Интересно, это все обитатели крепости, или внутри еще есть? Как-то странно, что крестьяне до сих пор не перебили десяток голодранцев.
— А ну стоять! — зачем-то рыкнул заросший бородой орк, хотя Шайн и так не двигался с места. — Что везешь?
— Хмельное молоко.
Безродные заухмылялись, принялись тыкать друг дружку локтями — смотри мол, какая добыча сама пришла в руки.
— Давненько в наших горах не было людей, — продолжил главарь. — С человека у нас особая дань. За былые обиды, понимаешь?
Дипломат кивнул, всеми силами корча перепуганного до дрожи в коленках торгаша. Впрочем, страшно и так было — чего уж таить.
— Поэтому отдавай телегу.
— Но уважаемый, я же все деньги в товар вложил. У меня жена, дети…
— Вот и торгуй в своей Империи! — заревел орк. — Хватайте его, парни!
Рядом просвистела стрела — видимо, с высоты стен "хватайте" слышалось как "убейте". Но тонкий прутик с обожженным концом даже не пробил кожаный бурдюк. Однако незадачливый лучник получил от главаря нагоняй — такой груз портить никак нельзя.
Альберт тем временем спрыгнул на землю и под прикрытием борта рванул вниз по серпантину. Разбойники гнали "купца" шагов сорок, громко улюлюкая — больше для острастки. Телега полная бухла захвачена, можно особо не напрягаться.
Увидев улепетывающего со всех ног товарища, Исмаил и Тарша выбежали на дорогу с оружием в руках. Шайн махнул рукой — все в порядке, мол, не беспокойтесь. Но охотница все равно схватила дипломата за плечи и развернула, придирчиво осматривая — не ранен ли, не течет ли из-под жилета кровь.
— Да нормально все! — Шайн вырвался из грубых "объятий". — Теперь ждем.
— Долго? — уточнил рыцарь.
— Не переживай — будут блевать так, что за пять полетов стрелы услышим. А пока отдыхайте.
Заботливый крестьянин приготовил гостям тыквенную кашу и тушеного зайца. Разумеется, не бесплатно. Исмаил уже начал ворчать — приятный уху звон раздавался все тише. С такими тратами от трофейного золота скоро ничего не останется, а у рыцаря имелись большие планы по наверстыванию упущенного.
— Если мне на девок не хватит, — лязгнул он за столом, — будете сами отрабатывать. Как хотите.
— Так ты что, и меня не против… того? — удивился Альберт.
— Тебя я особенно хочу… того, транжира чертов. Может тогда станешь с умом относиться к деньгам, вдобавок к чужим!
— Они такие же мои как и твои, жлоб ржавый.
— А вот хренушки. Я их из огня вытащил, а ты бы смог?
Шайну пришлось признать — на долю в добыче он действительно рассчитывать не может. В тот момент человек даже и не думал о деньгах, в отличии от жадной железяки.
— И все же я против, — ответил Альберт, набрав полную ложку каши. — С Таршей договаривайся.
Дотянуться до соседа девушка не могла, но очень хотела. Рука сжалась с такой силой, что несчастная деревянная ложка заскрипела, едва не изломившись надвое.
— Но-но, — отозвался рыцарь, — приборы не порть, опять платить придется.
— Я тебе сейчас шлем испорчу.
— Да кишка у тебя тонка, зеленая. Этот шлем не каждый орк булавой пробьет, куда уж тебе…
Охотница вскочила с лавки и метнула в Исмаила комок каши. Несмотря на всю забавность момента, спутники затаили дыхание. Еда считалось у кочевников священным даром духов, и бросить ею в кого-то — значит нанести страшное оскорбление. Таким образом женщины орков частенько вызывали на бой себе подобных. Очень похоже на хлестание перчатками у имперских аристократов, только куда серьезней и обиднее.
— Пошли выйдем, — прорычала девушка.
Настал черед Альберта вскакивать с места и включать дипломата.
— Эй, эй! Вы чего? Нам скоро с безродными драться, успокойтесь!
Но успокаиваться никто не собирался, скорее наоборот. Исмаил хлопнул перчаткой по столу и звякнул:
— Пошли! Научу тебя старших уважать, девка!
Шайн попытался встать между спорщиками, но получил сразу два тычка в грудь и покатился в угол, едва не задев головой ножку стола. Хозяин, видя этот беспредел, благоразумно распахнул дверь — а то выбьют еще сгоряча, с этих станется.
Рыцарь и охотница чеканным шагом вышли на улицу и повернулись друг к другу. Исмаил перенес вес доспеха на левую ногу и поднял кулаки перед шлемом. Тарша присела и выставила ладони вперед, зашипев как дикая кошка.
Еще немного — и начнется драка не на жизнь, а на смерть. Однако ровно миг спустя по ущелью прокатилось эхо, от которого кровь стыла в жилах.
