Анет слушала вполуха, ситуация, как ее обрисовал Дерри, была совершенно нерадостной. Девушка не хотела, чтобы он рисковал своей жизнью и свободой из-за дурацкого обещания. Ну почему она опять сглупила и влезла в неприятности, из которых самостоятельно выбраться не получится? Ксари заметил, что хмурая Анет с лихорадочным румянцем на щеках смотрит куда-то на стену, но состояние девушки трактовал по своему.
– Келл, а у тебя, случайно не осталось того замечательного снадобья, при помощи которого Дир лечил меня от простуды? Мне кажется, что Анет и Ольге перед тем, как они начнут свой рассказ, не повредит чего-нибудь подобное, особенно если туда добавить какой-нибудь дряни для снятия стресса. А то на завтра им обеспечена простуда – это точно, а ночью, когда состояние шока пройдет, очень вероятна истерика.
– Если в мое снадобье от простуды капнуть средство для снятия стресса, то я даже не могу предположить, что получится. Думаю, ничего хорошего, – эльф, как ни странно, с радостью воспринял смену темы. Впрочем, все основные пункты плана были приняты и осталось только начать воплощать их в жизнь. – Могу посоветовать альтернативный вариант. В подобной ситуации я бы порекомендовал фирменный самогон хозяина гостиницы. Почтенный Флавин – гном, а этот народ славится умением готовить непревзойденный по лечебным качествам напиток. О вкусе, к сожалению, того же сказать не могу, но поверьте мне как магу и путешественнику с огромным стажем, это поможет быстрее и эффективнее, нежели любые магические отвары.
– Я не пью самогон, и вообще, пью очень мало, – вяло попыталась протестовать Анет.
– А я сейчас пью все, и лучше много, – оторвалась от созерцания своего отражения Ольга, в очередной раз для порядка хлюпнув носом. Реальность происходящего пока еще плохо доходила до слегка изменившегося сознания девушки, и Ольга, честно сказать, была этому несказанно рада, стремясь продлить подобное состояние подольше. Самогон по ее мнению был лучшим решением возникшей проблемы.
– Вот и замечательно. Дир, ты ведь сходишь? Вы же с нашим гномом почти друзья, – улыбнулся Дерри, а Оля, не в силах простить ксари безнадежно испорченное настроение, не удержалась и съязвила:
– А что, блондины теперь сами не могут даже заказать девушкам выпить?
– Блондины могут, – невозмутимо отозвался Дерри со своего места. – Только вот беда: не очень-то здесь жалуют парней с фиолетовыми глазами, как впрочем, и девушек с вертикальными зрачками. Знаешь ли, оборотней любят здесь ничуть не больше, чем ксари. Придется к этому привыкать. Я за свою жизнь уже привык: без нужды общественность не шокирую и тебе не советую. Можно, конечно, закапать в глаза магические линзы, но это такая пакость, что я стараюсь пользоваться ею как можно реже, а тебе, наверное, и они не помогут. Вертикальный зрачок – это не цвет глаз, его не спрячешь.
– Дерри, – по-кошачьи мурлыкнул Калларион. – Не пугай девушку напрасно. – К оборотням всегда относились гораздо более лояльно, чем к ксари, и ты это знаешь. А если никто не догадается, что Оля искусственный оборотень, тогда вообще все будет замечательно, только уважать больше станут.
– Я не оборотень! – срываясь на крик, заявила Оля, обращаясь почему-то непосредственно к Дерри. – У меня одни зрачки изменились, а в остальном я – человек!!!
– Давай проверим, – усмехнулся Лайтнинг и одним никому не заметным движением достал узкий, тонкий кинжал. Ольга тихо вскрикнула, краем глаза заметив тонкую полоску голубоватого лезвия, и инстинктивно вскинула перед собой руку. Встретившись с металлом, кожа девушки посерела и покрылась маленькими блестящими чешуйками, лезвие, скрипнув, скользнуло вниз, а ксари еще раз улыбнулся и убрал нож за пояс. – Ну что, убедилась?
– Дерри, ты сошел сума! – завопила Анет, вскакивая, в то время как ее подруга в ступоре рассматривала тающие на коже блестящие чешуйки, защитившие руку не хуже любого доспеха – Что ты делаешь? А если бы ты ранил Ольгу? Ты что, вообще не соображаешь, что творишь?
– Анет, прекрати истерику, – жестко отрезал Дерри. – Я не мог ее нечаянно ранить, и ты это знаешь не хуже меня. В любом случае, стоило как можно раньше проверить степень произошедших с твоей подругой изменений. Или ты, как и она, наивно поверила, что глаза изменились, а все остальное – нет? Не хочу тебя огорчать, но это невозможно. Приобретенное оборотничество очень опасно, и чем раньше Оля это поймет, тем лучше сможет контролировать себя и свои животные инстинкты. Поверь мне, я знаю, о чем говорю, я на собственной шкуре испытал, как тяжело подавить в себе зверя. Ведь моя вторая половина от рождения является частью моей сущности, а не случайным и непрошенным гостем, как в случае с твоей подругой.
