— Они колом прибиты — экзорцист осветил скелеты.
Костлявая ладонь одного из них сжималась на солидном осиновом коле, вбитом между ребер.
— Этот видно пробовал вырваться — ахнул бизнесмен.
— Не боись. Взрослый мужик, а боится, как какая-то баба — пристыдил его Якуб.
Они пошли вперед, и вскоре дорогу им преградила кирпичная кладка.
— Инструмент — велел экзорцист.
Бизнесмен подал ему лом. Якуб ловко отбил часть раствора и минуту спустя уже подавал ему кирпичи.
Павел складывал их на землю. Из отверстия пахнуло сухим теплым воздухом. Вскоре они вошли внутрь. В свете фонарей показался мрачный сводчатый склеп. Его наполняли массивные каменные саркофаги. Якуб стер пыль с первого скраю. Блеснул вырезанный в камне и позолоченный герб Тшивдар.
— Ян, Миколай, Франчишек, Алоизий, Леопольд, Тит — отсчитывал саркофаги. — Значит этот.
— Мне кажется, что все наши действия противоречат закону — заметил Скорлиньский.
— Как будто покупка чернобыльских мутантов у украинского контрабандиста была законной. — рассердился экзорцист.
— Так я ж не купил.
— Ну конечно.
Он расстегнул ватник и снял с головы ушанку.
— Почему тут тепло?
— Котельная работает за стеной. Надо же топить в костеле.
Шапкой он смахнул пыль с саркофага. На крышке появился вырезанный силуэт рыцаря.
— Это из каких времен? — поразился Павел.
— Ему случилось умереть, на радость околицы, в начале прошлого века, но это не важно. Он всегда имел бзик на почве древности своего рода. Ну-ка посмотрим…
Он сунул под крышку саркофага автомобильный домкрат и медленно, с почтением стал крутить ручку. Со страшным скрипом крышка начала подниматься. Спустя мгновенье экзорцист с усилием сдвинул ее в сторону. В саркофаге лежал гроб из черного дуба. Медные оковки слегка позеленели, а дерево покрылось серым налетом. Якуб из голенища сапога достал штык от калашникова и острием начал выкручивать заржавевшие шурупы.
— Честно говоря, не вижу связи между моим фильмом с динозаврами и нашей тут деятельностью — заметил Скорлиньский.
— Готово — Вендрович выкрутил последний шуруп. — Помоги.
Вдвоем они подняли крышку гроба и вынули ее из саркофага. Экзорцист с интересом посветил внутрь. Граф Тит лежал на поблекшем атласе, одетый в прекрасные рыцарские доспехи и когда-то красный плащ. Из-под заржавевшего забрала блестели золотые зубы.
— Что дальше? — спросил Скорлиньский.
— Держи — Якуб расстегнул слегка прогнившие кожаные ремешки и подал бизнесмену переднюю часть доспехов. Спустя минуту он вытащил из-под покойника вторую часть.
— По-моему это чуть-чуть неэтично — заметил Павел, глядя, как Якуб вытряхивает из шлема череп графа. — Надругательство над могилами…
— Позже вернем — буркнул его товарищ, выковыривая из перчаток кости пальцев. Он критически посмотрел на железные башмаки со шпорами и махнул рукой.
— Складывай все в мешок и сматываемся.
Бизнесмен послушно начал складывать доспехи в холщовый мешок, а экзорцист накрыл гроб крышкой и задвинул плиту.
— Зачем нам все это? — Павел аж согнулся под весом мешка.
— Нужно — отрезал Якуб.
Они вышли в коридор.
Возле Старого города в Люблине стоял, белея на солнце небольшой аккуратный особнячок. Ну ладно. Не белел на солнце, ведь в четыре утра было еще совершенно темно. Две тени бесшумно скользнули в кустах.
— Где мы? — спросил Скорлиньский.
— Это особняк воеводы Адама Тарлы — объяснил экзорцист шепотом.
— Холера, значит в провинции воеводы так хорошо зарабатывают? — поразился Скорлиньский. — Этот домик должен был стоить…
— Ну ты даешь! Тарлу убил брат Станислава Августа Понятовского двести лет тому назад. Теперь здесь дом культуры.
Из подошвы башмака Якуб вытащил воровскую пилку.
— Подсади меня.
— Зачем вламываться в дом культуры? — забеспокоился бизнесмен. — Это абсолютно…
— Ты хотел иметь динозавров, так не мудри, а подсади меня.
— Они в середине?
Вскоре Якуб принялся пилить решетку. За четверть часа он выпилил дыру, достаточную, чтобы пролезть. Окно к счастью было приоткрыто. Оба взломщика спрыгнули внутрь на солидные каменные плиты.
— Тут нет сигнализации? — спросил Павел.
— А зачем? Тут нет ничего ценного. Ну, может где-то там есть библиотека и видеомагнитофон. Подожди, и, кажется, кинопроектор. Там точно есть сигнализация. А тут ничего ценного.
