Ждать пришлось не долго, вскоре от общего роя отделился человечек, в котором я узнал ночного знакомца, и подлетел к Пашкиному носу.
— Прошу простить за неудобство пробуждения и временное пленение, это необходимая мера предосторожности, иначе вы раздавили бы нас как мух. Помним, как шли дела во времена Столетней войны, — горестно вздохнул человечек. — Простите, расчувствовался, сейчас я выну кляп, и мы с вами мирно поговорим, хорошо?
Павлу ничего другого не оставалось, кроме как кивнуть. Человечек подлетел к Пашкиному лицу и, уперся пяткой, обутой в зеленый башмачок, в основание носа. Кляп выскочил со звуком пробки из бутылки шампанского. Павел пожевал освободившимися, затекшими губами воздух, и начал возмущаться.
— А ну-ка развяжите меня и моих друзей, принесите свои извинения и чего-нибудь поесть, а то я за себя не ручаюсь!!! Вы еще не знаете, насколько я страшен в гневе!!! — закипятился Павел, — Да я сейчас… Пык. Мык. Мммм.
Кляп вернулся на свое насиженное место, и человечек вновь грустно вздохнул.
— Я ожидал такой реакции. Позвольте рассказать, почему вы оказались в такой ситуации, а потом решите — помогать нам или остаться в связанном состоянии до прихода волков. Извините за небольшой шантаж, — пояснил эльф.
Остальные мотыльки находились рядом и всем своим видом выражали солидарность с оратором. Кто-то уселся на ветвях кустов и деревьев, оживленно болтали и ногами и языками. На стебель пустырника вынырнули три муравья, оживленно потрясли усиками и пропали. Спустя несколько минут на меня пялилась целая стая рыжих муравьев, судя по лихорадочно дергающимся усикам — решали, кто первым пнет мое безвольное тельце.
— Мммм, ммм — пытался возразить Павел, остальные его поддержали, потом хор мычащих червячков постепенно стих и мы превратились в само внимание.
— Вот и хорошо, я ожидал понимания от разумных существ. Так вот, нашего короля похитили три брата-людоеда и держат в заложниках. Шантажируют этим, требуя приносить каждый день грибы и ягоды, заманивать к ним путников. Мы устали жить под их гнетом, да и люди убегают при виде нас, когда двое смогли смыться от братьев и рассказать остальным, как они туда попали. Помогите нам, пожалуйста, мы не постоим за благодарностью, — сказал эльф, и маленькая слезинка блеснула на его глазках.
Павел перекатился на другой бок и вопросительно взглянул на остальных, те кивнули, соглашаясь сделать все возможное для освобождения главы эльфийского государства. Хотя мне думается, что не от благородства души, а от безвыходности ситуации. А может оттого, что собрались обмануть стрекоз и дернуть при первом же удобном случае.
— Нет-нет, прошу еще раз меня извинить, но мы не можем отпустить вас всех — торопливо пропищал подлетевший седобородый эльф, (мечта накрылась). — Иначе у вас могут возникнуть неблагоприятные мысли убежать, не выполнив задания. Поэтому мы и отпускаем вас одного, ибо всем людям доверия нет!
«Павел, похоже, что снова будем работать в паре, меня-то они отпустят, наверное, хотя как попросишь!» — я быстро передал мысли Павлу.
Ужасно чесался нос, а чесать о траву чревато царапинами и попаданиями в него муравьев, которые пока что озадаченно помахивали усиками, примериваясь к последующему нападению.
Тем временем Павел снова кивнул, и опять послышался звук выдергиваемой пробки. Надеюсь, он вспомнит обо мне, когда его развяжут, похоже, что у муравьев созрел-таки план нападения, и они вот-вот начнут претворять его в жизнь.
Павел не стал в очередной раз играть возмущенного и оскорбленного спасителя всего человечества, лишь более пристально взглянул в лицо молодого эльфа.
— Я согласен спасти вашего короля, но только если вы отпустите и моих друзей, вместе мы гораздо быстрее справимся с людоедами! — сказал Павел и рой радостно загудел от его слов.
— Нет, благородный рыцарь, я снова повторюсь, что мы не можем поверить человеку на слово. К тому же присутствие у нас в гостях твоих друзей лишь подстегнет к более быстрому выполнению задания. Мы с опушки леса следим за вами. Кажется, вы скрываетесь от кого-то, так что не лишним тебе будет знать, что этот кто-то вступил под кроны вековых деревьев, — уведомил нас старый эльф.
— Тогда тем более освободите моих друзей, мы выполним поручение и продолжим свой путь, не задерживаясь и теряя времени! — резонно возразил Павел.
