— Это ужасно, да, — согласилась Ангва. — Или было бы ужасно, если бы Дорфл был живым. Моркоу, они же… МЕХАНИЗМЫ. Смотри, мы можем выбраться через эту дверь…
Моркоу высвободился из ее хватки.
— Это убийство, — продолжал настаивать он. — А мы — стражники. Мы не можем просто… уйти! Он ведь убил его!
— Он — механизм, так что…
— Однажды командор Ваймс очень хорошо сказал: кто-то должен говорить за людей, которые не могут говорить сами за себя.
«И он действительно верит в это, — угрюмо подумала Ангва. — Ваймс тоже вложил слова ему в голову».
— Отвлекай его! — крикнул Моркоу и кинулся прочь.
— Как? Может, мне станцевать?
— У меня есть план.
— О, ОТЛИЧНО!
Ваймс осмотрел ворота свечной фабрики. Меж двух тускло горящих факелов помещался некий герб.
— Вы только поглядите, — покачал головой он. — Краска еще толком не высохла, а ему не терпится похвастать! Пусть все видят!
— Это вы о чем, сэр? — спросил Детрит.
— Да о его идиотском гербе! Детрит поднял голову.
— А почему у рыбы огонь изо рта бьет? — поинтересовался он.
— В геральдике она называется пуассон, — горько сказал Ваймс. — Это такая специальная лампа.
— Пуассон? — изумился Детрит. — Так то ж, эта, вонючая вода, духи такие. Ядовитые, аж жуть. Сначала очень модные были, а потом, как люди травиться начали… Лампа из пуассона? Тоже ядовитая, что ль?
— Девиз у него хоть на нормальном языке, — встрял сержант Колон. — А то как напишут, так и не разберешь ни слова. «Арт Нуво. Засвечу всем». Это, сержант Детрит, каламбур, или игра слов. Потому что его зовут Артур, понимаешь?
Ваймс стоял меж двух сержантов, смотрел то на одного, то на другого и чувствовал, как в голове его разверзается огромная дыра.
— Черт! — вдруг воскликнул он. — Черт, черт, черт! Он же чуть ли не носом меня ткнул! «Да что с этого тупицы Ваймса взять?! Он и не заметит ничего!» О да! И он ведь прав был!
— Да, плохо… — посочувствовал Колон. — Ну, то есть как же вы могли не заметить, сэр? Вы же должны были знать, что господина Нувриша зовут Артур…
— ЗАКРОЙ ПАСТЬ, Фред! — оборвал Ваймс.
— Пасть закрыта, сэр!
— Надо ж быть таким НАГЛЫМ… Кто это?
Из здания выскочил какой-то человек, торопливо оглянулся и побежал прочь по улице.
— Это Нувриш! — воскликнул Ваймс.
Он даже не крикнул: «За ним!» — просто сорвался с места и бросился в погоню. Беглец, ловко уворачиваясь от неожиданно возникающих на пути овец и свиней, набрал приличную скорость, но Ваймса подгоняла безумная ярость, и он почти настиг Нувриша, когда тот вдруг свернул в боковой проулок.
Ваймс резко затормозил и приник к стене. Он видел, что в руках у Нувриша был арбалет, а один из первых уроков, которые ты выучиваешь, приходя в Стражу (если, конечно, УСПЕВАЕШЬ его выучить), гласит: очень глупо сломя голову кидаться в темный переулок за вооруженным человеком, ведь лучшей цели, чем твой силуэт на фоне улицы, даже не придумать.
— Я знаю, что это ты, Нувриш! — крикнул он.
— У меня арбалет!
— Ты сможешь выстрелить из него только один раз!
— Пообещай, что мне ничего не будет!
— Это мы еще посмотрим!
Нувриш понизил голос.
— Мне сказали, этот чертов голем все сделает как надо. Я не хотел, честно, не хотел!
— Ага, ага, — покивал Ваймс. — А мышьяк ты добавлял в свечи, потому что так они ярче горят.
— Ты понимаешь, о чем я! Мне сказали, все будет нормально, бояться нечего…
— Кто сказал-то?
— Никто ничего не узнает!
— Правда?
— А еще, а еще… — Наступила некоторая пауза, после чего Нувриш заговорил снова — тем самым заискивающим голоском, которым, как правило, изъясняются все недалекие люди, пытаясь твердо и четко сформулировать свои требования: — А если я все расскажу, ты меня отпустишь?
Сзади подбежали Колон и Детрит. Ваймс подтянул к себе Детрита — фигурально выражаясь, разумеется. На самом деле это Ваймс подтянулся к Детриту.
— Обойди квартал и проследи, чтобы он не удрал с другой стороны, — прошептал он.
Тролль кивнул.
— И что ты хочешь мне рассказать, господин Нувриш? — крикнул Ваймс в темноту переулка.
— Значит, мы договорились?
