— Хорошо. А как?
И тут я поняла, что понятия не имею, как это сделать.
— Тебе видней, — произнесла единственное, что пришло в голову.
Рудольф кивнул.
— Ладно. Тогда я пойду туда, — он указал на золотистую дорожку, которой еще мгновение назад не было. Начинаясь у наших ног, она терялась в тумане.
Стараясь не отставать, я устремилась следом.
Шагал Рудольф быстро, мне пришлось почти бежать.
Когда пришла уверенность, что путь бесконечен, тропа вывела нас на поляну. Зеленая травка, птички, цветочки — и только здоровенный булыжник посередине этого благолепия выпадал из образа. На нем сидела тетя Эла. Точнее, Элика, потому что на тетю она не тянула совсем, юная, светлая, хрупкая. Ах, да, я же видела ее глазами Рудольфа.
— Гертруда, — он бросился к ней. — Любимая, пойдем домой.
— Я и так дома, — Элика подняла взгляд. — Ты хочешь меня отсюда забрать? Зачем?
— Чтобы ты проснулась.
— Зачем?
— Если ты не проснешься, то умрешь. А ты должна жить.
— Зачем?
— Затем, что мы собирались пожениться, уехать, купить дом, детей завести…
— Зачем?
— Затем, что мы любим друг друга.
— Тогда оставайся со мной, здесь.
— Не получится, — вмешалась в разговор я, видя, что Рудольф готов согласиться.
— Анфиса, — взгляд Элики скользнул по моему лицу. Спокойный и совершенно равнодушный. — Зачем ты здесь?
— Тебя спасаю, тетя Эла.
— Я не тетя Эла. И я не просила меня спасать. Ведьмы такие докучливые. До всего-то вам есть дело.
— Не вам, а нам. Ты тоже не проходила мимо, когда стоило приглядеть. Так ведь?
Тетя Эла отвернулась.
— Я не помню.
— Я тебе покажу.
Я развернула перед ней увиденную картинку-воспоминание, ту, что с академией.
— Что это? Твоя учеба?
Я поняла, что разрозненные кусочки мало что ей дадут. Не беда, вернемся — расскажу, что знаю. Вот только как вернуться, если она и слышать об этом не хочет.
И тут я почувствовала, как сквозь сеть моих заклинаний ломится кто-то еще. Грубо, как медведь в малинник.
— Элика, деточка, ну что ты в самом деле! — раздался возмущенный голос Куртиньи — Давай-ка, живенько, собирайся и на выход. Чего ты как маленькая?
Мертвое спокойствие тети Элы мгновенно сменилось злостью.
— Ты! — она вскочила, тыча в нее пальцем. — Ты! Ты мою силу забрала, ведьма!
— Да, — с достоинством ответила Куртинья. — Забрала. Чтобы тебе, дурочке, хоть что-то осталось, когда объявишься. На, возвращаю.
Что произошло дальше, я не поняла — что-то полыхнуло, и я провалилась в забытье.
Последнее, что помню, это попытка удержать магические нити, связывающие меня, Рудольфа и тетю Элу…
19
Комната кружилась
— Проснулась! — радостно воскликнул Макарий, раздвигая шторы. В окно ворвался солнечный свет, заставляя жмуриться. — Радость ты наша! Наконец-то! Пирожочков хочешь?
Пирожки-Куртинья… Произошедшее вспыхнуло в сознании ярче солнца.
— Что с тетей Элой? И как Рудольф? Живы?
— Живы, живы, не волнуйся, — мягкая лапа похлопала меня по руке. — Ты молодец, справилась, — в голосе фамильяра звучала гордость.
— А Куртинья?
Кот хихикнул.
— Анфиса, ты проспала все самое интересное. Тут такое было!.. Подожди, ты наверное голодная? Давай покушать принесу?
— Макарий, — простонала я, — не мучай, рассказывай, — я похлопала по одеялу, и кот с довольным видом залез на кровать. Прислонился теплым боком и начал рассказ.
Как оказалось, тетю Элу с Рудольфом я все-таки умудрилась вернуть, после чего отключилась. Куртинья выбралась сама.
Потом эти трое устроили такой шум, что Стелла, Мирабель и Хенна спешно покинули город. Папаша Рудольфа отказался и дальше их прикрывать — у сына оказалась на руках масса козырей. Да таких весомых, что и невеста будущая сразу понравилась, и вступление в наследство произошло. И о помолвке объявили. Чего только не сделаешь, когда есть риск должность потерять.
