— Не спрашивай. — пробубнила, и приступила к завтраку, но парнишка все не унимался, нащупав слабое звено среди всех присутствующих за столом.
— Да брось, хоть ты расскажи, а то эти молчат, словно им кошка язык откусила! — и сам засмеялся с собственной шутки. Еще чуть-чуть, и у меня самой кончится терпение. Итак в голове полнейший хаос из-за того, что помню, и того, чего не помню, тоже.
— Грег, молча жуй, пока кашу с ложкой не проглотил. — тон у Морсая был предупреждающим, после такого даже я бы угомонилась, но, видимо, у Грега семь жизней, раз он все никак не угомониться.
— Ребят, но ведь из-за вас я все веселее пропустил, и теперь хочу разумную компенсация в виде информации.
— Храпеть надо меньше. — буркнул Эльгар, и вновь уткнулся в свой поднос. Видимо, стыдно вспоминать вчерашнее не только мне. И вообще, какого черта мы уснули в лаборатории, и почему на одном диване? Тайна, покрытая мраком.
— Я так и не поняла, нам после столовой куда идти? — Морсай обреченно вздохнул.
— В место вчерашней попойки, искать зелье, благодаря которому отрастили безобразие, и пытаться создать на его основе другое, убирающее последствия.
— Но мы же ни разу не алхимики, не проще ли оставить это профессионалам? — и покосилась на Эльгара, на что старшекурсник развел руками.
— Не смотри так на меня, все равно Аррай не позволит мне заниматься этим вопросом в одиночку. Он обожает коллективные работы даже больше своего старшего брата, а если учесть, что еще и Альмир решил начать преподавать совместный факультатив алхимиков и некромантов, то можно на ближайшее время вообще забыть о том, чтобы избавится от тебя. — и ткнул ложкой в мою сторону! Не поняла, а с какого перепугу решили меня крайней сделать?
— Мальчик, ты говори, да не заговаривайся, это твоему другу понадобился состав пойла, сваренного смотрителями местного погоста! — Эльгар резко повернулся в сторону Морсая. Последний усиленно делал вид, что не понимает о чем речь, пока его каша не начала складываться в червяков.
Именно они то и заставили вспомнить опарышей в комнате Ирэн. Опасливо взглянула на брюнета, который стал выглядеть, будто сурок у родной норки. Видимо, он тоже вспомнил наш поход в покои одного из преподавателей академии.
— Вот теперь точно конец. — уныло протянула, и запустила пальцы в волосы, но, наткнувшись на пушистые ушки, буквально взвыла.
— Не паникуй, вдруг пронесет? — пытался подбодрить Морсай, не шибко веря в собственные слова.
И снова не удержался от комментария Грег:
— Ну, что еще вы натворили? — его тон был до безобразия весел.
— Ничего! — ответили хором вместе с некромантом, и синхронно отодвинули от себя подносы. Да, если уж влипать, то по самые помидоры!
— Выыы. — рассерженной кошкой прошипели за моей спиной. Кажется, у меня поседела парочка прядок. Обреченно посмотрела на вчерашнего собутыльника и сжалась — на его лице было осознание грядущей экзекуции.
— Быстро ко мне в кабинет! — если честно, то было страшно до трясущихся коленок, но при этом понимала — виноваты. Какой бы стервой она не была, но кидать в кровать мерзких ползущих было явным перебором.
В кабинете женщина не сдерживала себя в выражениях, некоторые я даже запомнить постаралась. Мы с Морсаем стояли, опустив головы и ожидая окончания лекции о нашей родословной и назначения нового наказания. Видимо, это моя судьба — выполнять черную работу. Карма шутить не любит!
— После занятий жду в своей комнате, вы собственноручно будете вылавливать эту мерзость. И даже не думайте использовать магию, если почую — будете до конца года готовить тела для долгосрочного использования умертвия! — боюсь даже представить, что придется делать для подготовки тел, поэтому активно закивала головой.
Вылетела Ирэн из кабинета продолжая громко материться. После ее ухода напряжение заметно отпустило, ведь могло все быть гораздо хуже.
— Во что я вляпалась с твоими травами? — проворчала для проформы и вышла следом за преподавателем из кабинета.
— Извини. — выдавил кое-как из себя Морсай догоняя.