— Так зачем мы сюда лезли? — Скорлиньский явно не понимал.
— Сейчас увидишь.
Якуб вышиб дверь и они вошли в небольшой зал, украшенный изображениями рыцарей на стенах.
— Тут тренируется Братство Меча и Арбалета — сообщил с гордостью Якуб.
Гордился он тем, что его информация подтвердилась.
— Ага. Рыцарями притворяются. Но я так и не понимаю, зачем мы сюда вломились?
Экзорцист открыл отмычкой большой сундук. Вынул из него что-то длинное, завернутое в промасленную ткань. Осторожно развернул. В свете фонаря блеснул клинок, сделанный из рессоры от грузовика. Меч был минимум полтора метра в длину. Якуб ловко выполнил несколько ударов в воздухе.
— Ха — сказал он. — Неплохой. Надо только наточить.
— Зачем тебе эта железка?
— Не мне, тебе. Пригодится для этого… фильма.
— Для фильма можем заказать в мастерской. Сделают на заказ. Нам не надо красть реквизиты…
— Так чего раньше не сказал? — Ну, ладно. Все равно нет времени ждать, пока сделают.
— Может дадим им денег? — бизнесмен достал кошелек.
— Не надо. Отдадим через несколько дней.
В доме Якуба воняло. Бизнесмен полировал латы пропитанной керосином ветошью. Семен сидел у окна и вырезал из старого кожаного портфеля новые ремешки для соединения частей доспехов.
— Думаешь, у него получится? — спросил он.
— Получится, получится — Якуб включил точило и принялся точить здоровенный меч. — Ха, как бритва будет.
— Но зачем это все? — рассердился Скорлиньский.
— Для хорошего дела, на какое-то время отмочишь рыцаря — сказал Якуб.
— Я никого не буду мочить!
— Отмочишь в смысле изобразишь — пояснил Семен, продевая ремешок в дырку доспеха. — Пора научиться говорить по нашему.
— Я должен надеть на себя латы, снятые с покойника?! Никогда в жизни.
— Ты смотри, какой привередливый стал! — рассердился экзорцист. — Какая тебе разница, откуда они? Ты думаешь, зачем я потратил пять литров самогона? Чтобы их обеззаразить! Скажи спасибо, что это твой размер.
— Но зачем это все? — застонал бизнесмен.
— Чтобы у тебя были свои динозавры для фильма! — рявкнул Якуб, разозлившись по настоящему.
Снова ночь… На этот раз двух взломщиков окружали радующие глаз постройки Хелма.
— Что мы тут делаем? — застонал Скорлиньский.
— Не мудри, а помоги — буркнул Якуб, возясь с заржавевшим канализационным люком.
Чуть посомневавшись Павел нажал на лом. Крышка со скрежетом поднялась. Из отверстия доносился странный смрад.
— Вниз — велел экзорцист.
Они спустились по ржавым скобам. Якуб развернул план канализации и достал компас.
— Вперед — приказал он. — Сворачиваем в третий проход слева.
— Я уже не хочу динозавров — прошептал Скорлиньский. — Снимем фильм о чем-то другом.
— Еще мне потом спасибо скажешь — Вендрович толкнул его вперед.
Они двинулись по бетонной трубе. Из-под ног выскочила крыса. Якуб не стал ее ловить. Наконец они пришли на место, обозначенное на плане крестиком.
— Где мы? — заинтересовался бизнесмен.
— Под музеем. — Якуб осветил колодец, ведущий вверх. — Выходит на их двор.
— Это уже чересчур! Грабим трупы, крадем игрушки у детей, а теперь, наверное, вломимся в музей?
— А как ты догадался? Ну, давай, вламывайся.
Минутой позже они были во дворе.
— Если память мне не изменяет, стережет это хозяйство всего один охранник. — Надо будет его вырубить.
Он достал из штанов бейсбольную биту.
— Ты хочешь его убить?
— Ну что ты. Зачем? Дам ему китайский наркоз и все.
— Откуда у тебя такая бита?
— Лежала во дворе, я подумал, что зря пропадает.
— Просто так лежала?
— Нет. Рядом курточка лежала.
— Курточка?
— Адидас. В курточке был человек.
— А что он делал на твоем дворе?
— Не знаю. Я забыл спросить, сразу выстрелил. — неопределенно ответил Якуб. — В любом случае, теперь пригодится.
Охранника нашли в сторожке. Тот спал, обнимая две бутылки из-под жужки.
— Сам вырубился. — Якуб забрал у него связку ключей. — Смышленый пациент. Ну, за дело.
— Это абсолютно неправильно, — буркнул бизнесмен и двинулся за ним.
Вскоре они взломали двери хранилища. На больших деревянных полках стояли десятки картонных коробок. Якуб равнодушно шел мимо. Остановился он только в конце помещения, где стоял стеллаж с картинами. Он снял с полки бронзовую пластину средних размеров. Середина пластины была покрыта серебром и отполирована.
