он переползет с ней к тебе, ты закинешь его вверх второй рукой, и он привяжет конец к камню.
– Да?! – Мурз, офигевая.
Хорт замолчал, обдумывая мою очередную идею. Потом посмотрел вниз, сверкнул глазами и медленно кивнул.
От радости разулыбалась, нашарила Мурза за спиной, отодрала взвизгнувшего кота от капюшона и красиво кинула вверх.
– Лови!
Кот улетел куда-то в бок. (Нас ведь качнуло от броска.) Последнее, что помню: два его выпученных глаза, с недоверием глядящих на меня. … Висим. Молчим. Хорт все еще переваривает ситуацию.
– Не переживай! Он… выкарабкается, я уверен!
– Я сейчас соскользну. – Хмуро. Спокойно. Расслышала только потому, что ветер на секунду стих.
– А? И он отпустил камень.
Взвизгнув и сжав его ногу так, что услышала явный хруст, я что-то проорала, внутри поднялась волна древней непонятной силы, и будто большая невидимая ладонь из потоков ветра подхватила, подняла вверх и осторожно опустила вновь на серпантин, сразу после той дыры, что сделала я. Лежим, тяжело дышим. Приходим в себя.
– Ты… ты как? – Осторожно садясь и разжимая руки на его ноге. Он шипит и ощупывает сломанную кость.
– Почему сразу не наколдовал? – И ведь снова злится. На него не угодишь.
– Ну… я… я… – Но тут накрыл откат.
Хриплю, кашляю кровью, сгибаясь пополам. Охотник наблюдает, придерживая ногу и склонив голову чуть на бок.
– Поэтому и не колдовал? – Тихо.
Осторожно киваю, виновато улыбаясь. Отпустило. Уф… пронесло. Могло быть и хуже, гораздо хуже. Почему-то это я знала точно.
– А кота спасать не будешь?
Испуганно встаю, тут же падаю снова в снег и шиплю сквозь зубы. Слабость. Еще минут пять будет слабость. Странно… а так должно быть?
– Я слышал, заклинания полета – самые сложные в магии. Поднять же не только себя, а и еще кого-то, сравнимого по весу, могут и вовсе единицы. Сколько же тебе лет, вампиреныш, если ты уже знаком с таким волшебством?
Смотреть в его глаза не хочется. Сжимаю зубы и отворачиваюсь. Сколько – сколько. Триста! Но это я говорить не буду.
Мимо уха что-то просвистело, врезалось в снег, взметнув его в воздух, и оказалось небольшим рыжим котенком, жадно хватающим ртом воздух и тихо постанывающим.
– Мурзик!
Меня послали. Кот попытался отползти – не дала: схватила и прижала к себе, одновременно подлечивая. Хотя… особых повреждений не было. Только несколько небольших ушибов и все.
– Чтоб я еще раз!..
Киваю, утыкаясь в него носом и улыбаясь. Странно, я и не предполагала, что так привяжусь к этому пушистому существу.
– Может.. и меня подлечишь? – Охотник.
Киваю, не отрываясь от кота и все еще радуясь. Хотя… постойте, великий и ужасный просит своего злейшего врага вылечить его? Это же… это же прогресс!!!
– Ла-адно. Так уж и быть. – Мягкие лапки отпихивают мое застывшее лицо со сверкающими неземным счастьем глазами. – Я его сам подлечу. Сиди уж. – Ворчливо.
И Мурз, осторожно спрыгнув в снег, медленно и вальяжно пошел к охотнику. Счастье погасло. Я поняла, что снова злюсь. Опять Мурз все не так понял!
