Три дня… До ритуала три дня, а мы все еще были не в своих телах.
Что делать, не имели понятия.
Оставалось лишь одно — рассказать друг другу вообще все. Так мы и сделали.
Но на следующее утро ничего не изменилось.
— Ката, все..
— Замолчи, Брендон. — перебила я его. — Хватит. Я не могу больше это слушать.
Он немного помолчал, наблюдая за мной из отражения в зеркале, пока я расчесывала свои волосы.
От нервов я искусала губы так, что они кровоточили. Во рту стоял неприятный металлический привкус.
— Мы должны рассказать Кристиану. — ошарашил меня Брен.
— С ума сошел!?
— Нет, я не выйду замуж за брата. — криво улыбнулся он. — И ты думаешь, Крис не догадается, что что-то не так? Да ему одного взгляда хватит, чтобы это понять.
Я опустила руки, тяжело вздыхая.
Почему? Вот почему все должно быть так сложно?
Почему я не могу просто выйти замуж за Кристиана и все?
Нет, мы попали в эту идиотскую ситуацию!
Вытрясли друг из друга души — в прямом смысле этого слова.
Раскопали старые раны.
Узнали друг о друге самые интимные вещи.
— Веснушка, ты уверена, что все мне рассказала?
Меня будто ледяной водой окатили. Я уставилась на него, потеряв дар речи. Губы разомкнулись.
— Может, есть еще что-то? — пронзительно смотря мне в глаза, сказал он.
— Н-нет. — я тяжело сглотнула. — Конечно, нет.
— Ты любишь Кристиана?
Я отрицательно мотнула головой, и тотчас опомнившись, быстро закивала.
— Точно? — сощурился он.
— Д-да.
— Ты по своей воле выходишь за него?
— Что… Что ты несешь!? Конечно, по своей!
— Он тебя не принуждал? Не шантажировал? Не обязывал?
— Прекрати! — процедила я, сжав расческу в руке так, что от вампирской силы она потрескалась. — Я. Его. Люблю!
— Ты меня или себя хочешь убедить? — вздернул он бровь.
Я открыла рот, но ничего не сказала. Брендон поймал меня.
Он усмехнулся и встал со стула.
— Все зависит от тебя, малышка.
Брен направился в ванную комнату. Проводив его взглядом, я повернулась к зеркалу.
В отражении был он — парень, о котором я мечтала последние шесть месяцев.
Что толку я гнала все мысли о нем?
Твердила себе, что ничего к нему не чувствую? Убеждала себя, что люблю Кристиана? Избегала Брендона? Или при каждой встрече выпускала шипы?
Все равно я сейчас была рядом с ним. Медленно запускала его в свою душу. Принимала его и свои чувства.
Я закрыла глаза и протяжно выдохнула. Почему все не может быть проще?
— Давай ложиться спать, Ката. — сказал Брендон, выйдя из ванной комнаты.
Мы снова легли на одну кровать, но отдалились друг от друга настолько, что могли свалиться с нее.
Он был рядом, но в то же время настолько далеко, что мне казалось, пропасть между нами не может быть еще больше.
Он был всем, чего я желала, но я не могла его получить. Не в этой жизни.
Я принадлежу Кристиану. Только он может даровать мне свободу.
Эту ночь я не спала. Смотрела в окно на растущую луну и слушала, как размеренно бьется сердце Брендона.
Я вспоминала все, что он мне рассказал. Все, в чем признался. И от этого было еще больнее.
Но я не могла перестать думать о нем. Думать — это все, на что я имела право.
Я решилась, что завтра во всем признаюсь. Открою свою душу полностью.
И будь, что будет.
Если он возненавидит меня… Это будет заслуженно.
С утра мы не разговаривали. Опять. Я пыталась признаться, но как только открывала рот, язык прирастал к небу.
Потому мы молча разобрались с нуждами друг друга, а затем спустились на завтрак.
Сегодня этот противный вампир Гуан снова донимал Брендона вопросами.
Я не понимала его заинтересованности во мне, и это меня настораживало. Уж очень назойливо он действовал.
А смотрел как?
Вчера, когда Брендон разговаривал с Варианом о противоядии и состоянии Фло, я заметила, как злобно, с ненавистью и отвращением Гуан прожигал Брена глазами.
