Везли нас долго. Сутки по крайней мере, точно. Причем всё это время только один раз покормить соизволили. Если один черствый батон на всех можно так назвать… Хлеб мы разделили по-братски, но толку от такой роскошной трапезы не было никакого. «Ну, злодеи немилосердные, подождите, вот я выйду!.. Мало вам не покажется…»
Следуя древней мудрости «хочешь есть — ляг поспи», я тихо дремала в своем углу под аккомпанемент своего же бунтующего желудка, когда меня растолкал хвостатый:
— Просыпайся, мать. Кажется, приехали… — Я зевнула:
— С чего ты взял?..
Он приложил ухо к деревянной стенке фургона:
— Снаружи шум. По-моему, это какой-то населенный пункт… — Хвостатый вытянул мордочку к окошку и принюхался. — Рыбой воняет. Море рядом, что ли?.. Или…
— Порт! — Я вспомнила, что Риган обозвал главаря шайки «портовой мразью». Ему можно верить, в проходимцах он больше других разбирается… Как там рыцарь со Спиртусом?.. Надеюсь, всё в порядке. Потому что в противном случае…
Дверь повозки распахнулась, и внутрь заглянул один из разбойников:
— Вылезайте!.. Быстро, кому сказал?..
Жалобно озираясь, пленницы потянулись наружу. Я выпрыгнула последней, с наслаждением разминая мышцы. Бандит подтолкнул меня в спину:
— Иди-иди! И без фокусов!..
— Руки убрал! — вскинулась я. — Рожа небритая!
— Вперед двигай!.. — разозлился он. — Выступаешь больше всех…
Я вздернула нос и зашагала в хвосте вереницы девушек, исподтишка оглядывая окрестности. Городок, я смотрю, немаленький. Народу полно… На запруженной повозками и телегами большой площади с деревянными мостками посередине трудно было найти свободное место. Наши похитители, привычно переругиваясь с местным отребьем, целенаправленно проталкивались к помосту. Оттуда как раз уводили очередную партию мужчин и женщин в цепях и лохмотьях. «Интересно, Кирий обо всём этом знает?! Они, я смотрю, особо не скрываются… сволочи!»
— Слышь, сестренка, — тихо шепнул из кармана крыс. — Ты им тут устрой показательное выступление — может, никто не купит?..
— Попробую, — кивнула я. Нас загнали на подиум. Я посмотрела вниз: надо же, да тут не только всякая шваль, тут и вполне приличные люди есть… все в мехах и брюликах, а глаза — ворье ворьем!.. И ведь, прохиндеи, так и шарят взглядом, так и шарят! Я себя просто куском колбасы на прилавке чувствую…
— А! Гнус! — радостно приветствовал идущего впереди нас главаря шайки «глава аукциона» — низенький приземистый мужичонка в черном бархатном камзоле. — Ну-ка, что ты нам тут привез?..
Он оценивающе скользнул сальным взглядом по испуганно жмущимся друг к дружке девушкам. Гнус усмехнулся:
— Отличный товар! Ты же меня знаешь, другого не держу.
— Это всё?..
— Есть еще кое-что интересное… — Разбойник кивнул своим подручным, и те вытолкали вперед опутанных цепями Спиртуса с Риганом. Я ободряюще улыбнулась ребятам. Ничего, как-нибудь справимся… по крайней мере, хотелось бы на это надеяться!..
Гнус ткнул пальцем в Спиртуса:
— Сильный, здоровый, как бык!
— Варвар?.. — Распорядитель оббежал вокруг кочевника, тыкая грязным пальцем в бугрящиеся мышцы. Спирт, не будь дурак, прищурил правый глаз, замерил расстояние и метко плюнул дядечке на лысину. Покупатели заржали. Мужичок побурел от злости:
— На галеры! За полцены!!
— Беру! — выкрикнул стоящий ближе всех к помосту высокий худой мужчина с ястребиным носом. — Десять монет серебром!
— Двадцать! — не удержался Гнус. — Хороший товар!..
— Пятнадцать, — предложил худой.
— Восемнадцать!.. — включился оплеванный.
Жадность в нем взяла верх над поруганной гордостью. Покупатель кивнул и махнул рукой стоящим за ним двум амбалам. Те стащили с помоста упирающегося и отчаянно бранящегося Спиртуса. Я начала злиться…
— А этот?.. — Оплеванный повернулся к Ригану.
— Умелый воин, — отозвался Гнус. — Задешево не отдам…
— Сколько? — с интересом раздалось из толпы вельмож.
— Сто!
— Сто — серебром? — уточнил упитанный гражданин, увешанный золотыми украшениями, как новогодняя елка. — Беру!
