— А самолетом?
— Самолетов здесь нет.
— Почему? Это же было бы очень удобно!
— Ты видела, сколько в наших мирах летающих волшебных и не волшебных существ?! То-то. К тому же любая механизация здесь бессильна. Сразу после попадания сюда вся техника твоего мира перестает действовать.
Я с интересом посмотрела на свои наручные часы, которые носила скорее для красоты, нежели для применения их по назначению. Часы стояли. Секундная стрелка будто заснула. Я поднесла часы к уху, потрясла, снова повторила эти манипуляции. Часы не шли, хотя я каждое утро усердно их заводила. И главное, что они заводились! Как все запущено. Знала бы раньше об этом, подарила часы тати — мой хронометр был просто усыпан стразами по краю циферблата, а на самом циферблате толстый рыжий кот лениво наблюдал за маленькой мышкой, оседлавшей секундную стрелку. Правда, эта самая мышь на данный момент тихо сидела на одном месте.
— Прости, Фар, я отвлеклась, — крикнула я, догоняя своего нана. — Что там дальше делают жертвы этого чернявенького?
— После того как попасть на второй материк все-таки удалось, необходимо прочесать его вдоль и поперек, чтобы обнаружить похищенного — неизвестно, где он мог оказаться. А на том материке живут дикие племена. Не в том смысле, что с дикими нравами, а просто очень отсталые от нас в отношении быта. Поэтому, тот, кто туда попадает, дожидаясь спасательной экспедиции (если он ее дождется и они все же встретятся), сам дичает. А зачастую просто пропадает в лесах, так и не наткнувшись на какие-нибудь поселения.
Я не смогла сдержать смешок.
— Ты чего? — повернулся спутник, услышав мой невольный «комментарий».
— Просто представила, как какая-нибудь жутко светская краля через месяц выбегает из леса с дубиной наперевес и начинает колбасить спасательную экспедицию с громкими прибаутками на вольную тему. — Я снова прыснула. Фар сморщил нос и продолжил спуск, а я продолжила расспросы: — И что же, так до сих пор и перевоспитывают светских снобов? И ничего не сделали?
— Нет, кое-что они предприняли. Сейчас, когда наладилось перемещение между мирами, для поисковых целей нанимают драконов. Драконы летают быстро и без магии, к тому же обладают некоторым чутьем, помогающим им в поиске жертвы колдуна. Все это значительно экономит время, сокращая поиски пропавшего до минимума, а следовательно, уменьшая риск того кануть в Лету. — Нан небрежно толкнул камень со своей дороги размером с подушку, и тот, резво подпрыгивая, покатился под уклон горы. — Но это подспорье в виде драконов стоит очень дорого — накормить/заплатить. В положительном же исходе данного мероприятия уверенности никогда нет. В общем, колдуна здесь, мягко говоря, недолюбливают.
В голове не укладывалось: волшебный, не волшебный. Как это может быть? Хотя живут же в моем неволшебном мире всякие там супермены…
— Кстати, Фар, давно хочу тебя поспрашивать. Вот Супермен, Франкенштейн — это вроде как персонажи из наших взрослых сказок. А что, все из наших взрослых сказок у вас обитают?
— Ну, не все, конечно. У вас, людей, очень бурная фантазия. Одни покемоны чего стоят! — Фар повторил манипуляцию с очередным «камешком». — Но есть многие, так сказать, прототипы.
— А кто?
— Я тебе не справочник. Спрашивай конкретно, кто тебя интересует, отвечу. — Фар был просто душкой!
— Хорошо. Аладдин?
— Был. Действительно женился на принцессе. Только третьего желания, как в вашей сказке, у него не было — Совет освободил джинна.
— Джинна?!! Ух ты! Они тут тоже есть?
— Да. Есть. На Фабсе в основном.
— Круто… Вий?
— Нет.
— Пегас?
— Не уверен… Увидишь негунов, решишь сама.
— Василиск?
— Да, только он добрый и не делал тех злодеяний, что ему приписывают.
— Геракл?
— Геракл? — Нан улыбнулся. — Был такой. Джинн. Ему один придурок зарядил тридцать лет прикидываться человеком и всем помогать. Вероятно, грехи какие-то свои хотел замолить. Любое желание, если оно постоянно задействует подконтрольного джинна, может длиться десять лет, ну а у этого чудака их было три, как полагается. Этот новоиспеченный Геракл бой с чудовищами мастерски вел! У нас тут тотализатор своего рода образовался, дед рассказывал. Несколько «чудовищ» потом еле откачали, после иллюзорной смерти…
— «Летучий Голландец»?
— Корабль мертвецов? Чушь, конечно.
— Кощей Бессмертный?
— Бессмертных нет, а вот долгожителей множество. Я предполагаю, что какой-то тощий и везучий злодей вполне мог стать прототипом.
