– Потому что если узнают, что убить меня совсем несложно, то меня убьют, – просто сказал лорд. – И уж точно перестанут бояться. Вряд ли я даже сохраню карьеру. Когда-нибудь мир изменится, но сейчас человеку с физическими увечьями приходится отвоёвывать даже возможность жить самостоятельно и распоряжаться своими деньгами. Я окончил военную академию. Мне повезло: я не воевал ни дня, выбрав дипломатическую карьеру. Знаете, сколько моих искалеченных сокурсников вернулись на службу – хоть на военную, хоть на гражданскую?
– Сколько? – тихо спросила я.
– Ни одного. А поскольку денег у них не было или же они весьма скоро растаяли, участь их оказалась весьма плачевна. Чаще всего они оказываются в пансионах вроде вашего, вот только кормят их куда скуднее, а обращаются с ними куда бесцеремоннее. Кто-то просит милостыню на улицах, кому-то порой помогают благотворители. Я сам не оставляю тех, с кем дружил когда-то. Но пока не изменится отношение общества, не изменится ничего.
– Мне очень жаль, – шёпотом сказала я.
Тихий смешок.
– А ещё вам очень страшно открыть глаза. До обморока. Не можете поверить в то, что увидели в моём кабинете?
– Нет, – прошептала я. – Я всё ещё думаю, что мне показалось.
– И я исчезну, а моё лицо покроется ужасными шрамами?
– Ну…
Лорд Таннис вздохнул.
– Откройте глаза, Лиза. Обещаю, моё лицо никуда не денется.
Я глубоко вздохнула, набираясь смелости.
И открыла глаза.
Ясные голубые глаза смотрели на меня. Совершенно такие же, как и шесть лет назад. Чуть тоньше сделались черты лица, и само лицо сделалось старше. Но лорд Таннис совершенно не изменился. Ни одного шрама на лице, ни следов уродства.
…Вот только кресло, в котором он сидел, было креслом-коляской. Мой муж был парализован ниже пояса.
Неопровержимое доказательство, что любовниц у него не было и быть не могло. Лорд Таннис говорил правду.
– Мне следовало бы догадаться, – тихо сказала я. – Вместо одной из лестниц у вас устроен мягкий спуск, и нигде нет порогов или ступеней.
– Совершенно верно.
– И именно поэтому вы ответили «да» на мой вопрос, хотите ли вы войти в ванную к Майе Хмаль и поднять её на руки, – прошептала я. – Вам плевать на неё, но вы мечтаете снова уметь ходить.
Лорд молча наклонил голову.
– Кто ещё об этом знает? – спросила я.
– Определённые лица в кабинете министров, само собой. Лорд Гранам, глава департамента иностранных дел. Мой секретарь Реми, Росситер, Клара. Моя охрана. Им я доверяю.
И мне. Он доверяет мне. На сердце вдруг стало немного теплее.
– Мне жаль, – тихо повторила я. – Вы вообще не чувствуете ног?
– Вообще-то дело обстоит немного лучше. Ощущения сохранились, я чувствую своё тело. Но…
Невесёлая усмешка.
– Мне часто снится, что я встаю и шагаю вперёд. Часто – на балу, где я приглашаю на танец красивую девушку. Огни, пятна лиц, сверкающий паркет, оркестр… но это всё теряется, становится неважным, потому что в этом сне я умею ходить.
– Наверняка вы танцуете в идеально отлакированных ботинках, – серьёзно сказала я. – И ваш галстук повязан безупречно. Иначе это не сон, а кошмар.
Лорд Таннис мгновение смотрел на меня. А потом рассмеялся.
Когда он улыбался, он становился куда моложе. И красивее. Я на мгновение залюбовалась им. Подумать только, я всё это время думала, что он уродлив, безобразен, а он…
– Я не зря упомянул, что в подвале этого дома всё ещё горит звезда, – произнёс он. – Чудо, которое осталось от моих родителей, от родителей отца… и дальше.
– Дальше?
– С того самого дня, как был построен этот дом, – просто сказал он. – Она была зажжена не для меня, но я её чувствую. Каждый год в день их свадьбы я ощущаю прилив сил. Мне становится лучше, как заколдованному принцу из сказки: я могу приподняться, вытянуть ноги… даже встать.
– В день их свадьбы?
– В день их свадьбы, – кивнул мой муж. – И в день моего рождения.