— Золотом!..
— Зо-олотом?! Дорого…
— Пятьдесят! — раздалось в рядах покупателей. — Пятьдесят пять!.. Шестьдесят семь!..
— Сто! — стоял на своем Гнус.
— Многовато просишь! — Женоподобный моложавый вельможа жеманно повел плечом. — А вдруг он не так хорош, как ты рассказываешь, а?.. Хотя он симпатичненький, я бы, пожалуй, купил себе…
Рыцарь наградил нетрадиционно ориентированного субчика таким многообещающим взглядом, что тот сразу увял…
— Он прав! — послышались выкрики. — Мухлюешь, Гнус!..
— А вы его развяжите! — подмигнув рыцарю, встряла я. — Вот и посмотрите!.. Я вам говорю — он не сто, он двести монет стоит!
— Двести?.. — задумался распорядитель.
— Ну, сто пятьдесят… но это верняк!
— Э, нет! — просек мои манипуляции подлый Гнус. — Я его в действии видел! Если его освободить, он тут половину площади положит!..
Народ засомневался… Ругаясь про себя, я показала главарю кулак.
— Давай девочек! — решил оплеванный. — Этого пока придержим…
Нас выстроили в шеренгу. Ну и рожи… Если хоть один из этих ровесников революции посмеет до меня дотронуться — они получат второй Армагеддон! Клянусь Мышом!!
Начался торг. Наибольшим спросом пользовались пышнотелые блондинки. За них давали от тридцати до восьмидесяти серебряных монет… М-да, чувствую, за мою светлость в лучшем случае дадут пятак. Медный… Добро бы волосы, как в прошлом году, красные были — экзотика завсегда в цене, а то — кому я такая рыжая нужна?.. Сейчас в посудомойки продадут, и хана!.. Прощай, молодость и маникюр… Одним словом, когда подошла моя очередь, на хорошую партию я даже уже не надеялась.
— Сколько за эту? — без удовольствия оглядев меня, спросил распорядитель.
— Десять.
— Не стоит того! — пренебрежительно отозвался глава аукциона. — Ни кожи, ни рожи, худосочная какая-то…
— Зато ты, я смотрю, с голоду не умираешь! — обиделась моя светлость. — Я, между прочим, девяносто-шестьдесят-девяносто! Почти…
— Это в смысле?.. Возраст-рост-вес?
— Обьем груди, талии и бедер, гопота деревенская!..
— Хм… — с сомнением прищурился тот. — Ну-ка, посмотрим… раздеть!
— Че-его?! — завопила я, суча ногами. — Не подходи! Изуродую!..
— Еще и с характером… Гнус, за такой бракованный товар больше трех монет предложить не могу.
— Пять!
— Три.
— Четыре!..
— Три.
Разбойник, недовольный таким мизером, не долго думая, схватил меня за руку и вытряхнул из куртки. Слава богу, под ней хоть майка была… Я, отчаянно пинаясь, съездила кулаком ему в ухо:
— Руки прочь от царского тела, сволочь!.. Не трожь, сказала-а!!
В кучке покупателей послышалось заинтересованное перешептывание. Тот самый, с ястребиным носом, что купил Спиртуса, поднял руку:
— Возьму за шесть серебром.
— Семь, — из спортивного интереса перебил его другой.
— Восемь, — не желая уступать, повысил цену «ястреб».
— Десять!
О-о, дело пошло…
— Пятнадцать, и ни монетой больше.
— Шестнадцать!.. — чисто из принципа ухмыльнулся оппонент. Тощий пожал плечами:
— Забирай…
— Ну что, по рукам? — Покупатель потянулся за кошельком. Распорядитель активно закивал. Кажется, он уже и не надеялся слупить с кого-нибудь за такое сокровище больше червонца… Я посмотрела на отсчитывающего монеты толстосума. Не-ет, уж если и продаваться — то приличным людям! Этот же — жмот, каких свет не видел, вон, аж руки трясутся…
— Эй, мужики! — подала я голос. — Вы чего жлобитесь?!
— Молчи, дура! — отвесил мне оплеуху Гнус.
Риган глухо зарычал. Цепи натянулись до предела, грозя лопнуть… Если бы на нем не повисла вся шайка, тут бы Гнусу и конец!.. Как ни крути, рыцарь всё-таки нечисть, а она сильнее человека раза в три… Я, изловчившись, пнула обидчика в пах. Не люблю ударов ниже пояса, но — заслужил!.. Пока он, завывая, катался по грязным доскам, держась за причинное место, я обернулась к напрягшемуся покупателю:
