– Товарищ капитан! Это интеллигентнейший человек. Спортсмен, музыкант…
– В интеллигентности вашего психа я не сомневаюсь. Во дворе дома девятнадцать по Лермонтовской улице обнаружена полосатая пижама со штампом клиники медицинского института. А в соседнем дворе – пропажа. Неизвестный злоумышленник снял с веревки белье. Рубаху и штаны. А вы говорите «интеллигентный»!
* * *
…Рулон на себя… поворачиваем на клине… вперед, на склад… Никогда бы не подумал, что бумага может быть такой тяжелой. Сколько в этом рулоне? Килограммов триста?.. Катятся рулоны…
Олег? Нет. Николай? Нет. Игорь?..
– Эй, Толмачев! Садись обедать!
– Спасибо, ребята, я не голодный. …Рулон на себя… поворачиваем…
* * *
– Валентин Петрович, ну??
– Его ищут, Мария Федоровна, ищут. Дежурный горотдела обещал сделать все возможное. Нашего больного видели в районе Старого порта. Туда уже направили наряд милиции. Через час-полтора его привезут в клинику. Не беспокойтесь.
– Ну, привезут его, издерганного, голодного… Он ничего понять не может… А что дальше? Расскажем ему все, походатайствуем насчет паспорта… «Журавин Игорь Александрович, такого-то года, был женат, растил сына, прописка…» Прописка… А где он будет жить? В двенадцатой палате?
– Всего этого можно было бы избежать, если бы не ваша мягкотелость, Мария Федоровна.
– Вы хотели его убить…
– Выбирайте выражения, коллега. Не забывайте, что с его помощью мы спасли больного Журавина.
– Сказка про белого бычка.
* * *
– Товарищ старший сержант, посмотрите. Вон там, у пакгауза, на двадцать девятой площадке, не он? Не псих ли этот? По ориентировке вроде похож – невысокий, чернявый, брюки тренировочные. Устроился за червонец рулоны катать…
– Погоди, Литин, погоди. Вроде похож. Ты подойди, проверь у него документы, а я здесь у машины подежурю.
* * *
– Димка, не крутись под ногами! Возьми маму за руку.
– Па, а на море сегодня не пойдем?
– Не пойдем.
– А почему?
– Потому.
– А за кем милиционер гонится?
– Где?
– Ну вон, сзади.
– За хулиганом. Дядя хулиганил. Будешь хулиганить, и тебя…
– Папа, а дядя на тебя похож.
– Не болтай глупостей… Наташа, ты что?!
ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ДНЕЙ. ВЕЧЕР
– Тетя Вера!
– Кто здесь? Щас свет зажгу…
– Тетя Вера, это я…
– Ты? Ох ты, господи… Тут из-за тебя такое! Зачем, скажи на милость, убежал? Всех докторов переполошил. Тебя уже с милицией ищут.
– С милицией?.. Тетя Вера, принеси поесть чего-нибудь. Только, смотри, не говори никому, слышишь? Не говори…
* * *
– Мария Федоровна! Валентин Петрович! Там у меня в каморке этот… беглый сидит. Голодный прибежал, весь расцарапанный… Просил вам не говорить… А я уже…
– Просил не говорить, а вы сказали.
– Да я…
– Ладно, ладно, погодите… Поесть ему принесите. Просил поесть?
– Просил.
– Вы, Вера Михайловна, принесите ему поесть. Мы подойдем позже…
* * *
…Шаги по коридору. К окну! Кто?.. Так и есть! Валентин Петрович с этой… хирургом и с тетей Верой. Надо удирать. Я сегодня весь день от кого-то удираю… А тетя Вера – зараза!
ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ДНЕЙ. НОЧЬ
– Смотри, Литин, он?
– Вроде он, товарищ старший сержант. Теперь не уйдет!
– Молодой человек!.. Да-да, вы. Попрошу вас предъявить документы?
– А я что-нибудь нарушил?
– Молодой человек, предъявите документы!
– А вы, старший сержант, всегда за хлебом с паспортом ходите?
– Я за хлебом в первом часу ночи не хожу.
– А я хожу. Ладно, скажем так: хочу встретиться с одним человеком. Документов с собой не взял. Не видел такой необходимости.
– Скажите вашу фамилию.
– Это что, допрос?
– Это выяснение личности. Вы скажете вашу фамилию или поедем в отделение?
– Журавин Игорь Александрович. Вы довольны?
– Вы вспомнили вашу фамилию?
– Не понял. А вы свою помните?
– С кем вы хотели встретиться?
– Вы и сами знаете.
– Я с вами серьезно разговариваю.
– Я с вами тоже. Вы ведь днем гнались за ним. Я видел.
– Ничего не понимаю…
– И я ничего не понимаю.
* * *
Что им от меня надо? С милицией ищут. Может, он действительно преступник?.. Память они мне не вернут. Это ясно. Будут держать в мединституте в качестве экспоната… «Перед вами – искусственно выращенный организм, случайно выживший после проведения над ним таких-то и таких-то экспериментов. Экспонат не помнит своего имени, не помнит своего возраста, не узнает знакомых. Откликается на кличку «Больной из двенадцатой». Обратите внимание на характерное подергивание щек и конечностей…» …Есть как хочется… Надо искать Его. Пойти в филармонию? Есть в городе филармония?.. «Здравствуйте, у вас работает пианист, как две капли воды похожий на меня? Фамилии я его не знаю. Нет, мне не нужна контрамарка…» Идиотизм! Который, интересно, час?
– Простите, вы не скажете, который час?
– Без пяти два… Ты?!
– Ты?!
…Туман… Снова кровавый туман… Туман…
– Скажи, прошу тебя, как твое имя?
– Игорь.
– Игорь… Игорь… Игорь… Игорь Журавин!!!
– Что с тобой? Помогите! Кто-нибудь помогите, ради бога!!
ЧЕРЕЗ ШЕСТЬ ДНЕЙ
– Доктор, он умрет?
– Боюсь, что да.
– И ничего нельзя сделать?
– Хирургическое лечение таламического болевого синдрома пока что неэффективно и попросту опасно. Помочь может, пожалуй, только стереотаксическая деструкция неспецифических таламических ядер…
– Таламических…
– Очень велика опасность чрезмерного погружения электрода-канюли… как в случае с вами, то есть с ним, с вашим аналогом… Для успешного проведения операции опять необходимо параллельное введение канюли с небольшим опережением. Но повторное клонирование снова приведет нас к решению… Словом, Игорь Александрович, все возвращается на круги своя…
– Я готов, доктор.
– Нет-нет, что вы! Я имел в виду совсем другой исход.
– Он спас мне жизнь.
– Я бы не называл это так. Его специально создали, чтобы вылечить вас. Это искусственный человек, поймите.
– Доктор, у меня еще не отросли волосы. И дырка на макушке еще не затянулась. Все-таки меньше хлопот.