А во главе городского ковена встала новая ведьма. Сильная, опытная и мудрая. Может все-таки пирожка?
Я рассмеялась. И поняла, что чувствую себя намного лучше.
— Значит Куртинья добилась своего.
— Так она всегда своего добивается, — пожал плечами кот.
— А вот и нет. Меня же замуж не выдала.
Макарий многозначительно улыбнулся.
— Я бы на твоем месте с выводами не спешил.
Из окна послышался шум подъезжающей кареты. Затем раздались голоса. В дверь постучали.
— Жених? — произнесла я.
— Он самый, — кивнул кот. И тут же утешил: — Не твой. Это Элика с Рудольфом с примерки вернулись. К свадьбе все готово, ждали, когда ты очнешься. Магическое истощение — штука неприятная, но обратимая.
Кот спрыгнул с кровати и отправился открывать, оставив меня наедине с вновь нахлынувшей тревогой — удалось ли вернуть способности тете Эле?
Долго гадать не пришлось — на лестнице послышались торопливые шаги, и в комнату забежала тетя Эла.
Первое, что я заметила — она стала выглядеть немного старше. Или это новая одежда так ее изменила?
Рассмотреть себя повнимательней она не дала — тут же оказалась рядом и заключила в объятья.
— Анфиса, с возвращением! Мы так тебя ждали!
— Зачем? — вырвалось у меня. Лучше бы язык прикусила.
— Затем, что близким людям лучше быть вместе. Я поняла это там, на поляне, где вы с Рудольфом меня нашли. Нам очень тебя не хватало. Но я знала, что ты вернешься.
И тут до меня дошло. Словно холодной водой обдало.
— Ты отдала мне свою силу.
Тетя Эла покачала головой.
— Хотела, но Куртинья не позволила. А пока мы с ней ругались, Макарий сам тебе помог. Хороший у тебя фамильяр, добрый. И сильный. Нам только чуть-чуть дополнить осталось — и ты на поправку пошла.
Тетя Эла присела на краешек кровати, и я на миг ощутила себя ребенком.
— Ты вспомнила? — спросила я с замиранием сердца. — Как мы с мамой у тебя гостили.
— Не знаю. Иногда чувствую что-то знакомое. Вот как сейчас — кажется, что вот так я когда-то здесь сидела, и ты маленькая, но… больше ничего не помню. А сегодня, представляешь, — она улыбнулась, — вспомнила, что у меня в подполе варенье. Вот прямо увидела банку — малиновое. Спустилась — а там не варенье, а капуста квашеная. Вот что это было?
Мы обе рассмеялись, и это было так здорово.
Пришедшая мысль немного подпортила настроение.
— Наверное нам с котом пора подыскивать себе жилье.
— Зачем? — удивилась тетя Эла. — У вас же есть этот дом.
— Это твой дом, — сказав это, я почувствовала, как жалко его покидать.
— Уже нет. Дом считает тебя своей хозяйкой. И я даже вспомнила почему — когда я его покупала, то хотела, чтобы вы с мамой тоже сюда переехали. И когда я… в общем, когда я потеряла силу, ты стала законной наследницей.
— Но я…
— Не переживай, дарственная оформлена. Я рада, что дом теперь твой.
— Но как же ты? Как же вы с Рудольфом?
— О, дорогая, об этом точно не стоит беспокоиться. После свадьбы мы уедем в его имение на западе королевства. И вряд ли вернемся — там куча дел: замок, несколько деревень, земли, — за всем надо приглядывать. Нам будет не до дома.
— А как же твой магический дар? — рискнула спросить я. Прислушавшись к ней, я уловила огонек ее способностей. Но он был слабым.
Тетя Эла пожала плечами.
— Куртинья говорит, что со временем должен восстановиться, — она замолкла и прислушалась. — Можешь сама у нее спросить, кажется, это она.
Тут я и сама услышала стук колес.
Спустя пару мгновений в комнату ворвалась Куртинья, деятельная как никогда.
— Очнулась? Чудненько, — она окинула меня взглядом. — Давай, собирайся, одевайся, будем тебя в порядок приводить. Негоже встречать жениха в таком затрапезном виде.