– Словно они до сих пор думают о вас, – шёпотом сказала я.
– Увы, расколдовать меня не под силу даже им.
Заколдованный принц. Я невольно улыбнулась. Сейчас лорд и впрямь был похож на принца, всё это время притворявшегося чудовищем.
Я вдруг охнула, вспомнив, что я сейчас отнюдь не выглядела заколдованной принцессой. А он всё это время видел – что? Распухшее лицо, шелушащуюся кожу, щёлочки глаз?
Руки сами взлетели к лицу, и я торопливо закрылась ладонями. Пока я думала, что он куда уродливее меня, я не особенно стеснялась. Но вот сейчас, глядя в это привлекательное лицо, зная, что на меня смотрят эти глаза… я просто не могла ему показываться.
– Простите, – глухо сказала я. – Я не могу разговаривать с вами вот так, зная, как я выгляжу. Наверное, вам лучше уйти.
Лорд вздохнул.
– Я отправил Реми с поручением помочь вам. Если вы хотите безвылазно сидеть в этой комнате неделями и ждать, пока вам не раздобудут чудо-лекарство через мои знакомства, пожалуйста, – в голосе лорда появились язвительные нотки. – Но вообще-то я надеялся, что женился не на полной трусихе.
Я моментально почувствовала, что вскипаю.
– Это кто ещё тут трусиха! Я не пряталась по тёмным углам от хрупкой девушки! И не баррикадировалась в своём кабинете, боясь потерять работу! И… и… да я даже чай села пить с вашей бывшей любовницей! Мне не откажешь в храбрости!
Губы лорда тронула улыбка:
– Да уж, за последнее вам точно следовало бы выдать медаль. Что ж, если мне досталась в жёны настолько безрассудно смелая женщина…
Он коснулся незаметного рычага, и кресло подкатилось к самой кровати. К постели, где он гладил меня, обнажённую, через тонкую простыню. Меня вдруг охватило странное неловкое чувство. Если он парализован ниже пояса, значит ли это, что он и я…
– Мы ведь не будем жить как муж и жена? – осторожно спросила я, не опуская ладоней. – Ну, теперь, когда я знаю страшную правду?
– О, если вы сожалеете, что я не смогу надругаться над вами, способ я найду, – невозмутимо парировал супруг, подкатывая кресло ещё ближе. – Фантазия, поверьте, у меня богатая. Но я нарушил ваше интимное пространство не ради внеочередной брачной ночи. Раз уж у нас зашла речь о заколдованных принцах, я хочу вам кое-что показать.
– Что? – с подозрением поинтересовалась я из-за ладоней.
– Дайте руку.
Я помедлила – и осторожно вложила свою руку в его кисть. Пальцы у него были твёрдые и прохладные.
– А теперь вставайте.
Я неохотно отняла вторую ладонь от лица, настороженно глядя на лорда Танниса. Но в лице лорда была лишь безмятежность.
– Куда мы идём? – спросила я недоверчиво.
Лорд едва заметно улыбнулся:
– В заколдованное место, миледи. Мы отправляемся смотреть на чудо.
Когда двери в подвал закрылись за нашей спиной, я невольно вцепилась крепче в пальцы лорда.
– Как насчёт лампы? – дрогнувшим голосом спросила я. – Или налобного фонарика? Может, хотя бы костёр разожжём?
– Шшш. Смотрите.
Я неуверенно шагнула вперёд. И вдруг увидела мягкое сияние.
Глаза медленно привыкали к темноте. Изящные подставки для вина стояли рядами, а из-за них лилось необыкновенное свечение, с каждой секундой делаясь всё ярче, словно искорки, рассыпанные в воздухе. Я сама не заметила, как выпустила руку лорда и двинулась между рядов, натыкаясь на деревянные подпорки, как слепая.
А потом я увидела её.
Пятиконечная звезда в обрамлении сложных кругов и рисунков светилась на стене. Слабо, едва заметно, неровно, словно живой свет дышал в камне, выбирая, как ему проявиться и проявиться ли. Но она дышала, и я чувствовала это живое дыхание. И необыкновенную надежду, которую может дать только чудо.
– Если бы те, кто распространяет о вас несправедливые слухи, видели её, – выдохнула я, – они бы тут же всё забыли. Эта звезда… она чудесная. Когда смотришь на неё, понимаешь, что здесь не могут жить страшные злодеи. Ну… и нестрашные тоже.