— Должен будешь! — парнишка угукнул, и пошел впереди, явно надеясь избежать правосудия. Нет, я, конечно, тоже виновата, но в трезвом уме и твердой памяти не совершила бы того, что произошло ночью.
Где находится лаборатория, в которой происходили ночные опыты, запомнила, кажется, на всю жизнь. Тяжело вздохнула, снова обмотала живот хвостом, и поплелась пытаться помогать товарищам по несчастью с созданием зелья, убирающего новоприобретенные конечности.
В лаборатории ждали уже известные мне преподаватели, один из которых вольготно расселся на диване с книгой в руках. Профессор Тарей же восседал за столиком, держа в одной руке чашку с чаем, а во второй внушительный бутерброд. Вспомнив о своем привычном завтраке, и увидев его у Тарея под носом — хлюпнула носом. Ностальгия сдавила душу противной ручонкой.
Мое действие возымело странный эффект. Аррай, до этого делающий вид, что не замечает нашу гопкоманию, посмотрел на меня ну очень странным взглядом, расшифровать который не смогла, а Тарей застыл с поднесенным к лицу бутербродом. Представляю, как выглядела со стороны: оголодавшая худая девчушка жалобно смотрит на кусок хлеба с бужениной, словно какая-то побирушка на вокзале. Сама себя укорила за несдержанность, и повернулась к ребятам. Те не отставали от профессоров, так же удивленно косились, хорошо хоть вопросов не задавали.
— Да что ж это делается! — возмущенно вскликнул Тарей, положив бутерброд на тарелочку. Он поднялся и достаточно резво, не смотря на свои габариты, скрылся в небольшой подсобке. Насколько помню, там не было ничего, кроме порошков и склянок, что он там забыл?
В лаборатории была полнейшая тишина, которую никто не осмелился нарушить. Гадство, даже тут отличилась!
Глава 11
Профессор вернулся очень быстро, неся еще один поднос с чашкой чая и тарелочку с бутербродом. При том поднос держал на одной руке, балансируя им как заправский официант, второй же рукой схватил меня за локоть и очень настойчиво дотащил до столика, за который усадил надавив рукой на плечо. А силы то в нем ого-го!
— Кушай, деточка! Совсем тебя эти изверги голодом заморили! У тебя ж наверняка каждое ребрышко можно пересчитать невооруженным взглядом! — после слов о ребрышках невольно напряглась, стоило вспомнить с каким маньячным взглядом он выдирал волоски с уха Эльгара.
Помимо этого было дико неловко сидеть за столом перед угощением профессора.
Начнешь отказываться — вдруг он обидеться, и если ведет какой-то предмет у некромантов, еще и запомнит? Но и есть под пристальным внимание стольких глаз — несварение зарабатываешь. Вот и как им объяснить мою реакцию, не выдавая истинной причины?
— Кушай, кушай, золотце, мужчины не любят тощих селедок! Не так ли, Морсай? — причем тут мой товарищ по несчастью? Повернулась к парнишке и увидела, как тот покраснел. Пусть и не сильно, но достаточно заметно. Интересно, что же его такое смутило?
— Действительно, слишком худых девушек даже обнимать страшно, вдруг сломаются? — язвительно протянул Аррай, захлопывая книгу. Вот же ж.
И что вы думаете? Подгоняемая Тареем давилась бутербродом и обжигалась горячим чаем. В общем, желание даже вспоминать бутерброды пропало как минимум на несколько лет.
После самого странного приема пищи в моей жизни мы приступили к тому, зачем вообще пришли в эту лабораторию. Под опостылевшие комментарии декана факультета алхимии пыталась помогать ребятам, выполняя самую простую работу, а именно насыпая в мерный стаканчик что требовали, и сколько требовали. Ну, а что, не самое худшее наказание за наши проделки!
Через два часа Эльгар, наконец, вспомнил, что мы там наварили, и радостно кинулся записывать рецепт антидота под чутким контролем Тарея. Последний напоминал заботливую бабушку, обучающую любимую внучку лучшему рецепту блинчиков. Он, не переставая, хвалил расцветшего Эльгара, не забывая подгонять в работе остальных провинившихся. Очень странный персонаж, и этим дружелюбием он скорее отпугивал, чем притягивал, словно это поведение наигранное.