– Значит, я – тварь, зверь, не человек? – всхлипнула Ольга.
– Не человек – да, – уверенно произнес Дерри, – а насчет твари и зверя – это уж как тебе больше нравится. Тварь – пока вряд ли, и если будешь контролировать себя, никогда ей не станешь, а насчет зверя – тоже сильно сомневаюсь. Мне кажется, что ты никогда не обернешься полностью, иначе это произошло бы сейчас, когда я создал провокационную ситуацию, напав на тебя с кинжалом. Успокойся, ничего катастрофического не произошло, ты приобрела несколько весьма полезных в нашем мире качеств: твоя кожа защитит тебе лучше всякого доспеха, а твои глаза, могу поспорить на что угодно, позволят различать предметы даже в кромешной темноте. Станешь ли ты тварью, опять же, зависит только от тебя. Среди людей тоже подонков хватает, но все мы сами выбираем свой путь и решаем, кем мы станем в конечном итоге.
– А как же я буду жить дома, на Земле? – уже совсем неуверенно всхлипнула Ольга, помимо воли просчитывая в уме выгоду от произошедших с ней изменений. На Дерри она уже почти не злилась. Как ни странно, его прямые рассуждения вкупе с наглядной демонстрацией успокоили ее лучше, чем увещевания магов и Анет.
– А что, ты домой прямо сейчас собираешься? – удивленно приподнял бровь Дерри.
– Да нет, – неуверенно пожала плечами Оля, оглядываясь на сидящую в стороне Анет.
– Ну, а в чем тогда проблема? На Арм-Дамаше тебе эти изменения не мешают, а когда соберешься на Землю, тогда и подумаешь над этим вопросом. Сейчас не забивай голову разными глупостями. А маги заодно и понаблюдают некоторое время за тобой, чтобы убедиться, что твое состояние не прогрессирует.
– Да… – неуверенно выдохнула девушка, понимая, что Дерри не только прав, но и его предложения вполне соответствуют ее, Олиной, натуре.
В это время вернулся Дирон, и Анет в очередной раз попыталась отвертеться от потребления крепких горячительных напитков:
– Не хочу я никакого самогона! – взвыла девушка в надежде на сострадание. – Не хочу! Я ни за что не протолкну в себя эту пакость, – но ее причитания слушать никто не захотел. Кружка с мутной и резко пахнущей жидкостью появилась перед носом как по волшебству. Анет не поняла, почему это спиртной напиток вдруг подается не в рюмке или бокале, а в банальной железной кружке, а спрашивать не очень хотелось. К слову сказать, самогона там плескалось предостаточно, примерно две трети немаленькой емкости.
– Пей лекарство, – невозмутимо скомандовал Дирон, а Стикур молча сунул ей в качестве закуски кусок мяса, ладно хоть догадался насадить его на вилку. Оля свою дозу выпила без возражений, даже не поморщилась, и снова уставилась в зеркало. Правда, Анет с определенным удовольствием заметила, что не совсем понятно, чье отражение Ольга так пристально разглядывает: свое или сидящего сзади нее Стикура. Свое, вроде бы, давно должна была выучить наизусть.
– Ты будешь пить, или как? – с нарастающими гневными нотками в голосе рыкнул герцог. Ольга уставилась на до сих пор молчавшего молодого человека с еще большим интересом, а Анет ничего не оставалось делать, кроме как громко вздохнуть и, зажмурившись, глотнуть плескающее в кружке пойло. Горло обожгло отвратительной сивушной дрянью, из глаз брызнули слезы, и девушка схватила со стола первый попавшийся бокал, чтобы хоть как-то успокоить разрывающейся от боли горло и желудок. В бокале, как назло, оказалось красное вино, оно, безусловно, было гораздо лучшего вкуса и качества, нежели самогон, но для запивки не годилось абсолютно. Этот вывод Анет сделала практически сразу же после того, как ей наконец-то удалось как следует отдышаться от «лекарства», предложенного ребятами. Она спешно зажевала эту гремучую смесь мясом, которое все еще держала в руке, но поняла, что это уже не поможет: ноги стали ватными, голова чугунной, язык начал заплетаться. Анет с тоской осознала, что рассказать что-либо внятное вряд ли сможет, как, впрочем, и подняться с такого теплого и уютного дивана.
После краткого описания сражения с Хакисой, которое Анет попыталась передать как можно подробнее, в лицах, размахивая руками и ногами, общим мнением было решено, что дальнейший рассказ продолжит Оля. Тем более, события, произошедшие после, уже непосредственно на земле, девушка знала ничуть не хуже, чем ее задремавшая подруга, зато изложить их могла в данный момент гораздо четче и внятней. Анет изредка поднимала заспанную голову и пыталась жестами и разнообразными звуками комментировать рассказ Ольги, придавая ему некую эмоциональную окраску.
