— Если так и дальше пойдет, то полноценным магом ты станешь как раз к пятидесятилетию, — порадовал меня вредный кошак.
Я тяжело вздохнула, бросила еще один несчастный взгляд на жалкую кучку бумаги на столе и закрыла за собой дверь. В чем-то Лапус прав. Ненавижу, когда права не я! К счастью, с защитой диплома никто не торопит и его можно писать хоть сто лет (к чему я, кажется, и иду), но лично мне хотелось бы уложиться в один год и к восемнадцати годам стать дипломированной ведьмой.
Не спеша, наслаждаясь каждым глотком наполненного осенними запахами воздуха, я шла по тропинке, ведущей от моего домика к лесу. Нет, конечно же не к Страшному лесу. Хоть я и прожила всю жизнь в нескольких шагах от него, даже бывала там пару раз с бабушкой, но ходить в гиблое место без крайней надобности не решалась. Сейчас я шла к небольшому лесочку, раскинувшемуся по другую сторону поляны, где стоит моя избушка.
Было уже не так тепло, как в начале осени, поэтому приходилось кутаться в бабушкину шаль. Но все еще теплое солнце и по-осеннему прохладный чистый воздух стоили того, чтобы пойти на прогулку. Случаются такие дни, когда хочется до предела напитаться природой, слиться с ней в одно целое. Сегодня как раз один из них.
Мне встретилась полянка с перецветами. Последние осенние цветы с шапками пурпурных соцветий и узкими темно-зелеными листочками. Пахли перецветы резко и горько, поэтому такой букетик редко у кого можно увидеть в доме, но мне подобные запахи нравятся.
Я шла, осторожно размахивая корзинкой с собранными цветами и тихонько мурлыча себе под нос какую-то мелодию, как вдруг увидела ЭТО… На первый взгляд — обычная горстка пепла, какая могла остаться, например, от горевшего недавно костра, но лишь на первый взгляд. От пепла исходило нечто странное, темное и вязкое, похожее на то, что мучило меня ночью. И еще — ощущение смерти. Тихий внутренний голос подсказывал, что эта кучка золы еще вчера была живой.
Сразу стало как-то неуютно. Лес вмиг потерял свое очарование. Я покрепче сжала ручку корзинки и бросилась бежать к дому. Сказать, что я не люблю бегать, значит, не сказать ничего. Просто терпеть ненавижу! Да и организм мой особой выносливостью не страдает. Так что когда я вылетела на опушку леса, у меня довольно ощутимо кололо в правом боку. Пришлось остановиться, чтобы отдышаться.
Но, по-видимому, подлая судьбина решила сегодня оторваться на мне по полной. Мой домик вдруг с какой-то радости засветился голубым светом (я здесь ни при чем, даже не пыталась колдовать!), вздрогнул всеми бревнышками и полыхнул огромным костром. А я только бессмысленно хлопала глазами. Нет, мысли-то у меня в голове были, только какие-то пустые: от «какой большой костер получился» до «там же мой диплом многострадальный остался». Ну, в том, что в экстренной ситуации я полный тормоз, теперь не сомневаюсь…
Оцепенение спало внезапно.
— Лапус!!! — заорала я, швырнула корзину на землю и побежала к дому.
— Ксюша! — послышалось откуда-то сбоку, и прямо мне под ноги выкатился толстенький рыжий шарик. Запутавшись в собственных ногах и коте, я шмякнулась на траву и с облегченным вздохом вцепилась в родную живность.
— Осторожнее, ты мне так всю шерсть повырываешь! — возмутился кошак.
А я только всхлипывала, уткнувшись носом в рыжего пушистика.
Алексэрт Боллатный, властелин Боллаты, тринадцатой долины, устало откинулся в кресле и потер покрасневшие глаза. Наконец-то этот день закончился! День Согласия был самым трудным днем недели. Череда посетителей, казалось, никогда не иссякнет, и к вечеру Алексэрт чувствовал себя абсолютно опустошенным.
Когда властелин вышел из приемного зала, на улице почти стемнело. Он запрокинул голову, подставляя лицо осеннему ветерку, и неспешно двинулся в сторону своего дома.
Приятный вечер. Дождь не лил несколько дней, поэтому было не слишком холодно, невзирая на то, что уже середина осени. В небе среди редких сизых облачков плыла полная луна, окруженная ореолом блеклого серебристого света. В зыбком мареве деревья с обеих сторон тропинки отбрасывали затейливые тени. Легкий ветерок едва слышно шумел в листве, словно играя на причудливом музыкальном инструменте. Вся долина, казалось, дремала, убаюканная шелестом листьев.
