За первыми фотографиями последовали другие. К ним было приложено подробное описание установки для разложения воды посредством электролиза и ионно-диффузионной батареи для отделения трития и дейтерия от водорода. На снимках были видны компрессоры для сжижения тяжелых изотопов, резервуары для их хранения и русло подземной реки. Высказывались мнения, что она была водным источником станции. Возможно, что река перестала существовать после смещения пластов при землетрясении 1880 года.
Отвечать на вопросы, кто построил эту станцию, с какой целью, специалисты воздерживались. Зато журналисты имели неограниченный простор для своей фантазии.
— Что такое гравитоны?
Геран лежал на кровати прямо в ботинках с газетой в руках, Петр намыливал голову над синим эмалированным тазом.
— Что?
— Видишь ли, тут сказано, что когда Земля и неизвестное небесное тело оказывались по отношению друг к другу в определенном положении, энергия посылалась туда в форме тонкого пучка гравитонов. На чужой планете поток гравитонов вновь обращался в какую-то форму энергии… По моему мнению, это происходило примерно раз в год…
— По твоему мнению? — намыленная голова поднялась от таза. — С каких это пор и у тебя появилось мнение по этим вопросам?
Геран перевернулся на другой бок.
— Это по мнению какого-то… как его?.. Да! Профессора Краковского университета Ставицкого. «По моему мнению, это происходило раз в год. Вероятно, в процессе преобразования энергии для передачи выделялось большое количество тепла, поэтому необходимо было охлаждение аппаратуры мощной воздушной струей…» Ясно тебе?
— Лучше ботинки-то сними! Все одеяло вымазал!
— Ничего с ним не будет, с одеялом! Слушай, что он дальше пишет! «Не исключено, что обитатели неизвестной планеты построили подобные установки и в других местах вселенной. Там, где они обнаружили наличие водорода и воды. Добывать энергию на далеких небесных телах — эта мысль не только грандиозна, но и поучительна для нас, жителей Земли»!
Вошел Борис.
— Газеты читали? В Софии заседает симпозиум.
— Я как раз объяснял тут некоторые вещи, — важно сказал Геран. — Совсем темный человек.
— Слушай! — Петр повернулся к Борису. — Расскажи, что там говорят! Этот лентяй уши мне прожужжал про какие-то гравитоны и дейтроны. И кроме всего прочего, у него еще свое мнение!
Борис присел на край кровати.
— Кажется, журналисты были правы, — начал он. — Очевидно, несколько тысяч лет назад на Землю прилетели жители другой планеты. Они прибыли сюда не из любопытства, а по предварительно разработанному плану. С помощью мощных приборов они на расстоянии установили наличие воды на Земле. А вода, как известно, содержит тяжелые разновидности атомов водорода дейтерий и тритий. При соединении их ядер выделяется такое огромное количество энергии, как при взрыве водородной бомбы. Но наши гости умели управлять реакцией. Они знали, как освобождать эту энергию постепенно. И им, конечно, ничего не стоило построить здесь эту установку. Воды на Земле — сколько хочешь! Только вот что спутало их расчеты: они застали на Земле живых, мыслящих и весьма воинственно настроенных существ. И вместо того чтобы построить станцию, например, на, берегу океана или Адриатического моря, они предпочли спрятать ее глубоко под скалами. И подходящую подземную реку нашли, и начали получать энергию, и посылали ее домой, а нашим прадедам и в ум не могло прийти, что кто-то пользуется их земными богатствами.
— Так ведь это грабеж среди бела дня! — вскочил Геран.
— Помолчи. Ну а потом?
— Потом… Потом ничего. Машина себе работала. Автоматы включались и выключались, когда нужно. Потом произошло землетрясение. Подземная река изменила свое русло. Станция перестала работать просто потому, что нечего было перерабатывать.
— И мы ее нашли, — гордо закончил Геран.
— А вы что? — Борис с любопытством оглядел комнату. — Собираетесь, что ли? Куда?
— В Софию. Сообщили, что прерывают нашу командировку…
Волос Магомета
(Перевод З.Бобырь)
Нельзя повернуть вспять стрелки часов, жить во времени, предшествовавшем нашему рождению. Прошлое для нас безвозвратно!
И все же мне довелось посетить дальнюю эпоху, жить на Земле сотни тысяч лет назад. Это был я и не я.
Я видел все «собственными глазами», хотя это были глаза другого, незнакомого, неизвестного человека.
Человека? Можно ли называть его человеком?
