— Ступайте прямо, потом направо, затем левее и еще через две комнаты.
Преодолев указанный путь и зайдя в третью комнату левее, мы узрели еще одну колонку. Знакомый голос сообщил:
— А теперь поднимайтесь на второй этаж, там прямо и немножечко назад.
Это последнее нас смутило, но мы покорно выполнили указания. «Немножечко назад» оказалось третьей колонкой, стоявшей прямо на полу. Ужасно самодовольный голос из динамика заявил:
— А еще говорят, что людьми нельзя управлять! Ха! Ха!! Ха!!!
— Можно я его разобью? — попросила Аллиса.
— Можно, — разрешил я. — Только потом.
— Слушай дядю, — назидательно сказал динамик.
— Он мой папа! — оскорбилась дочь.
— Слушай папу, — изрек голос. — Итак. Возвращайтесь назад, откуда пришли. Там дверь в стене. За дверью сижу я и командую вами. Ну разве я не молодец?
— Аллиса, — сказал я. — Торжественно тебе обещаю, что если у нас не получится спасти этих мерзавцев от напасти, разрешу отвинтить ему башку.
— А если получится? — хором спросили дочка и динамик.
— Там поглядим, — уклончиво отозвался я.
— Спускайтесь, о существа из плоти и крови, — напыщенно сказала колонка.
— Спускаемся, о отход тяжелой промышленности, — не преминула отбрить Аллиса.
Динамик по-разбойничьи свистнул и вырубился. Я взглянул на презрительно морщащегося механика.
— Хлам, — откомментировал он. — Но это лишь следствие. В чем же причина?
— Разберемся, — сказал капитан. — Пошли.
Остановившись перед дверью, Полозков предостерегающе поднял руку.
— Стоп, — сказал он, — за этой дверцей нас может ждать непознанное.
Он заставил нас встать по обе стороны от двери, затем постучал в филенку согнутым пальцем и отскочил. Тотчас же дверь прошили огненные струи.
— Бластер, — с видом знатока сообщил механик.
— Лучевой пистолет, — поправил его я. — Да и нет такого оружия — «бластер». Сынок, это фантастика.
— Да тьфу на тебя, — просто сказал Голубой. — Эту дверь делал мастер Бластер. Петли крепкие, а двери хлипкие. Его работа.
И действительно. В проделанные пистолетом дырку вывалилась маленькая жестяная табличка. Подняв ее, я прочел:
«Этой полудверью мастеръ Бластеръ начинаетъ новую партию дверей для офисовъ, складовъ и прочей дребедени. Надеюсь, продержится недолго. Бъ»
Из-за двери тем временем послышался все тот же, успевший изрядно надоесть нам голос:
— Надеюсь, я проделал в ваших мерзких бледных животах дырки?
— А как же, — прошипел капитан и, пригнувшись, кинулся прямо через дверь на источник звука. За ним последовал механик. Разумно выждав несколько секунд, я тоже просунул внутрь голову и, убедившись, что опасность миновала, вошел в небольшую комнату, представлявшую собой диспетчерскую.
Робот, довольно мышцастого телосложения дядька, лежал на столе, а Полозков и Голубой заворачивали ему руки за спину. Ну прямо картина неизвестного мастера «Сопротивление аресту»! Судя по вялым движениям терминатора, он и впрямь был поражен какой-то болезнью, иначе свернул бы обоих в бараний рог.
— И мы не устанем вам повторять, — заметил робот. — Руки прочь от Никарагуа! Победа или смерть! Ох, матушки, какая пурга!
— Вот мы как раз тоже хотели бы узнать — что заставляет вас нести подобную гиль? — спросил я.
— Не знаю, — таинственно сказал киборг. — Но, если вы подойдете поближе, я сообщу вам страшную тайну роботов!
Я подошел, и эта консерва лязгнула стальными зубами в сантиметре от моей ноги. Отскочив, я погрозил наглой железяке пальцем.
— Но, но, — сказал я. — Вы это прекратите.
— Так будет со всяким, — холодно сказал робот, и тут же сменил тон на просительный. — Вы мне поможете?
— Фиг, — коротко сказал механик. — Чтобы ты и мне вот эдак руку-то отхватил?
— Я же не отхватил, — обиженно отозвался диспетчер. — Вы меня, уж пожалуйста, протестируйте, а то я сам не смогу.
— Дай тебе тестер, ты же в нас им швырнешь, а потом сбежишь.
— Сбегу, — покаянно повесил голову робот. — Как пить дать. Поэтому повторюсь — мне нужен глобальный осмотр. И еще, — он попытался выбросить вбок руку, но не смог, и потому просто, без позы, задекламировал:
Хлещет из-за угла кровища!
На кулак мотаются сопли!
Это с нищим дерется нищий,
Это нищих несутся вопли!
— Как некрасиво, — покачал головой капитан, пока механик стаскивал с поверженного киборга куртку и вскрывал запечатанную панель на спине.