Так, беседуя, мы спускались с этого хслма уже третий час. Холмик, на вид небольшой, оказался длинню-ющим. Впереди постоянно катились несколько камней, которыми Фар футболил по дороге. Пейзаж правильных форм уже начал раздражать: даже камни и те были идеальной овальной или круглой формы! Я поделилась своими наблюдениями с пушистиком, на что он мне ответил:
— Сам материк, если на него посмотреть сверху, тоже имеет форму овала.
— Ф-фу! А второй материк какую имеет форму?
— Второй — обычную, в смысле для нас. Здешние жители называют его ошибкой природы.
— По-моему, это они — ошибка. Как можно здесь жить?! Мы до сих пор даже ни одного зверя не встретили!
— Плохо смотришь, — хмыкнул Фар, — мы их уже штук пять прошли.
Мое удивление было очень сильным, я ведь, всю дорогу только башкой и вертела, желая увидеть какого-нибудь диковинного зверя! Они же тут толпами, оказывается, бегают, а я их не вижу! Поэтому я остановилась и стала внимательно оглядывать обозримый горизонт в поисках зверья, медленно водя глазами. Ничего такого не обнаруживалось. Я влезла на большой булыжник, лежащий неподалеку, который, как и все здесь, был правильной овальной формы, и снова начала детально изучать все вокруг, периодически подпрыгивая, дабы увеличить площадь осмотра.
— Я бы этого не делал, — неожиданно заявил нан напряженным голосом.
— Не делал бы чего? — насторожилась я, прекрасно зная этот его тон.
Ответить он не успел. «Камешек» подо мной неожиданно зашевелился, и я, потеряв равновесие, чебурахнулась. Добившись равновесия посредством постановки себя на четвереньки, я услышала грозное сопение и прямо перед собой увидела две черные бусины глаз. ЭТО выглядело как наша свинка, которой дали кувалдой по пятаку, превратив его в тарелку (в данный момент сереющую от злости). Чтобы уладить инцидент полюбовно, я решила «поговорить» со зверушкой.
— Хрю-хрю-хрю, — это я сказала (во всяком случае попыталась воспроизвести) «привет, как поживаешь?».
Вероятно, этих свинопотамов хорошим манерам не учили, так как он придвинул свою морду еще ближе, как-то странно рыкнул и поменял цвет глаз на красный.
— Ты, мать твою, окорок ходячий, не смей голос повышать на благородную Миледи! — грозно проорала я, гордо выпрямившись во весь рост.
Свинке не только не успели подробно рассказать, что я тут у них своего рода королева и мессия по совместительству, но и не удосужились обучить человеческому языку. Поэтому хряк, как-то шустро обежав меня с тыла, боднул своей носярой сзади. «Мило» высказавшись об этом жарком и его родственничках до четвертого колена (дальше просто не успела), я, ненадолго поизображав из себя мельницу, со всего роста рухнула на травку, чуть не превратив нос в аналогичную хряковскую лепешку.
Я была в гневе! Тут же вскочив на ноги, чтобы от души врезать по зарвавшемуся пятаку, я обнаружила, что хрюндель нагло уплетает мой бережно транспортируемый обед, выданный нам на Зубаре, который имел неосторожность вывалиться из корзинки при падении. Пока я искала слова, чтобы выразить свое возмущение таким вопиющим свинством, этот кусок сала на ножках быстро дожевал (а что не съел, то втоптал в землю) все деликатесы и, сыто рыгнув, тут же принял свою первоначальную форму — булыжника. Понимая, что слова уже абсолютно ни к чему, но все еще не желая спускать это свинство своему обидчику и мечтая отомстить злобному зверю, я подошла и с чувством его пнула. Правда, тут же пожалела об этом, вспомнив о всепрощении к братьям нашим меньшим, запрыгав на одной ноге и немного подвывая.
— Это каменный гетофик, — подал голос мой защитник. — Он безвреден, если его не злить.
— Спасибо, что вовремя сообщил! — прошипела я от боли.
Нога болела. Я уверена, что от перелома пальцев меня спасла только моя кроссовочка. Спасибо промышленникам!
На привале у озера Фар пошел ловить рыбу, а я отправилась купаться. Мерно разгребая воду, я размышляла об этом чудном мире и решила, что рыба здесь будет непременно квадратная. Я ошиблась. Рыба была круглая, как озеро, в котором она плавала — идеальная рыба для жарки на сковороде и подачи на стол стопкой, как блины (знай только диаметр правильный подбирай).
Пока рыба жарилась, я смотрела на прозрачную водную гладь. Несмотря на то что озеро было круглое, все равно выглядело очень красиво. Я вообще люблю воду, а прозрачную, да еще на природе… — шик! К тому же здесь не было, как в нашем мире, толп отдыхающих, плавающих пластиковых бутылок и неизменной таблички городских пляжей: «Внимание, купаться строго запрещено! Опасно для здоровья!» Только ради подобной красоты стоило иногда становиться Миледи.
