Веренс замахал руками.
— Похоже, от феодальной системы мы перешли к монархии, а ее я еще не изучал! — воскликнул он. — Я окончательно запутался и ничего не понимаю.
— А тебе и не нужно ничего понимать. Ты — король. Послушай. Ты знаешь о слабых местах в этом мире? О тех местах, где наш мир соединяется с другими мирами?
— Нет.
— Одно из них находится рядом, на вересковой пустоши. Поэтому там стоят Плясуны. Они служат стеной.
— А-а.
— Но иногда барьер между мирами становится ненадежным, понимаешь? Это приходит и уходит. Как с приливами. Именно тогда и начинают появляться круги.
— А-а.
— И если люди поведут себя глупо, даже Плясунам не удастся удержать ворота закрытыми. Потому что там, где мир очень тонок, одна неверная мысль способна установить прочную связь.
— А-а.
К вящему облегчению Веренса, матушка заговорила о более понятных вещах.
— И главное сейчас — не сглупить? — Наконец-то ему удалось внести некий вклад в протекающую беседу.
— Да. Ни в коем случае нельзя звать их. Привлекать их.
— А-а. И что мне делать?
— Просто продолжай править. Я думаю, нам ничто не угрожает. Проникнуть сюда они не смогут. Девчонок я остановила, так что каналов больше не будет. Ты, главное, держи этого типчика под замком и ничего не говори Маграт. Зачем ее беспокоить по пустякам, правильно? А за камнями я прослежу.
Матушка зловеще потерла руки.
— Что ж, похоже, я со всем разобралась.
Вдруг она мигнула.
И ущипнула себя за нос.
— Что я только что сказала? — спросила она.
— Э-э, ты только что сказала, что, похоже, со всем разобралась, — подсказал король.
Некоторое время матушка Ветровоск недоуменно моргала.
— Ну да, все правильно, — наконец кивнула она. — Именно это я и сказала. Да. И я нахожусь в замке, верно? Да.
— С тобой все в порядке, матушка Ветровоск? — спросил король несколько встревоженным голосом.
— Чудесно, просто чудесно. В замке. А дети в порядке?
— Не понял?
Она снова заморгала.
— Что?
— Ты скверно выглядишь…
Матушка скривилась и покачала головой.
— Да. Замок. Я — это я, а ты — это ты, Гита — наверху, с Маграт. Все правильно. — Она посмотрела на короля. — Просто немного переутомилась. И не о чем волноваться. Совсем не о чем беспокоиться.
Нянюшка Ягг с некоторым сомнением во взгляде наблюдала за приготовлениями Маграт.
— Припарка из заплесневелого хлеба — не слишком-то волшебно, а? — заметила она.
— Тетушка Вемпер готова была молиться на нее. Самое надежное средство. Но вот как бороться с комой, понятия не имею…
Маграт с надеждой листала древние хрупкие страницы. Ее предшественницы делали записи, по мере того как им что-то приходило в голову, поэтому важные заклинания и наблюдения часто прерывались комментариями о состоянии старческих ног.
— Вот, здесь говорится: «Малинькие астраканечные камни, каторыи инохда можна найти в лису, называются ильфийскими стрелами и дийствительно в прошлом ани были наканечниками стрел». Это все, что мне удалось найти. Есть еще рисунок. Но я сама встречала такие камешки.
— О, их много валяется повсюду… — кивнула нянюшка Ягг, перебинтовывая плечо Диаманды. — Как ни возьмусь копать огород, на один-другой обязательно наткнусь.
— Но эльфы не стреляют в людей! Они добрые!
— По-твоему, они просто хотели поиграть? Потому и всадили в девчонку стрелу?
— Но…
— Послушай, дорогуша, скоро ты станешь королевой. Это очень важная работа. Заботься о короле и позволь мне и Эсме позаботиться… обо всем остальном.
— Да что такое быть королевой?! Только и можно, что гобелены ткать да шататься везде без дела в неудобном платье! Я знаю матушку. Она терпеть не может… стиль. Она вечно такая кислая…
— Осмелюсь заметить, на то есть свои причины, — дружелюбно промолвила нянюшка. — Так, девушку мы залатали. Что делать дальше?
— У нас куча ненужных спален, — вспомнила Маграт. — И все они готовы к приему гостей. Можем положить ее в одной из них. Кстати, нянюшка?
— Да?
— Ты… э-э… Как ты относишься к тому, чтобы стать подружкой невесты?
— Ну уж нет, дорогуша. Стара я для этого, — отмахнулась нянюшка. — Кстати, а ты ни о чем не хочешь меня порасспросить?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, мама твоя умерла, а других родственниц у тебя нет…
Маграт по-прежнему выглядела озадаченной.