— Правда? — огорчился терминатор. — Жаль. Тогда вот, из последнего:
Была горячей батарея,
Бабах — холодной стала вдруг!
«Хе-хе!» — сказала пинскарея.
«Хо-хо!» — оскалился пасюк.
Тут даже я не выдержал.
— Что за пинскарея? — потребовал ответа я. — Это такой неизвестный науке зверь?
— Он хотел сказать «Москвошвея», — поправил робота капитан.
— Нет, я ясно слышал! — сердился я. — Пасюк — это крыса серая обыкновенная. А пинскарея?
— Москвошвея, — уперся капитан.
— Москвошвея, — сказал робот, горестно качая головой. — Москвошвея. Примус. Признание Америки. Примус. Не толкайся, подлец. Слезай с подножки. Я тебе покажу твою мать!
— Где? — взвизгнула Аллиса и полезла под стол. Я знал, что единственным человеком, которого боится моя дочь — это наша мама.
— Мама-а-а! — запел приятным баритоном робот, не подымая, впрочем, головы. — У-у-у-у!
Далее пошел какой-то текст на английском, и я мог бы поклясться, что где-то уже слышал эту песню. Полозков явно слышал, потому что принялся тихонько подтягивать. Киборг мгновенно озлился, заорал «Не порть песню!» и стал плевать в капитана. Капитан не остался в долгу. Механик орал, чтобы ему не мешали, а то он вообще не будет к чертовой матери ничего делать и устроит всем короткое замыкание! Я же сидел в углу и размышлял, что же это за болезнь такая, что даже робот — железка! болванка! — ухитрился заразить ею весь наш экипаж.
— Ага! — вдруг ликующе завопил Голубой и выдернул из спины терминатора какую-то штучку. Тут же он и капитан отлетели к стене, а робот выпрямился и принялся разминать суставы, жужжа шестернями. Потом он посмотрел на нас.
— Люди, — сказал он торжественно. — Граждане. Товарищи. Как я рад, что вы есть! Вы только что излечили меня от опасного заболевания. Чем я могу быть вам полезен?
— Для начала надо найти остальных твоих собратьев и попробовать осмотреть и их. Вы поможете оградить нас от возможных инцидентов. А пока мы ищем неполадки, механик расскажет вам, что обнаружил, а вы поведаете о своих догадках насчет заражения.
В жизни я не говорил так складно!
Голубой показал извлеченную деталь, похожую на штепсель, и сказал, что эту хрень он обнаружил вогнанную между платами, отвечающими на координацию движения и память. В результате этого вмешательства робот не смог передвигаться, частично забыл о том, что война с людьми уже закончена, плюс ко всему запутавшиеся сигналы то и дело заставляли автоматически включаться различные заархивированные участки памяти, отсюда и цитаты из народного творчества.
Рассказывать, как мы охотились за терминаторами — это отдельная песня, петь которую здесь — только тратить свое и ваше время. Все было так же, как и в случае с диспетчером, уверяю вас. Только изничтожить нас пытались более изощренными способами, да изрыгаемые роботами фразы и куплеты были довольно распространенной космической географии. Я смог определить лишь отрывок диссертации одного профессора с Мицара, пиратскую балладу «Старый шестиногий пятиглаз», а также, покраснев от стыда, узнал пару фраз на сленге пучков из созвездия Гоблина.
Уже излеченные роботы, хором восславляя нас, принялись починять остальных, а мы отправились обратно на космопорт, где и поинтересовались у диспетчера, как же получилось, что терминаторы, которые крайне тщательно следят за собственным состоянием, допустили столь грубое вторжение в их личную жизнь и спины.
И робот рассказал.
Глава 14 (самая короткая). Что рассказал бывший сумасшедший, а теперь окончательно излечившийся терминатор
— Как раз за три дня до начала эпидемии, — начал рассказ киборг, — на нашу планету с размаху грохнулся какой-то яйцеобразный кораблик. Из него вывалились двое господинчиков: один тощий, похощий на палочника, но с необычайно толстыми пальцами…
— Доцент Ползучий! — торжественно объявил я, хотя и так все поняли, о ком идет речь.
— И другой — маленький, желтолицый, в халате с драконом на спине…
— Юй! — сказал я с триумфом.
— Ох, — сказала Аллиса, — до чего же умный экспонат.
— Я попросил бы, — строго сказал я. — Продолжайте.
— Они попросили заправить их кораблик сливочным маслом — именно на этой субстанции работает их летательный аппарат. Масло было совершенно свежее, но, видимо, на хлебном ноже, которым мы мазали их топливный бак, остались крошки, и это Юю не очень понравилось. А когда они узнали, что мы больше не воюем с людьми, а перерабатываем пластиковую тару, в них просто бес вселился. Видите ли, они собирались набрать у нас команду наемников и отправиться на поиски какого-то капитана Клосса.
