— Стася, — прошептал мне на ухо Риган, — давай сбежим?..
— Зачем? — удивилась я, украдкой поглядывая по сторонам. Веселье всё еще в самом разгаре. Кочевники поют, царь с королевой любезничает, Мыш в тарелке спит, супруги наши что-то мурлыкают друг дружке на ушко, не обращая внимания на окружающую действительность. Любовь!.. Что тут еще скажешь?..
— Пойдем отсюда, — тянул меня за руку рыцарь.
— Куда?..
— Неважно. — Он потеребил висящий у меня на шее амулет Поднебесных. — Как насчет романтической прогулки под луной?..
— Ну… — задумалась я. — А если эти опять бучу поднимут?
— Не поднимут. Мыш же здесь. Пошли!..
Мы тихонько смылись из зала. Держась за руки, взбежали по узкой винтовой лестнице на верх главной башни. Рыцарь галантно распахнул передо мной дверь:
— Я просил его не улетать.
Желтоглазый Крылат повернул голову в нашу сторону и мурлыкнул. Я почесала его за ухом:
— Привет. Скучаешь?..
— Садись, — сказал Риган. Я, подхватив пышные юбки, взобралась на спину Поднебесного. Рыцарь уселся рядом. Зверь-птица, не дожидаясь каких-либо указаний, взмыл в воздух. Мерцающее ломаными линиями созвездий небо открывалось нам навстречу волшебной книгой звездочета. Внизу проплывала притихшая столица, колышущиеся под ночным ветром серебристые волны лугов и огоньки пастушьих костров. Измученная войной страна засыпала, чтобы завтра проснуться сильной…
— Знаешь, — сказала я, положив голову на плечо рыцаря. — Я всегда знала, что так будет.
— Да, — ответил он. — Потому что только так и должно быть.
Крылат закурлыкал, описал в воздухе кривую параболу и, взмахивая крыльями, полетел в сторону гор.
P. S.
— …Хочу айву.
— Солнышко…
— Хочу айву!
— Любимая, но ведь три часа ночи!..
— А тебе лишь бы спать!
— Да откуда я ее тебе возьму айву эту, черт бы ее побрал?! Хоть всю Темницу перерой… что, опять в Гринмор ехать?!
— Съездил бы, не рассыпался!..
— Стася, ну что ты, в самом деле?.. — Сонный рыцарь сел на постели, отчаянно зевая. — Вчера — персиков, сегодня — айву какую-то…
— Будешь выступать — фейхую захочу!!
— Чего?!
— Ты меня совсем не лю-юбишь!.. — заныла моя светлость, поливая слезами подушку. Риган, ругаясь сквозь зубы, принялся одеваться.
— Не понимаю, — бормотал он, натягивая левый сапог на правую ногу, — что на тебя нашло? Я уже вторую неделю выспаться не могу!.. Слушай, может, трубку тебе принести? Позавчера Гасан аль Казбек из Персии вишневый табак прислал.
— Не хочу я курить!!
— Не хочешь?!
— Ой, дура-ак…
— Ну, знаешь!.. — обиделся рыцарь. — Это уже совсем… это уже слишком.
Я бросила в него подушкой:
— Дурак! Это ты, ты во всём виноват!..
— Я?! В том, что тебе среди ночи айвы захотелось?!
— Да!!!
— О, Дьявол!.. — Риган набросил рубашку, сдернул со спинки кресла плащ и хлопнул дверью.
Я развалилась на подушках. Какие мы нервные… Ему б еще сообразительности столько же! Уже ведь все до последнего черта знают, а Его Властительство всё никак не догадается!.. В Гринморской фруктовой лавке скоро смеяться начнут — что ни ночь, так мое гневливое сокровище в дверь ломится. Он бы и рад кого из слуг послать, так по негласной договоренности вход в столицу нечисти запрещен, а других у нас нет. Вот и бегает. Бедный… И ведь я даже курить бросила! Вон, пожалуйста, только заметил… Может, нарисовать на животе угольком смешную мордашку и приписать «Здравствуй, папа»?.. Иначе ведь до девятого месяца ему, балбесу, и в голову ничего не придет!.. Аристократия! Никакого понимания психологии семейной жизни и ее последствий. Ладно. Вернется — прямым текстом скажу!
Я улыбнулась и прижалась щекой к шелковому боку подушки. Это будет сын. Я точно знаю. Такой же зеленоглазый и красивый, как его отец… который сейчас, трясясь в седле, ругает меня на все корки из-за этой несчастной айвы!.. Ну а мне хочется, и что я могу сделать?!
Я уютно закуталась в одеяло, поджидая того момента, когда за дверью послышатся знакомые тяжелые шаги. Сонно… И так хорошо… Всё так хорошо.
Надолго ли?..