— Ну, о том, что будет после бракосочетания, я на это намекаю.
— Ах об этом… Не беспокойся, обо всем позаботится поставщик провизии. Здешняя повариха не большая мастерица по части канапе и украшения стола.
Нянюшка внимательно рассматривала потолок.
— Ну а после? Что будет потом? — спросила она. — Если, конечно, ты понимаешь, о чем я говорю.
— Ну, у меня много служанок, они все уберут. Послушай, ты не волнуйся. Я все обдумала. Мне бы очень не хотелось, чтобы ты и матушка относились ко мне так, словно я ничего не понимаю.
Нянюшка откашлялась.
— Ну ладно, — покачала головой она. — Твой будущий муженек вроде человек опытный. Не сомневаюсь, уж он-то погулял с девицами.
— Почему ты так говоришь? Да нет, вряд ли он такой. У шутов ведь почти нет личной жизни, а потом он стал королем, столько всего навалилось… Кроме того, он немного стесняется девушек.
Тут нянюшка сдалась окончательно.
— Что ж, — сказала она. — Надеюсь, ты сама во всем разберешься и…
Появились матушка и король.
— Ну, как девчонка? — поинтересовалась матушка.
— Наконечник стрелы мы удалили, рану промыли, — отчиталась Маграт. — Но вряд ли она скоро проснется. Лучше будет оставить ее здесь.
— Ты уверена? — уточнила матушка. — За ней необходимо присматривать, а у меня есть свободная спальня.
— Ее нельзя перемещать, — быстро произнесла Маграт.
— Они ее пометили, — сказала матушка. — Ты точно знаешь, как следует поступать?
— Я знаю, что рана достаточно тяжелая, — ответила Маграт.
— Я имею в виду вовсе не рану, — возразила матушка. — Они коснулись ее. И она…
— Я сама могу определить, какой уход требуется больному, — оборвала ее Маграт. — Я же не полная дура, понимаешь?
— Ее ни в коем случае нельзя оставлять одну, — настаивала матушка.
— Здесь будет много людей, — вмешался в разговор Веренс. — Завтра начнут приезжать гости.
— Можно быть окруженным людьми — и в то же время абсолютно одиноким, — нравоучительно промолвила матушка.
— Но, матушка, мы же в замке!
— Ладно, ладно, не будем вам больше докучать, — махнула рукой матушка. — Гита, идем.
На прощание нянюшка Ягг угостилась бараньей отбивной из-под серебряной крышки и помахала королевской чете.
— Веселитесь тут, — сказала она. — Насколько это возможно.
— Гита!
— Уже иду.
Эльфы чудесны. Они творят чудеса.
Эльфы удивительны. Они вызывают удивление.
Эльфы фантастичны. Они создают фантазии.
Эльфы очаровательны. Они очаровывают.
Эльфы обворожительны. Они завораживают.
Эльфы ужасны. Они порождают ужас.
Особенностью слов является то, что их значения способны извиваться, как змеи, и если вы хотите найти змей, ищите их за словами, которые изменили свои значения.
Никто ни разу не сказал, что эльфы хорошие.
Потому что на самом деле они плохие.
— Ну, вот и все, — сказала нянюшка Ягг, когда ведьмы шли по подъемному мосту замка. — Надо признать, ты отлично поработала, Эсме.
— Куда там… — возразила матушка Ветровоск.
— Но ты же сама сказала, что больше никому пройти не удастся. А магией у камней заниматься некому, это точно.
— Да, но круги будут еще появляться день или два. За это время все, что угодно, может случиться.
— Диаманда вышла из игры, а других ты здорово напугала, — сказала нянюшка Ягг, бросая баранью косточку в пересохший ров. — Звать их никто больше не осмелится, это я точно знаю.
— Но один сидит у нас в подземелье.
— Хочешь от него избавиться? — спросила нянюшка. — Если хочешь, пошлю Шона к королю Железобетонссону, что на Медной горе. Или сама могу вскочить на старое помело и слетать шепнуть пару слов Горному королю. Гномы и тролли в одно мгновение избавят нас от этой проблемы. Нет эльфа — нет проблемы.
Матушка не обратила ни малейшего внимания на ее слова.
— Нет, есть еще кое-что, — хмуро промолвила она. — О чем мы не подумали. Она попытается найти лазейку.
Ведьмы подошли к городской площади. Матушка огляделась по сторонам. Конечно, Веренс был королем, и это было правильно, и это было его королевство, что тоже было правильно. Но в более глубоком смысле королевство принадлежало ей. И, конечно, Гите Ягг. Власть Веренса распространялась только на людей — тролли и гномы не признали его королем, хотя сделали это очень вежливо. Но что касается деревьев и скал, их матушка Ветровоск считала своими. Она могла чувствовать их настроение.
