Бароны испуганно притихли. Таких слов им слышать не доводилось, но слухи о страшной Митирогнозии Магике доходили и до их медвежьих углов. Ко взаимному удовольствию, было решено троих сидящих в президиуме оставить, а избрать зато почетный президиум в составе членов Политбюро. Имена были сплошь незнакомые и возражений не вызывали, только суеверный гигант Литяга поинтересовался, добрые ли это духи. Виктор Панкратович заверил, что добрее не бывает, и дал слово канцлеру Калидору.
Слово канцлера было кратким и доходчивым, так как он предпочел ограничиться ксивой:
Хорошо тому живется,
Кто к нам в партию вступил:
В дело общее внесется
Личный вклад по мере сил!
Бароны сообразили, что речь идет о каких-то налогах, платить которых они не собирались ни при какой погоде, и недовольно загудели. Дело несколько поправил герцог Тубарет своим не менее кратким выступлением:
Хорошо тому живется,
Кто получит партбилет:
Он наестся и напьется,
Так как вечером - банкет!
Это дело баронам понравилось. Слагать ксиву насчет членских взносов Виктор Панкратович до поры не стал, чтобы не отпугнуть неокрепшие кадры.
По его сигналу слуги вкатили в зал тачки с партбилетами и стали оделять документами присутствующих. Заготовили билетов по образцу востромырдинского (и на его, кстати, имя) великое множество, и это также было весьма дальновидно, так как жадные феодалы хватали по нескольку штук. Виктор Панкратович удовлетворенно улыбнулся, представив, как странствующие парторги привозят огромные мешки со взносами. Только строптивый и ехидный Раман из Саратора выкрикнул с места:
Хорошо тому живется,
Кто не вступит никуда:
На ногах не остается
Ни малейшего следа!
Виктор Панкратович нахмурился, поманил пальцем графа Ливорверта: видишь, товарищ недопонимает? Допоймет в свое время, успокоил граф, и Востромырдин взял слово. Слово было долгим, потому что такой важный вопрос, как Продовольственная программа, в одну ксиву не уложить.
- Индустриализация сельского хозяйства, - начал Виктор Панкратович, - ведет к значительному расширению и укреплению его производственных связей с промышленностью. На этой основе в ряде отраслей происходит комбинирование сельскохозяйственного и промышленного производства, организуются предприятия и объединения аграрно-промышленного типа. Эти предприятия концентрируют весь процесс получения готового продукта от начала и до конца - от выращивания растений и животных до отгрузки товара в торговую сеть. Сама по себе идея аграрно-промышленного кооперирования не нова - первые комбинаты такого типа создавались у нас в стране в начале тридцатых годов...
Бароны зашушукались, припоминая, когда же такое было и в какую такую сеть придется теперь загонять скотину.
- Однако недостаточный уровень производительных сил не позволил тогда решить эту задачу полностью, - продолжал Гортоп Тридцать Девятый. - Но идея кооперирования была в принципе верной... Товарищи, товарищи, не отвлекайтесь!
Думаете, легко было королю составлять доклад без единого референта, только при помощи гипнотизера, который сумел оживить в памяти владыки все слышанные им когда-либо речи?
Первым сломался грозный барон Литяга. Голова его опустилась на бронированную грудь, усы выскользнули из специальных держалок на плечах и уныло свисли до полу.
- ...скажем, созданное на базе девяти плодоовощных институтов-совхозов, четырех консервных заводов, плодоовощторга и объединения «Консервплодоовощ»...
Сидевший за Литягой барон ткнулся рогами в Литягину кирасу и произвел звонкий, заливистый храп. Но богатырь даже не шелохнулся.
- Наиболее интересные формы приняло аграрно-промышленное кооперирование в Молдавии...
Но и эти формы не увлекли слушателей. Лишь трехглазый двойник Марата Удакова вслух заметил, что не худо бы эту Молдавию взять на меч, если там так интересно.
- Процесс создания аграрно-промышленных комплексов отнюдь не сводится к простому слиянию совхозов и консервных либо винодельческих заводов...
- А мы-то думали, сольем - и все дела! - снова подал голос Раман Сараторский. Большая часть актива уже погрузилась в сон плотно и основательно. Король свирепо зыркнул на графа-особиста. Тот почему-то сиял и показывал государю большой палец.
Канцлер Калидор притворно прикрыл глаза и делал вид, что тоже придавил, а герцог Тубарет, напротив, вставил между век щепочки, чтобы не смыкались.
- Аграрно-промышленное кооперирование - верный путь дальнейшего развития сельского хозяйства, его интенсификации. Оно вскрывает и ставит на службу огромные резервы как промышленности, так и сельского хозяйства. Теперь, товарищи, рассмотрим состояние дел непосредственно у нас, в Листоранском крае...
Но рассматривать было уже не с кем, только Раман из Саратора не поддался и хитро поглядывал на короля, готовый высказать практически любую гадость. Виктор Панкратович содрогнулся от негодования и совсем уже было решил еще разок прибегнуть к Митирогнозии, но тут в камин вбежал испуганный слуга и доложил, что один из деревянных телефонов в королевском кабинете трезвонит как оглашенный. Востромырдин дал знак Калидору следовать за ним в кабинет.
Действительно, самый большой красный телефон, без диска, с гербом, аж подпрыгивал на полированной столешнице. Виктор Панкратович сорвал трубку и согнулся.
- Востромырдин на связи!
В трубке раздался наглый голос:
- Какой такой Востромырдин? Это «Исламстройдеталь»? Мне Демоницкого Рудольфа Тулубеевича!
- Номер надо правильно набирать! - рявкнул Виктор Панкратович и с грохотом бросил трубку. Потом рухнул в кресло и обхватил голову руками, поняв, что натворил. Ведь это же был пароль! Да пусть и не пароль, а ошибка в соединении - все равно надо было воспользоваться возможностью выйти на Мир и дать о себе знать. Король застонал. Телефон безмолвствовал. Напрасно Виктор Панкратович крутил его, вертел и даже треснул об стол. Потом вспомнил, что за ним присматривают телекамеры, и выказал на лице почтительное ожидание. Сволочи бароны! Попробовали бы они на правдашнем пленуме так демонстративно и организованно кемарить! Вон как заливаются на сорок четыре колена, а некоторые даже кричат во сне, да так жалобно...
- Не ходи, государь, - неожиданно сказал Калидор и положил королю руку на плечо, не давая подняться. - Там и без тебя управятся. Я-то видел, каких трудов стоило тебе навеять на эту банду заговорщиков Смертный Сон. Остальное довершит тайная стража. Не уйдет ни один. Мы с графом разгадали твой высокий замысел. Враг повержен подобно троцкистам и бухаринцам, о которых ты нам столько рассказывал. В Листоране должен быть только один хозяин...
Виктор Панкратович оттолкнул старика, вскочил и выбежал в зал. Тошнотворный запах беды стоял в воздухе. Среди опрокинутых лавок лежали, сверкая окровавленными доспехами, те, кто только что представлял собой цвет листоранского дворянства. Между закованными в металл телами бродили люди в черном, добивая раненых какими-то жуткими двузубыми вилами - в глаза. Кровь подтекала к ботинкам короля.
- Вот и все, повелитель, - ласково сказал граф Ливорверт, вытирая галстуком широкий нож. - Не один твой предшественник мечтал об этом дне. С первой победой тебя, король...
Виктор Панкратович закрыл глаза и начал блевать.
Дорога все шла лесом, но уже стали попадаться явные признаки человеческого жилья: огороженные жердями поляны, на которых произрастали всякие вкусные вещи, тележное колесо - треснувшее, но искусно вырезанное из цельного куска, а потом дорогу пересекла, позванивая колокольчиком, какая-то скотина, по своим тактико-техническим данным вплотную приближавшаяся к корове. И наконец, навстречу полковнику с капитаном вышла древняя старушка, проводящая поиск пропавшей скотины. Старушка похвалила военнослужащих за бравый вид, горячо поздравила со славной победой над зубастым голяком и сказала, что всего три дня тому назад встретила на этой же дороге двух весьма прекрасных принцев, отягощенных, по всей видимости, военной добычей. Принцы говорили с ней, как с благородной дамой, и даже угостили конфетой, после чего двинулись дальше, распевая песню, да такую душевную, что деревья ходили ходуном и выворачивались с корнями.
Деряба и Шмурло не менее вежливо попрощались со старушкой и только потом сообразили, что она ведь была первым встретившимся здесь человеком и ее по такому случаю следовало допросить с пристрастием и, может быть, даже с нарушением ленинских норм.
Победители голяка положили себе, что уж следующего-то «языка» они не упустят, не пальцем деланные! Но следующим, к сожалению, оказался совершенно пьяный детина, почивавший на обочине. Детину трясли, били по щекам, ставили на ноги, но он упорно возвращался в прежнее покойное положение. Зато там же, на обочине, удалось обрести десятка полтора окурков от сигарет «Мальборо» и три пластмассовых стаканчика одноразового пользования. Из этого неопровержимо следовало, что набирался детина не один, а под компетентным руководством Рыло и Гидролизного. «Сколько же он здесь валяется?» - удивился Деряба и подумал, что со временем тут нечисто.
