– Вот это класс! – восхитился парень, сжимая кулак с надкушенным Сникерсом. – Такого в жизни не видел! Полный рулез!
– Респект абсолютный! – подтвердила его спутница. – Говорят же, в городе чудеса! Под Машуком красные собачки летают, а тут люди! Люди без крылышек! Как вам это удалось? Вы, наверное, из цирка? – она подбежала и с любознательностью юного натуралиста наклонилась над Артемом, который колотился на асфальте от последствий неприятного взаимодействия с электричеством. – Скажите нам! Ну, скажите, как?
– Жидкость пил. Специальную, из конопли и… – Семин не договорил – основы его существа потряс звучный «ик».
– Ах, вот в чем дело, – незнакомка разочаровано скривила левую часть лица и, повернувшись к своему другу, громко объявила:
– Он – наркоман! Жалкий наркуша. Видишь, что бывает из-за этой гадости!
– Волшебство это, девочка, – сказала Вей-Раста, медленно спускаясь на тротуар. – Ушибся? – она присела возле Артема и мягко сжала ладонями его щеки.
– Немного. Плечом и задницей. А током сильно шарахнуло. Как в детстве, когда ковырялся в розетке. Да это еще, – Семин завозился под выбившейся рубашкой, – пуговица на брюках оторвалась.
– Это пройдет. Идти можешь? – ведьмочка встала, протягивая ему холодную руку.
– Я летать хочу, – ответил он, с надеждой глядя на Стража.
– Боюсь, ничего не получится. С земли точно взлететь не сможешь. Нужно спрыгнуть с крыши или хотя бы с балкона, – Ларса повернулась к юноше с девушкой, тихо и строго произнесла: – Чего уставились? Идите отсюда, пока что-нибудь похуже не привиделось.
Наблюдатели, испуганные то ли смутной угрозой Вей-Расты, то ли видом ведьмочки – темным цветом кожи и газами, светящимися хищным зеленоватым отблеском – мигом ретировались к автобусной остановке.
– С балкона, так с балкона, – сказал Артем, отряхивая испачканные, разорванные брюки. – Четвертый этаж устроит?
Ведьмочка кивнула и поправила ему рубашку.
– Тогда идем. Поднимемся к Ольге Ивановне. Здесь рядом, – Семин направился к девятиэтажке, видневшейся за обшарпанным углом аптеки. – Хотел я стать ей сюрпризом – влететь в окно как Карлсон, а придется банально стучаться в двери, – с разочарованием добавил он.
– Кто такая Ольга Ивановна? – спросила Ларса, шагая рядом с ним через дорогу.
– Моя бывшая супруга. Развелись недавно по массе различных причин. Не сошлись характерами, привычками, взглядами на жизнь, – пояснял он, как бы оправдываясь. – А главное, она мне с завкафедрой из их академии изменяла. Но все равно, человек она хороший. Должна быть нам рада, хотя уже двенадцатый час.
– Думаешь, и мне будет рада?
– А куда ей деваться, если мы завалим. К тому же она завтра с утра собиралась ко мне, озабоченная происходящим в квартире и собственно моим здоровьем. Вот сейчас придем и объясним все, – рассуждал по пути Семин. – Только одна маленькая проблема – твой цвет.
– Чего «мой цвет»? – не поняла Ларса.
– Ну, ты такая, бледно-фиолетовая. Празднично-сиреневая, я бы сказал. Ольга Ивановна, увидев тебя среди ночи да без должной подготовки, может слегка занервничать.
– Я исправлюсь, – пообещала Вей-Раста. – Как на этаж поднимемся, так сразу исправлюсь.
– Как же ты исправишься. Ты же не хамелеон, – рассмеялся Семин. – Мы скажем Олечке, что у тебя болезнь какая-нибудь вроде синекровия или аллергия на минеральную воду. Нет, мы лучше скажем, что ты – жертва Чернобыля, приехала из Украины на лечение. А потом, когда она привыкнет, объявим, что ты вообще не на Земле родилась.
– Как хочешь, – ответила ведьмочка, не слишком озабоченная в какой личине она предстанет перед незнакомой Ольгой Ивановной. Сейчас ее больше волновало, что драгоценное время уходит, а они так и не напали на след незаконников, вообще не совершили ничего полезного для основ мироздания.
Минуя компанию молодых людей возле старенького Опеля, Стражи вошли в подъезд и на лифте с оплавленными кнопками, несущем черные следы затушенных сигарет, поднялись к четвертому этажу. На лестничной площадке Вей-Раста остановила Семина, сказав, что прежде чем пугать Ольгу Ивановну, она постарается исправить цвет кожи до нужного оттенка. Для этого Артему требовалось внимательно отслеживать происходящие изменения окраски волшебницы и вовремя ее остановить. Когда Семин был готов, Вей-Раста сложила ладони на груди и часто задышала, потом задержала дыхание и напряглась. С ней и в самом деле начали происходить поразительные изменения. Сначала кожа приобрела темно-синий цвет, почти такой, какого бывают новые джинсы «Ранглер». Этот колер, непотребный для человеческого тела, никоим образом не мог устроить Артема. Он сказал: твердое «нет» и отчаянно замотал головой. Дальше Ларса начала светлеть и аккуратно зеленеть. Стала похожа цветом на газон, засеянный свежей канадской травой, потом на капустный лист. А потом на ее лице и руках появилась желтизна.