Всего долин на материке сейчас тринадцать, хотя изначально их было одиннадцать. И пускай территория Боллаты сравнительно невелика, составляющие ее клочки земли всегда были предметом зависти соседей. Да и маги не могли сдержать любопытства. Это же сколько там силы — и все достанется одному властелину? С таким положением дел многие были не согласны.
Алексэрт мрачно усмехнулся. Никому еще не удавалось просочиться в Боллату без его ведома. Конечно, подданных у него совсем немного, но ведь и властелином Алекс сделался не так давно. А кажется, миновала вечность… Привык.
Ардрада, двенадцатая долина, появилась около двадцати лет назад и с грехом пополам была признана первыми одиннадцатью.
А вот его долина, Боллата, с несчастливым номером тринадцать, так до сих пор этой чести и не удостоилась. Дело в том, что это не совсем обычная долина. Боллата отличается от других всем, чем только возможно… Во-первых, здесь нет четко выраженной границы. С виду долина напоминает типичный город, попасть в который можно через городские ворота. Вот только стены отсутствовали. Даже низенького заборчика не было. Потому смотрелись ворота с приставленными к ним стражами, мягко говоря, странно. Население долины тоже не совсем обычное, правильнее даже сказать — совсем необычное. В других долинах живут только люди, в Боллате же при сравнительно небольшом количестве жителей представлены почти все расы. Но самое главное отличие тринадцатой долины от других состоит в том, что здесь нет хранительницы. Это послужило поводом для возмущения остальных долин, которые, за исключением соседней Ардрады, отказались признать появление на материке еще одной властелиновой земли.
Алексэрт уже подходил к дому, когда откуда-то сбоку вынырнул мальчишка лет тринадцати с рыжей, торчащей во все стороны шевелюрой и широкой, по-детски обезоруживающей улыбкой.
— Алекс! — возбужденно затараторил мальчик. — Там тебя Люба зовет. Говорит, срочно.
Властелина ничуть не удивило такое панибратское обращение. Алексэрт не придавал абсолютно никакого значения церемониям — показному пресмыкательству он предпочитал искреннюю дружбу. Благодаря этому между обитателями Боллаты установились теплые отношения, и властелин мог быть уверен в безграничной преданности каждого из боллатцев. Алексу всегда казалось логичным, что ему подчиняются осознанно, а не под угрозой страха.
Он тяжело вздохнул. По-видимому, долгожданный отдых откладывается на неопределенное время.
— Хорошо, Колин, я сейчас зайду к ней. Ты можешь идти домой, уже поздно.
Но Колин не изъявил ни малейшего желания уйти и продолжал хвостом плестись за властелином. Вскоре они подошли к небольшому, но уютному дому с узорчатым забором, за которым проглядывался ухоженный садик. Алекс миновал резную калитку, прошел по дорожке, хрустящей под ногами мелкими камушками, громко постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел.
В комнате за накрытым столом вместе с хозяйкой сидели еще двое мужчин: муж Любы Дармир и Габриэль.
— Ну наконец-то! — обрадовалась хозяйка дома. И тут же засуетилась, наполняя тарелку гостя всякими вкусностями. — Что же ты стоишь — садись ешь, пока все горячее. А то бледный как смерть! Совсем не бережешь себя!
— Да что со мной сделается, — пробормотал Алекс, вгрызаясь в кусок мясного пирога. — Так ты меня звала, чтобы накормить?
— Размечтался! — прищурился Габриэль. — Пришел ответ из Ардрады. Они говорят, у них все в порядке и никаких странностей в последнее время они не замечали. Врут.
— Думаешь?
— Ты как хочешь, а лично я им не доверяю. — В сузившихся глазах Габриэля появилось опасное выражение. — И собираюсь разобраться, что к чему.
— Ты никому не доверяешь, — вмешался Дармир. — Тебе следует вспомнить, что на данный момент они — наши единственные друзья.
— Ага, заклятые.
Следующим вечером Алекс в компании все того же Колина шел через поле к конюшням. Хоть солнце и плавало в небе, но оно, очевидно, халтурило — было довольно прохладно. Осень наконец-то заявила о своих правах.
По большому счету, обязанности властелина отнимали всего один день в неделю, который назывался Днем Согласия. Плюс государственные дела, которые в Боллате были весьма редки, поскольку мало кто хотел иметь с ней дело. Впрочем, Алекса это нисколько не печалило, так даже лучше.
Колин уже несколько месяцев неотступно следовал за властелином, глядя на него со смесью восхищения и обожания и преданно ловя каждое его слово. Вот и сегодня, когда Алекс решил сходить в конюшни — посмотреть, как там его скакун, и, может быть, даже прокатиться верхом, мальчишка увязался за ним.
