На предыдущем совещании, где присутствовали лорд Ээл и капитаны двух торговых кораблей, возникла дискуссия о том, кого брать и кого не брать на борт.
— Надо отправить отсюда представителей нашей компании, — предложил один из капитанов, — и, конечно, платежеспособных пассажиров.
— Вы заберете беременных женщин, — сказал Мартинес, — и детей до пятнадцати лет в сопровождении одного из родителей. Если останется место, подумаем о подростках постарше.
Место могло остаться — на Чи пока было мало детей, потому что вербовщики предпочитали нанимать молодых и холостых, а поселенцы еще не успели обзавестись семьями.
— Мои владельцы заявят протест! — возразил капитан.
— Их право, после того как все закончится. — Мартинес обратился к лорду Ээлу. — Поставьте у шлюзов и люков посты военной полиции, — приказал он. — Чтобы не было незаконных пассажиров.
— Да, милорд. — В голосе лорда Ээла Мартинесу послышалось удовлетворение.
— Никто из персонала Флота не покинет Чи, пока все не закончится, — сказал ему Мартинес, отпустив капитанов. — Наше дело — защищать граждан от угрозы, и если это значит искупаться под рентгеновским ливнем — так тому и быть.
— Э-э… да, милорд. — В голосе лорда Ээла слышалось гораздо меньше радости, чем за несколько минут до того.
— Я покину станцию Чи последним, — продолжал Мартинес, — а вы — предпоследним, так что мы будем в одном лифте.
— Да, милорд. — В золотистых глазах лорда Ээла мелькнуло удивление, — Почему не остаться на командном посту? Он защищен.
— Корпус станции может быть поврежден. Если он уцелеет, вернуться не составит труда.
Мартинес вспомнил о предложении Марселлы.
— Нет, постойте, — сказал он, — вы войдете в последний лифт с вахтенной командой рубки. А я провожу вас и отчалю на «Каенте». Так я смогу вернуться на станцию сразу после удара и проверить, все ли в порядке, прежде чем вы поднимете сюда команду.
План ему понравился. Последним покинуть станцию и первым вернуться на нее… Это не только достойно старшего офицера в кризисной ситуации, но и хорошо скажется на карьере.
Он был вовсе не прочь произвести хорошее впечатление.
Покинув кабинет и направившись в шикарные апартаменты старших офицеров, он столкнулся с новой проблемой. Терран с клочковатыми светлыми усиками, в сером полосатом пиджаке, встретил его по пути и назвался Хеджепатом, местным брокером.
— Разве на Чи есть брокеры? — удивился Мартинес.
— Есть, — подтвердил Хеджепат. — Хотя лично я по большей части занимаюсь вложениями заработков рабочих в предприятия по всей империи. Но в Порт-Виспании имеется своя маленькая биржа местных ценных бумаг. У нас даже есть рынок фьючерсов.
— Поздравляю, — сказал Мартинес.
— Может быть, поздравления не совсем уместны. — Хеджепат погладил свои реденькие усы. — На рынке возникли… гм… проблемы, особенно на рынке фьючерсов. За несколько часов до объявления чрезвычайного положения было довольно много продаж. В основном распродавали акции сельскохозяйственных предприятий, но и промышленные и рыболовецкие тоже.
Мартинес невольно кивнул.
— После сообщения о пульсаре они, конечно, обесценились.
— Вы сами понимаете, мои клиенты недовольны. А поскольку вы теперь представляете не только военную, но и гражданскую власть, я решил передать их претензии вам. — Он снова погладил усы. — Между прочим, никак не мог к вам пробиться. Извините, что пришлось ловить вас по дороге.
Мартинес обдумал последнее замечание. То, что Хеджепат не мог к нему пробиться, совсем не обязательно было признаком заговора — с ним хотело встретиться множество народу, и приставленный к Мартинесу лордом Ээлом секретарь лай-он вполне мог счесть вопрос местного брокера маловажным.
— Я разберусь, — пообещал Мартинес. — А для начала назову вам несколько имен: Ледо Аллодорм, лорд Па Мак-фан, леди Марселла Зыкова.
Кажется, неожиданным для брокера оказалось только имя Марселлы.
— Могу вас заверить, что мне ничего не известно об акциях, проданных леди Марселлой, — сказал он. — Но распоряжения о продаже поступали от других представителей «Чи Девелопмент Компани» — в том числе от Хейринга и Ремусата.
Этих Мартинес не помнил, хотя скорей всего встречался с ними на том или ином банкете в свою честь.