– Вот так лучше, – заметил Семин, подозревая, что процесс идет в нужном направлении. – Еще чуточку. Теплее цвет, теплее и розовее, – корректировал он, следя за превращениями ведьмочки.
Она продолжала меняться, словно кто-то забавлялся цветовой палитрой в компьютерном фоторедакторе.
– Чуть бледнее. Еще бледнее, – попросил Артем. – Стоп! Отлично!
Он смотрел на Вей-Расту с нескрываемым восхищением – теперь она была совершенно очеловечена: ее кожа светилась здоровым жемчужно-розовым оттенком с едва уловимым сиянием волшебства. Оттенком настолько здоровым и привлекательным, что такому позавидовала бы самая взыскательная красотка.
– Я в восторге! – сообщил Артем и подошел вплотную к волшебнице. Ему не терпелось потрогать ее, что он и сделал, не в силах сдержать сей святой порыв. Коснулся ее холодных, рук, глядя в глаза Ларсы, где пряталась хитренькая и, зеленая насмешка, провел своими распаленными ладонями вверх по ее голым предплечьям. Вдруг страстно обнял ее, спеша убедиться, что под легким платьем с роскошными летними цветами скрывается настоящее женское тело.
– Господин Тёма! – с притворным негодованием воскликнула Вей-Раста. – Это что вы себе позволяете, эксперт-оценщик?!
Вопрос волшебницы застал Семина врасплох, и он переспросил:
– Кто? Я?
– Ага, ты. Или здесь есть кто-то еще? – она запрокинула назад голову, черные пряди волос слетели с лица, и на щеках проступил румянец.
– Я только хочу убедиться, что твоя новая окраска стойкая, не исчезнет, не сотрется от какого-нибудь неосторожного прикосновения, – объяснил Семин, прижимая строгого Стража к себе.
– Очень стойкая, – уклоняясь от обжигающих губ, подтвердила Ларса.
– Еще я хочу знать, какая ты на вкус, – Артем настиг ее поцелуем.
– Как ты смеешь у дверей собственной жены! – запротестовала ведьмочка, хотя его объятия и поцелуи были ей приятны. Вей-Раста слабо отвечала на них, прислонившись спиной к стене.
– А мы уже развелись… Я же говорил… Счастливо разбежались несколько месяцев назад… – нашептывал он, припадая к ее губам. То ли от длившегося действия зелья, то ли от волшебства, излучаемого самой преобразившейся госпожой Стражем, Семин чувствовал крайнее возбуждение: голова кружилась больше прежнего, и хотелось взять Ларсу на руки, прижать покрепче и бросится с четвертого, а лучше девятого этажа. Лететь, лететь вместе с ней до бесконечности далеко. – Ты на вкус сладкая.
– Если я захочу узнать, какой на вкус ты, то прокушу тебе шею. Так что не дразни меня, – предостерегла Ларса, отталкивая его. – Давай, поторопись. Нужно скорее добраться до балкона.
Семин несколько раз нажал на кнопку звонка и, прикрыв пальцем глазок, ободряюще улыбнулся Вей-Расте.
– Кроме Ольги здесь проживает моя теща, – предупредил он, – но ты не пугайся. Скорее всего, она на даче. Она всегда летом на даче.
Ольга Ивановна открыла не сразу. Видимо неготовая к встрече гостей она очень долго добиралась до двери. Долго прислушивалась и смотрела в глазок, закрытый темным пятнышком пальца. Наконец догадалась:
– Семин, ты что ли?
– А кто ж еще? – отозвался Страж Артем. – Открывай скорее. И я не один, – заведомо предупредил он. – С сюрпризом я.
Лязгнул замок, Ольга Ивановна медленно и осторожно приоткрыла дверь. Ее глаза, остановившись на неизвестной дамочке, облаченной в ее неновое, но по-прежнему милое платье, широко распахнулись и полыхнули недобрым отблеском.
– Мы рядом прогуливались. Гуляли в вашем, в общем, районе. Вот я и подумал, как к тебе не зайти, если ты завтра ко мне собиралась, – проговорил Семин, протискиваясь в коридор.
– Рядом, да? – Ольга отступила к трюмо, придирчиво и недружелюбно оглядывая незнакомку. – Действительно, сюрприз. Сюрпризистей в двенадцать ночи трудно придумать, – с платья, подозрительным образом оказавшемся на подружке Семина, Ольга переключила внимание на ее чем-то необычное лицо (надо признать, красивое), будто оно принадлежала иностранке из бог весть какой далекой страны.
