Ее трясло. Ей было плохо. Желудок превратился в маленький пылающий комок. Но что еще она могла сделать? Она, что, должна была подумать: Мы встретили врага, и он довольно мил? Кроме того, милым он не был. Он был самодовольным.
Она вытащила саблю из ножен и выскользнула наружу. Дождь все еще шел, а от реки подбирался туман. С полдюжины лошадей стояли снаружи, но не были привязаны. Рядом с ними стоял солдат. Едва различимо в шуме дождя он что-то нашептывал одной из лошадей, пытаясь успокоить ее. Лучше бы она этого не слышала. Ну, она же взяла шиллинг. Полли подняла дубину.
Она сделал всего шаг, как вдруг из тумана между ней и человеком что-то поднялось. Лошади взволновано переступались. Человек повернулся, тень двинулась, человек упал…
— О, — прошептала Полли.
— Оззи? — произнесла повернувшаяся тень. — Это я, Маледикт. Сержант прислал меня тебе на помощь.
— Этот чертов Джекрам оставил меня среди вооруженных людей! — прошипела она.
— И?
— Ну, я… уложил двоих, — ответила она, понимая, что это подпортило ее репутацию жертвы. — Еще один ушел.
— Кажется, мы взяли его, — произнес Маледикт. — Ну, я говорю «взяли»… Тонк почти убила его. Вот это девчонка с, как я говорю, полным набором, — он повернулся. — Так, посмотрим… семь лошадей, семь людей. Мда.
— Тонк? — переспросила Полли.
— А, да. Ты ее не вычислил? Она чуть ли не спятила, когда напали на Лофти. А теперь давай посмотрим на твоих джентльменов, а? — И Маледикт направился к таверне.
— Но Лофти и Тонк… — начала Полли, пытаясь поспеть за ним. — То есть, они ведут себя как… Я думал, что она его девушка… но я думал, что Тонк… То есть, я знаю, что Лофти де…
Даже, когда Маледикт улыбался в темноте, его зубы сверкали.
— Мир и правда открывает все новые тайны тебе, а, Оззи? Каждый день что-то новое. Теперь — переодевание.
— Что?
— Ты в юбке, Оззи, — произнес Маледикт, заходя в бар. Полли виновато посмотрела на нее и начала ее стягивать, но потом опомнилась: погоди-ка…
Сержант висел поперек барной стойки. Капитан стонал на полу.
— Добрый вечер, джентльмены! — произнес вампир. — Прошу вас, чуточку внимания. Я исправившийся вампир, что по сути своей означает, что я — комок подавленных инстинктов, держащихся вместе на слюне и кофе. Будет совсем не верно утверждать, что жестокая резня меня не устраивает. Наоборот, меня не устраивает отсутствие возможности разорвать ваши глотки. Так что прошу вас, не усугубляйте это.
Сержант отодвинулся от стойки и, не целясь, замахнулся на Маледикта. Тот легко уклонился и ответным ударом сбил человека с ног.
— Капитан выглядит плохо, — произнес вампир. — Что он пытался сделать с тобой, малыш?
— Ухаживать, — ответила Полли, не сводя с него глаз.
— А.
Маледикт осторожно постучал в дверь барака. Она чуть приоткрылась, а потом распахнулась полностью. Карборунд опустил дубину. Безмолвно Полли и Маледикт затащили внутрь двух кавалеристов. Сержант Джекрам сидел на стуле у самого огня и потягивал из кружки пиво.
— Отлично, ребятки, — проговорил он. — Пристройте их с остальными, — он махнул кружкой в сторону другой стены, где четверо других солдат угрюмо ежились под надзором Тонка. Они были скованы друг с другом. Последний солдат лежал на столе, и над ним возился Игорь.
— Ну, как он там, рядовой? — спросил Джекрам.
— Вще будет в порядке, щершант, — отозвался Игорь. — Вщегда выглядит хуже, чем ешть на шамом деле. Но пока мы не окажемся на поле битвы, у меня не будет ничего нового.
— Может есть пара ног для Тричасти? — спросил Джекрам.
— Нет уж, сержант, этого не надо, — спокойно произнес Скаллот, сидевший с другой стороны. — Просто оставьте мне их лошадей и седла. А парни могут забрать их сабли.
— Они искали нас, сержант, — проговорила Полли. — А мы всего лишь кучка нетренированных рекрутов, и они искали нас. Меня же могли убить, сержант!
— Нет, я узнаю талант в человеке, когда вижу его, — парировал Джекрам. — Отлично сработано, парень. Клянусь, очень сложно не попасть в огромного верзилу во вражеском обмундировании. Кроме того, надо было разбудить остальных. Это — стратегическое мышление, так-то.
— Но если бы я не… — Полли колебалась. — Если бы я их не одурачил, они могли бы убить лейтенанта!
— Вот видишь? Во всем можно найти свои плюсы, вне зависимости от того, с какой стороны смотреть, — ответил Скаллот.