— Я прошу вас сохранять сведения обо всех операциях, — сказал Мартинес. — Сейчас нет времени, и я смогу этим заняться только после прохождения пульсара. Позаботьтесь сохранить эти сведения не только в компьютере, но и на бумаге.
— Да, милорд.
— Как с вами связаться?
Хеджепат переслал свой номер на нарукавный комм Мартинеса, и тот заверил его, что будет поддерживать связь.
— Кстати, — спросил он, — как идут акции «Чи Девелопмент Компани»?
— За два дня упали на две трети.
За ужином Мартинес рассказал об этой встрече Терце.
— А я было переменила к лучшему мнение о лорде Па и Аллодорме, — вздохнула она. — Они так хорошо держались в кризисной ситуации.
— Можно быть спокойным, заранее позаботившись о своих капиталах. Ну и конечно, они работают ради спасения собственной шкуры и имущества своих компаний.
Дисплей у него на рукаве тихонько загудел. Мартинес сердито фыркнул — он забыл отключить связь на время ужина.
— Извини, — сказал он Терце и включился.
С экрана на него блеснули оранжевые глаза лай-онского секретаря.
— Прошу прощения, милорд. На связь вышел лейтенант Северин. Шифр: «Лично. Совершенно секретно. Срочно».
Мартинес переглянулся с Терцей. Не в обычае Северина было бросаться таким количеством устрашающих ярлыков без оснований.
— Перешлите, — велел Мартинес.
Когда его дисплей показал, что сообщение загружено, он прервал связь с секретарем и вызвал сообщение.
— Дело довольно сложное, — сказал с экрана Северин, — и я хотел бы, чтобы кто-то с вашей стороны проверил мои расчеты.
* * *
Северин намеревался не сообщать никому о своем замысле использовать «Титан» для отключения пульсара. Он опасался, что кто-нибудь напуганный мощностью взрывов, которые должны были предшествовать и следовать за перерывом в излучении, запретит ему действовать.
Уж конечно, он не собирался запрашивать свое начальство на Ларедо. Служба Разведки веками сидела на голодном пайке: если правительство и вспоминало о ее существовании, то исключительно для того, чтобы еще урезать и без того скудный бюджет. Основой основ Службы было стремление лишний раз не напоминать о себе, и этот обычай не изменился, когда бюджет начал расти. Выбросить на ветер целый танкер с антиматерией, безусловно, означало привлечь к себе внимание, и притом неблагосклонное. Стоило Северину заикнуться им о своем плане, первой реакцией был бы запрет делать что бы то ни было.
Однако и сохранить полную тайну не представлялось невозможным. «Титан» никак не назовешь мелочью, и когда весь его экипаж перегрузится в спасательные шлюпки, отправив гигантский корабль к пульсару с ускорением, которое убило бы любое живое существо, оставшееся на борту, кто-нибудь обязательно уведомит начальство.
Поэтому Северин решил связаться непосредственно с Мартинесом в надежде, что контакт, установленный между ними во время войны, не прервался в мирное время. Тем временем он приказал команде «Титана» приготовиться покинуть корабль и оставить его на дистанционном управлении, сопроводив приказ указанием никому о нем не сообщать и обмениваться с Чи только рутинными сообщениями.
Он не собирался и «Титану» позволить запросить совета у своего начальства. Когда пришел ответ Мартинеса, Северин спал у себя в каюте, и снились ему боевые корабли, которые втайне были одновременно и подводными лодками и могли вести боевые действия в ледяных морях водянистых планет, подобных Хай-озо. До него не сразу дошло, что назойливые гудки, которые он слышит, — не попискивание сонара, а вызов нарукавного дисплея.
Комм в его каюте еще не наладили, так что приходилось пользоваться нарукавным. Северин вызвал освещение, вспомнил, что предохранитель тоже еще не заменили, и в темноте нашарил свою форменную куртку, брошенную на спинку стула. Включил дисплей, услышал от Чамчи, что лорд инспектор Мартинес прислал ему сообщение под шифром: «Лично. Срочно. Совершенно секретно» и велел Чамче переслать его.
— Дано предварительное согласие действовать соответственно вашему плану, — заговорил Мартинес. Экран оказался перевернутым, так что Северин изогнулся, чтобы лучше разглядеть его лицо — Приказываю считать дело совершенно секретным, — продолжал Мартинес. — Подвергать цензуре все сообщения с «Разведчика» и приказать также ввести цензуру на «Титане». Чтобы ничего не просочилось. Я намерен объяснить передвижение «Титана» маневром, выполняющимся по прямому указанию высшего командования.