Однажды ко мне явился Страшимир Лозев. Когда-то в гимназии мы были близкими друзьями, потом жизнь разлучила нас, а еще позже мы случайно встретились на улице и решили непременно повидаться, чтобы вспомнить «те времена».
После традиционных приятельских шуток Страшимир достал из кармана маленькую скляночку и поставил ее на стол.
— Рассмотри-ка хорошенько эту вещицу и скажи, из чего она сделана и для чего? Я хочу знать твое мнение.
Я взглянул сначала на своего друга, потом на предмет. Это был маленький прозрачный цилиндр. Внутри него виднелся тоненький беловатый стерженек. Скляночка показалась мне очень тяжелой для своих размеров. Я повертел ее в руках и спросил:
— Откуда она у тебя?
— Погоди, не спеши. — Лозев взял скляночку, привычно раскрыл ее и подал мне стерженек. — Смотри, вот это важнее всего.
На тонкий стерженек была навита белая нитка. Я нашел ее конец и начал разматывать. Гибкая, словно очень тонкая стальная проволока, она была странно тяжелой.
Лозев зажег спичку и поднес ее к концу нитки. Потом предложил и мне сделать то же самое. Нитка не только не загорелась, но оставалась холодной и даже не потемнела. Потом Страшимир заставил меня найти ножницы и предложил отрезать от нее кусочек. Но старания мои были напрасными: нитка извивалась, выскальзывала, я напрягал все силы, но только порезал палец.
— Ну, что скажешь? — спросил мой приятель.
— Похоже на какой-то шелк, хотя я никогда не видел ничего подобного. Цилиндрик и стерженек как будто стеклянные, но очень тяжелые, а нитка… Я так и не могу определить, из какого она материала. Может быть, это какая-нибудь новая пластмасса с необычайными свойствами?..
— Нет, — уверенно возразил Лозев, — это не пластмасса.
— Ну, тогда я не знаю. Скажи сам.
— Хорошо, скажу. Это волос из бороды Магомета.
— Какой волос? Какого Магомета?
— Это волос из бороды пророка Магомета.
И Лозев рассказал мне странную историю.
Его дядя, капитан Пройнов, командовавший ротой во время Балканской войны, взял этот волос из мечети в маленьком фракийском городке Кешане осенью 1912 года. Этот волос прославил городок на всю Турецкую империю. Считалось, что волос обладает чудесными свойствами: сам растет, сам обвивается вокруг стерженька и в нем заключена большая мудрость, чем у всех мудрецов на свете. Капитан не стал держать у себя такую добычу: мало ли что может случиться на войне. Поэтому он отправил скляночку с волосом своей сестре, матери моего друга. Вскоре капитан Пройнов погиб в бою. Сестра никому не показывала склянку, словно боялась ее, и мой приятель получил ее только после смерти матери.
Лозев умолк и начал тщательно наматывать волос обратно на стерженек.
— Надеюсь, — заговорил я, — тебе не нужно доказывать, что это не может быть волосом.
— Такова его история. А теперь послушай, зачем я пришел к тебе. Я хочу, чтобы ты взял странную склянку. Нет, нет, это не суеверие. Просто я прошу тебя исследовать ее в лаборатории.
В сущности, я и сам хотел просить его об этом: мне очень хотелось понять, что же это за таинственная нитка. Своим коллегам по Химико-технологическому институту (а я работаю там ассистентом на кафедре электрохимии) я, конечно, поначалу и словом не обмолвился, так как лабораторное исследование волоса из бороды Магомета могло вызвать только насмешки.
Прежде всего я захотел отрезать кусочек от таинственной нитки. Полная неудача. Я начал с ножниц, потом взялся за топор, а кончил огромным прибором для испытания материалов на растяжение. Ниточка толщиной около 0,07 миллиметра (это почти толщина человеческого волоса) выдержала чудовищную нагрузку — пять тонн. Она не порвалась, а лишь выскользнула из оправки. Я подверг нитку множеству самых различных исследований. Она не рвалась, не уступала никаким химическим реактивам, не плавилась в пламени горелки, не пропускала тока, не намагничивалась, не… не… Словом, в руках у меня был предмет, сделанный из не известного науке вещества. Но что за предмет? Из какого вещества?
Как и следовало ожидать, мое сообщение руководству института о «волосе Магомета» было встречено с недоверием. Я настоял на повторении моих опытов. Результат был тот же. Дело, вероятно, на этом и закончилось бы, но у меня появилась возможность поехать в Советский Союз, и я решил поделиться своим недоумением с советскими коллегами.