Сержант поднялся, вытер ладонью рот и подтянул ремень. Он подошел к капитану, наклонился и приподнял его за куртку.
— Почему вы искали этих ребят, сэр? — вопросил он.
Капитан открыл глаза и сфокусировался на толстяке.
— Я офицер и джентльмен, сержант, — пробормотал он. — И существуют правила.
— Здесь не слишком-то много джентльменов, сэр, — ответил сержант.
— Чертовски верно, — прошептал Маледикт. Полли, будто опьяневшей от облегчения и покинувшего ее напряжения, пришлось прикрыть рот рукой, чтобы перестать хихикать.
— Ах, да. Правила. Военнопленные и так далее, — продолжал Джекрам. — Это значит, что вы и есть должны то же, что и мы, бедолаги. Значит, вы не собираетесь со мной разговаривать?
— Я… капитан Хоренц из Первой Тяжелой Кавалерийской. Более я ничего не скажу. — И что-то из того, как он это произнес, ткнулось в мозг Полли. Он лжет.
Джекрам с минуту смотрел на него, а потом произнес:
— Что ж, тогда… похоже, что здесь у нас сволоч-изм, что, мои юные Сырокрады, является препятствием на пути прогресса. Я предлагал решить все разумно! — Oн отпустил куртку, и капитан упал на пол.
Сержант Джекрам снял шляпу. Потом он снял куртку, оставшись в запятнанной рубашке и красных подтяжках. Он все еще выглядел почти как шар; складки кожи спускались от шеи и вниз, к тропикам. Ремень, вероятно, был всего лишь данью традициям, подумала Полли.
Он развязал шнурок, что висел на его шее. Тот был пропущен через дырочку в потускневшей монетке.
— Капрал Скаллот! — обратился он.
— Да, сержант! — Скаллот отдал честь.
— Ты засвидетельствуешь, что я отрекаюсь от всех своих регалий и передаю тебе свой официальный шиллинг, что означает — поскольку последний раз я завербовывался на двенадцать лет, а было это шестнадцать лет назад — что я теперь законно являюсь чертовым гражданским!
— Да, мистер Джекрам, — бодро отозвался Скаллот. При звуке этого имени головы некоторых пленных вздернулись.
— А посему, раз уж вы, капитан, вторглись в мою страну под покровом ночи, а я — всего лишь скромный гражданский, я думаю, никакие правила не помешают мне выбить из вас семь сортов дерьма, до тех пор, пока вы не скажете мне, зачем пришли сюда и когда прибывают остальные. А это займет очень много времени, потому как пока что мне известны лишь пять, — он закатал рукава, снова поднял капитана и замахнулся кулаком…
— Мы просто должны были взять рекрутов под стражу, — произнес голос. — Мы и не собирались бить их! А теперь отпусти его, Джекрам, черт бы тебя побрал! У него чай все еще звездочки в глазах мелькают!
Это был сержант из таверны. Полли всмотрелась в остальных. Даже учитывая Карборунда и Маледикта, следящих за ними, и злобного взгляда Тонк, было вполне ясно, что первый же удар, обрушившийся на капитана, начнет бунт. И Полли подумала: а они ведь защищают его…
Джекрам тоже понял это.
— А, теперь мы разговариваем. — Oн аккуратно опустил капитана вниз, но все еще придерживал его за куртку. — Твои люди хорошо говорят за тебя, капитан.
— Это потому, что мы не рабы, чертов свеклоед, — прорычал один из солдат.
— Рабы? Все мои парни завербовались по собственному желанию, брюквоголовый.
— Может, так они и думали, — отозвался сержант. — Вы просто наврали им. Врали годами. Они все умрут из-за вашей дурацкой лжи! Лжи и вашей поношенной, прогнившей, лживой старой шлюхи, герцогини!
— Рядовой Гум, стоять на месте! Это приказ! На месте, я сказал! Рядовой Маледикт, забери меч у рядового Гума! Это еще один приказ! Сержант, прикажи своим людям медленно отойти! Медленно! Сей же час! Клянусь, я не жестокий человек, но любой, любой, кто не подчинится мне, черт возьми, будет возиться со сломанными ребрами!
Джекрам выдал все это одним долгим взрывом звуков, не сводя глаз с капитана.
Реакция, приказ и мертвая тишина заняли лишь несколько секунд. Полли смотрела на немую сцену, мышцы ее расслабились.
Злобениане успокаивались. Карборунд осторожно опускал поднятую дубину. Маледикт держал Уоззи над землей, вырвав меч из ее рук; должно быть, только вампир мог опередить Уоззи, когда она напала на пленников.
— Взять под стражу, — тихо проговорил Джекрам. — Забавное слово. Только посмотрите на этих ребят, а? Безусые юнцы, ну, кроме тролля, но лишайник не считается. Совсем еще молокососы. Что такого опасного в этой кучке безвредных фермерских мальчишек, что могло бы заинтересовать таких прекрасных кавалеристов, как вы?