Если бы взгляд был оружием, он бы искромсал мое тело на мелкие ошметки.
Примерно так же на меня всегда смотрела Калипсо.
Возможно, дело было в том, что когда-то она должна была выйти замуж за Кристиана, но появилась я, и спутала ей все карты.
Тогда она принялась за Брена, но и он послал ее к черту.
— Брендон? — рука Калипсо легла на мою, и я вздрогнула.
За столом была тишина. Что я пропустила, пока блуждала в мыслях?
Я поймала взгляд Калипсо, и едва удержалась, чтобы не скривиться. Это обожание… меня от него тошнит.
— Что такое? — спросила я.
Вышло хрипло, будто я давно не разговаривала.
— Ты не ответил на вопрос крестного. Так, когда вернется Кристиан?
— Завтра.
— Он тебе написал? — поинтересовался Гуан.
— Да.
Сегодня Брену пришло письмо и мне тоже.
В моем Кристиан извинялся за то, что не писал, ссылаясь на занятость и усталость. Обещал, что когда он вернется, загладит вину. И бла, бла, бла.
Мне было все равно. Не писал — хорошо. Мог бы вообще не возвращаться.
Однако, после этих мыслей меня долго грызли стыд и вина. Я обязана Кристиану всем, а веду себя как неблагодарная дрянь.
Если бы не он, неизвестно что бы случилось с Фло. И мною тоже.
— Решил вопрос с наследством? — узнал Гуан, его глаза-бусинки нашли мои.
— Решил. Иначе бы не вернулся.
Я перевела взгляд на Брендона. Он как-то странно взирал на Гуана.
Когда мы вышли из столовой, я нагнала его, чтобы узнать, что случилось.
— Никто, кроме меня и тебя, не знал, где он и зачем именно покинул страну. — сказал мне Брен.
Его тяжелый взгляд ударил по мне. Даже мурашки побежали.
— Я никому не говорила, Брен. — защитилась я.
— Знаю.
— Ты уверен, что Кристиан ему не сказал?
— Да.
— Но зачем Гуану спрашивать открыто?
— Для него я был и остаюсь глупым несмышленым мальчишкой. Он меня не знает.
Больше он ничего не сказал.
Мы посетили Флору и направились в домашнюю мастерскую Брендона. Однако в гостевом крыле нас перехватила Алилла.
С нею была еще одна женщина. Когда я взглянула на нее, во мне резко поднялась волна ужаса. Дыхание перехватило, а внутри все сжалось.
Почему я так отреагировала, не поняла. Женщина была красивой, и улыбалась она мило.
Но ее глаза… Взгляд…
Остаток дня, который я провела в мастерской Брендона, пока он «наслаждался» примеркой платья, я думала о том, что мне знаком этот взгляд.
Предчувствие чего-то нехорошего сжимало душу в тиски.
Глава 26. Тело помнит, оно все знает
***Брендон***
Жжение в груди, появившееся неожиданно, не прекращалось.
Морщась, я зашел в спальню Каты следом за Алиллой. Женщина, шедшая позади нас, закрыла за нами дверь.
Волосы на затылке зашевелились, словно мне грозила опасность, и я повернулся.
Незнакомка пялилась на меня, и этот взгляд вынуждал все мое существо вопить.
Я знаю этот взгляд. Так смотрят на добычу.
Ну, уж нет! За Кату ей лично клыки выбью и в глотку засуну!
— Кто вас пропустил? — спросил я, скрестив руки на груди.
Пробежавшие мурашки подняли тонкие волоски дыбом.
— Кристиан. — ответила Алилла, и нехотя я посмотрел на нее.
Краем глаза наблюдал за незнакомкой и кожей чувствовал на себе ее противный липкий взгляд.
— Еще до его отъезда я получила его разрешение. Кизара — моя тетушка и по совместительству личная помощница. Она будет помогать мне с подготовкой твоего окончательного образа.
Я снова вернул внимание ей. Жжение в груди стало совсем невыносимым. Будто кто-то прикладывал к левому полушарию раскаленную кочергу и жег кожу.
— Рада, наконец, увидеть тебя лично, Каталея. — улыбнулась помощница Алиллы.
От ее голоса, хоть и приятного, даже нежного, по спине пробежалась дрожь.