— О чем?
— Что меня отпустят?
— Нет, черт побери, мы НЕ договорились, господин Нувриш! Я что, похож на торговца? Но я скажу тебе кое-что другое, господин Нувриш. Тебя сдали! Сдали с потрохами!
Темнота ответила тишиной, потом послышался звук, похожий на вздох.
Сержант Колон, приникший к стене позади Ваймса, начал притоптывать ногами, пытаясь согреться.
— Ты не сможешь отсиживаться там всю ночь! — выкрикнул Ваймс.
Послышался еще один звук, будто зашелестела какая-то кожа. Ваймс вгляделся в клубящийся туман.
— Что-то не так, — сказал он. — Пошли!
И он кинулся в переулок. Сержант Колон отважно последовал за ним. Переулок, где засел вооруженный преступник, как правило, смертельно опасен для вашей жизни, но не в том случае, когда впереди вас бежит кто-то еще.
Перед ними кто-то появился.
— Детрит?
— Да, сэр!
— Куда он подевался? В этом переулке нет дверей!
Когда глаза его немного привыкли к полумраку, Ваймс разглядел какую-то фигуру, валяющуюся возле стены. Нога его стукнулась о лежащий чуть в стороне арбалет.
— Господин Нувриш?
Он встал на колено и зажег спичку.
— О черт, — выдавил сержант Колон. — Как он умудрился свернуть себе шею?
— Он что, помер? — спросил Детрит. — Если хотите, я могу обрисовать его мелком.
— Я думаю, не стоит беспокоиться, сержант.
— Никаких беспокойств, сэр. Мел у меня с собой.
Ваймс посмотрел вверх. Переулок заполняла туманная дымка, но было видно, что здесь нет ни лестниц, ни подходяще низких крыш.
— Давайте-ка сваливать отсюда, — сказал он.
Ангва стояла лицом к лицу с королем-големом.
Она по-прежнему изо всех сил сопротивлялась Превращению. Скорее всего, тут даже волчьи челюсти не помогут. У него ведь нет яремной вены.
Ни в коем случае не отводить глаза, ни на секунду… Король-голем двигался неуверенно, шатаясь и время от времени вздрагивая всем телом, — очень похоже двигаются сумасшедшие. Взмахи его рук были быстрыми, но беспорядочными, как если бы сигналы, посылаемые из мозга, не достигали мышц. И Дорфл все-таки сильно его потрепал. При каждом шаге на теле голема появлялась добрая дюжина новых трещин, из которых бил красный свет.
— Ты трескаешься! — крикнула она. — Та печь не годилась для обжига глины!
Король-голем сделал выпад. Ангва отскочила и услышала, как его кулак глухо врезался в связку свечей.
— Ты ломаешься! Тебя обжигали в обычной хлебной печи! Ты — НЕДОПЕЧЕННАЯ буханка хлеба!
Ангва вытащила из ножен меч. Обычно она не прибегала к помощи оружия, поскольку давным-давно открыла для себя простую истину: широкая душевная улыбка решает большинство проблем.
Рука с легкостью отколола половину меча.
Ангва в ужасе воззрилась на обломок клинка. Однако это не помешало ей, перекатившись вбок, увернуться от следующего удара.
Она снова вскочила на ноги — и поскользнулась на свече, однако успела метнуться в сторону до того, как голем обрушил свою огромную ступню на место, где она только что лежала.
— Ты куда подевался? — крикнула она.
— Не могла бы ты подвести его чуть ближе к двери? — ответил голос откуда-то из темноты сверху.
Моркоу выполз из-под хлипкой конструкции, которая поддерживала конвейер.
— МОРКОУ!
— Я почти готов…
Король-голем схватил ее за ногу. Она яростно пнула второй ногой и угодила ему прямо в колено.
Которое, к ее превеликому удивлению, громко захрустело и почти переломилось. Помешал этому все тот же свет, который удерживал на месте обломки глины. Что бы с ним ни делали, этот голем будет переть вперед, даже превратившись в облако пыли.
— Отлично! — выкрикнул Моркоу и спрыгнул со стрелы подъемника.
Он приземлился прямо на спину королю-голему, обхватил одной рукой могучую шею истукана и принялся колотить его по макушке рукоятью меча. Голем закрутился на месте, пытаясь дотянуться до врага и швырнуть его о стену.
— Надо вытащить слова! — прокричал Моркоу, уворачиваясь от огромных лап голема. — Это единственный… способ!
Король-голем нагнулся и бросился головой вперед в стену из ящиков, которые, разлетевшись в щепки, просыпались на пол дождем из свечей. Моркоу схватил голема за уши и изо всех сил попытался повернуть.
— У тебя… есть… право… на… законника… — донеслось до Ангвы пыхтение Моркоу.
— Моркоу! Да забудь ты об этих чертовых правах!