— Знание о приближающейся опасности, которая в первую очередь коснется твоих друзей, будет стимулировать тебя и не позволит медлить, так что в путь, рыцарь, и пусть тебе сопутствует удача. Мириэль, ты проводишь рыцаря до обиталища зла! — сказал старый эльф.
Он махнул ручкой молодому мотыльку, который спровоцировал появление шишки на моей голове, и первый завел с нами беседу.
— Но почему мы? Мало других прохожих? — поинтересовался Павел, растирая запястья.
— На тебе висит охранный амулет, других бы мы сразу к людоедам заманили, — объяснил седовласый.
— Вы и про него знаете? — Павел протер слегка запачкавшийся амулет.
— Немного, в основном то, что он дает защиту носящему. Но поспешите же, сколько можно разговаривать! — рассерженный долгими расспросами эльф топнул ногой… по воздуху.
В результате такого проявления агрессии он сделал забавное сальто-мортале и снова завис на том же месте. Его собратья тихонько захихикали, но, после грозного взгляда, хихиканье стихло.
— Тогда позвольте пойти со мной моему коту, он специалист в деле подкрадывания и воровства, — спросил Павел, пока его развязывали.
Он все же не забыл про меня!!! Хотя мог бы выставить своего друга и в более хорошем свете. Например, как великолепного разведчика и непревзойденного диверсанта. На великолепного диверсанта стройными колоннами пошли агрессивные муравьи, усики подрагивали в такт неслышимого военного марша.
— Хорошо, но остальные останутся мучиться в ожидании своего возвращения. Это единственное, что мы можем для тебя сделать, благородный рыцарь. Надеюсь, им не придется долго ждать, — напыщенно произнес седобородый и кивнул в мою сторону.
Сразу же несколько крох накинулись скопом, сноровисто распутали и поставили на ноги. Когда же я хотел поближе с ними познакомиться и выпустил когти, один из них недвусмысленно продемонстрировал дубинку. Пришлось оставить эту затею до лучших времен.
Павел бросил извиняющийся взгляд на лежащих в траве Татину и Крохма, те в ответ пожелали ему удачи и промычали какое-то напутственное слово. Павел дернулся к ним, но рой человечков угрожающе запищал и двое приставили маленькие кинжальчики к шеям наших связанных спутников. Убить не убьют, но поцарапать могут, поэтому Павел позвал меня и двинулся за Мириэлем, мельтешащим в нетерпении.
Когда мы ушли со злополучной поляны, и прекратился шум стрекота тысяч крылышек, Павел решился задать летящему впереди эльфу несколько вопросов, которые давно мучили его.
— Скажи, Мириэль, а что вам известно про мой амулет и про отношение к нему Гариона? А то бежим от него, даже не зная, так ли он страшен, или это его дурная слава наводит страх, а на самом деле преувеличена до невозможности. Может получиться его из рогатки расстрелять, а не убегать и таиться? — просто снял с моего языка Павел.
— Твой амулет изготовлен великим волшебником Корнем, и он может многое, у нас хранится знание, что в создании принимали участие и эльфы. За то, что согласился нам помочь, открою тайну магических лучей от эльфов. Если повернешь зеленый луч, то обретешь возможность моментально переноситься из одного места в другое, но в пределах взгляда. Эй-эй, осторожнее, вот же непоседа, не дослушал до конца! Между точками перемещения не должно быть лишних предметов! — сообщил эльф, заканчивая свою речь над лежащим Павлом.
Тот сразу же попробовал новую возможность и в итоге здорово приложился о стоящую неподалеку сосну. Я поежился от волны холода, но виду не подал, привыкаю к явлению сопутствующему волшебству.
Хотя выглядело это впечатляюще — только что Павел шел рядом со мной и вдруг бьется лбом о дерево, находящееся в десяти шагах от нас. Дерево поблагодарило его за столь нежные объятия большущей шишкой, которая наливалась на глазах. Рядом упали несколько растопорщенных шишек, в мох высыпались семена с небольшими крылышками.
— Предупреждать же надо! — простонал Павел, держась за лоб и стараясь не делать резких движений.
— Это не беда, если ты знаешь о возможностях синего луча, он может вылечить любую рану, ушиб или ссадину. Вот попробуй, — улыбнулся Мириэль, при этом потешно скорчив личико.
Павел осторожно повернул синий луч, снова нанесло холодом, зажмурился в ожидании, но ничего не произошло, лишь шишка, обидевшись за пренебрежение услугами в деле украшения мужского лица, втянулась обратно. Павел повертел головой, пощупал лоб и улыбнулся. Затем потрогал нывшее от езды место и заулыбался во все тридцать два зуба.