— Буээээ, — донеслось со стороны крепости, и вскоре к жуткому крику присоединился второй.
Исмаил отвлекся, Тарша решила воспользоваться этим и атаковала. Но добежать до цели не успела — сзади навалилось что-то тяжелое и придавило к земле.
— У меня есть предложение, — прошипел Альберт, обхватив плечи девушки и крепко сжав. — Кто больше разбойников завалит — тот и круче. Как вам такая мысль?
Тарша перестала трепыхаться, хотя еще чуть-чуть, и человек ее бы не удержал. Исмаил хмыкнул и протянул орчихе перчатку.
— Я согласен. Спорим?
Ответом стало рукопожатие.
Стрелу решили оставить на попечение крестьянина. На охоте и в одиночной схватке волчица незаменимый союзник, но осаждать крепости ее никто не учил. Тарша прощалась с питомицей чрезмерно долго: чесала бока, всячески ласкала и шептала что-то на уши. Альберту это не понравилось. Так прощаются, когда думают, что не вернутся. Дипломат же не считал особо опасной вылазку на десяток пьяных, мающихся рвотой голодранцев.
Спутники вновь спрятались за валуном и осмотрелись. Лучников на стенах не было видно, вне крепостного двора тоже никто не шастал. Наверное блюют с утеса, чтобы не замарать жилище. Тем лучше, никто мешать не будет.
— Стой, — охотница положила руку на плечо дипломата.
Затем выцарапала ком земли, поплевала на него и растолкла в ладони.
— Что ты делаешь? — спросил Шайн, чувствуя холодную грязь на лице.
— В темноте твое лицо будет слишком заметным. Ты же не хочешь стрелу в морду?
— А меня покрасишь? — лязгнул Исмаил.
Тарша покачала головой.
— А тебе стрела как раз не помешает. Может заткнешься наконец.
Маскировка на этом не закончилась. Девушка велела найти веток и засунуть под одежду. Налетчики ободрали до голого ствола стоящий рядом с обрывом куст и вскоре сами напоминали живые растения. Рыцарь, видимо испугавшись быть подстреленным, так расстарался, что стал почти неотличим от дерева.
Спутники перебежали дорогу и спрятались в тени горы. Солнце давно село, зато выглянула Луна — полная и очень яркая. Туч решили не ждать и выдвинулись прямиком к крепости.
Ворота местные жители давным-давно растащили на постройку хижин, новые ставить никто не собирался. Так что с проникновением на вражескую территорию никаких проблем не возникло. После "целебного" молочка дозорным было не до несения службы, появление карательного отряда никто не заметил.
— Исмаил, — шепнул Альберт, вжавшись спиной в холодные камни. — Ты говорил о рычагах. А где пластины для них?
— Так, дай-ка вспомнить. Красная на первом этаже, левый угол сразу от входа, пять напольных плит вверх и четыре вправо.
— А чего стишок не придумал? — хмыкнула Тарша.
— Тсс. Кто-то идет.
Неподалеку раздавались гулкие шаги и причитания.
— Ох, мой живот, будто змею проглотил. Чертов человек, сын гиены, отравитель проклятый.
Во двор вышел пожилой одноглазый безродный в черных козлиных шкурах. Задрав изуродованную шрамами морду вверх, он глубоко вдохнул, но тут же согнулся в приступе боли. Альберт решил воспользоваться моментом: выбрался из укрытия и рубанул мечом по шее.
Лезвие без труда рассекло кожу, чавкнуло мышцами и остановилось. Кровь в два ручья хлынула на древние камни, но рана была далека от смертельной. Теперь Шайн понял, почему рыцарь носил именно двуручник — обычным клинком далеко не каждого кочевника прирежешь.
Орк схватился за шею и зарычал. В ответ посыпались скабрезные шуточки в духе: "меньше пить надо было, дуралей". Но раненый успел выкрикнуть:
— Напали! — прежде чем завалиться на землю со стрелой в ухе.
Теперь топот доносился со всех сторон. Не такой резвый, каким мог быть без хмельного молочка, но все же достаточно опасный. Спутники юркнули за угол и решили спрятаться под стеной, противоположной входу, но там уже ждали.
Четверо безродных перегородили дорогу, но в бой не рвались. Альберт обернулся и заметил еще одну шайку в пять рыл. Они заперли налетчиков между внешней стеной и самой крепостью как грызунов в мышеловке. С обеих сторон поднялись луки. И в этот раз не детские поделки, а самые настоящие орудия смерти из костей и слоеного дерева. Стрелы с крючками на железных остриях сильно охладили пыл налетчиков.
Исмаил, конечно, сможет принять на себя пару выстрелов, но в таком узком проходе всех не защитит.
