— Если я на нее сяду, она сдохнет! — убежденно заявил Илья. — Я что, палач? Слушай, друг, а чего покрепче у тебя нет?
— А эти чем плохи? — обиделся Ростиньяк. — У меня вот, намедни, шевалье д'Артаньян купил себе такую же для сына. Так он у него в королевскую гвардию метит! Стало быть, есть у человека вкус!
— А еще какие кони у тебя есть?
— Точно такие же, только карманный вариант.
— Ладно, — вздохнул Илья. — Черт с тобой, давай, какие есть. Придется в дороге подкормить животину. — Он подошел к лошади, потрепал ее по унылой морде. В ответ конь молниеносно лязгнул зубами, едва не отхватив Муромцу руку.
— Тише ты, тварь зубастая! — рассердился богатырь. — Смотри, у меня и схлопотать недолго.
Лошадь нахально усмехнулась и попыталась двинуть Илью копытом.
— Ну и характер, — удивился Муромец. — Все! Берем! Всех четверых берем!
Через час богатыри резво трусили по дороге, обсуждая услышанное и увиденное. Конечно, всех интересовал Черный рыцарь.
— Страсть как хочется на эту скотину посмотреть! — сказал Муромец, лениво поглядывая по сторонам. — Слышь, Яромирка, на спор: я ему одним ударом все зубы выбью!
— А коренные?
— И коренные, само собой.
— Короче, снесешь ему башку, так получается?
— А вот и нет! Есть у меня коронный удар, называется левый винт с правой нарезкой. Он и ахнуть не успеет!
— Может, научишь?
— Научу, Яромирка, обязательно научу. — Илья ненадолго задумался, потом замурлыкал популярную в Лодимере песню:
Всю-то я вселенную проехал,
Нигде милой не нашел!
Неожиданно конь под Ильей встрепенулся и дискантом подтянул:
Я в Россию возврати-и-ился…
И тут все четверо коней, надрывая бока, грянули:
Се-эрдцу слышится привет!
Богатыри, что называется, отпали. Кони допели одну песню и принялись за другую:
Как ныне сбирается грозный Роланд
Отмстить неразумным испанцам!
Теперь уже богатыри подхватили песню, правда, на свой, лодимерский лад, но спели дружно, и все остались довольны.
— А ведь и в самом деле, кони богатырские! — восхитился Илья. — Чтобы так задушевно петь, это ж какой талант иметь надо!
Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент над головой жутко ухнуло, и здоровенное бревно, привязанное к вершине сосны, обрушилось вниз, сметая богатырей в одну кучу.
В один момент голова Яромира оказалась между ног Ильи Муромца, сверху на него взгромоздился Добрыня, а Попович каким-то образом ухитрился переплести всех троих. Богатыри попытались освободиться, но почему-то запутались еще больше. И тут краем глаза Яромир увидел такое, отчего у любого нормального человека волосы зашевелились бы на голове. Четыре тощие клячи прямо на их глазах медленно превращались в четырех разбойников. А напротив, в кустах, стояла скособоченная, но все же до боли знакомая фигура в монашеском балахоне.
— Неясыть! — прошептал Яромир. — Колдун! Так тебя же циклопы сожрали!
Неясыть злобно сверкнул глазами, не переставая твердить заклинания:
— Патэпе! Погап! Убоп!
— Рубоп! — подсказал Яромир хриплым голосом, пытаясь спихнуть со своего горла чью-то ногу.
— Ма-алчать! — неожиданно завизжал Неясыть и затопал ногами. — Я тебя хорошо запомнил! Это ты мне всю малину… Ну, уж теперь я до тебя добрался! До тебя и твоих дружков.
— Ничего у тебя не получится, — одними губами прошептал Яромир. — Я вот сейчас вылезу и тебе голову оторву!
— А ты вылези, вылези! — захохотал Неясыть. — Что, слабо? Я еще и не такое заклятие наложу…
— Только в штаны не наложи. У тебя это лучше получается!
— Что?! — взвился колдун и, подскочив к перепутавшимся богатырям, принялся их пинать с таким остервенением, что в конце концов зашиб ногу об Илью Муромца и повалился, охая от боли.
— Так тебе и надо, урод недоеденный! — усмехнулся Яромир. — От злости еще и не то бывает!
Неясыть с трудом поднялся и, прихрамывая, попытался принять позу для заклинания. Но тут лошади окончательно превратились в разбойников. Одного из них Яромир узнал сразу. Это был Жужа. С трудом разогнув спину, он подошел к Неясыти и уставился на него единственным глазом. Колдун явно занервничал:
— Тебе чего?
— Это… Чего дальше-то делать?
— Для начала дай каждому по морде, — посоветовал Неясыть. — А я пока вспомню, что там дальше колдовать надо. Этот гад меня с мысли сбил!
— Где гад? Ах, вот он! Точнее, они… — Жужа подскочил к клубку, в который спутались богатыри, остановился напротив Яромировой головы.
— Ну что, красавчик! — развязно ухмыльнулся Жужа. — Сейчас я тебя буду мучить. Ох уж, и поиздеваюсь! Сначала стану расшатывать зубы, потом…
В этот момент рука кого-то из богатырей изловчилась, Яромир так и не понял чья, схватила Жужу за усы и напрочь оторвала их. Другая рука вцепилась ему в бороду, третья — в грязные нечесаные патлы.
Жужа издал дикий рев, отпрыгнул прочь и, трясясь как в лихорадке, уставился на Неясыть. Неясыть, в свою очередь, уставился на лишенного растительности Жужу и окончательно забыл все заклинания.
— Ко? — сказал он, от удивления переходя на куриный язык. — Куд куда?
— Куда глаза глядят! — прохрипел Жужа, судорожно оглаживая голую голову и бешено вращая глазами. Он хотел сказать что-то еще, но вместо этого подпрыгнул и помчался по дороге, поднимая пыль. Его напарники попятились от шевелящегося клубка и через минуту бросились вслед за атаманом.
Ну и ладно, катитесь! — крикнул им вслед Неясыть. — Трусы! Я справлюсь один! Мне даже лучше, месть моя будет страшна и сладка!
— А ты подойди поближе, — донеслось из клубка. — Чтой-то мы не поняли!
Колдун сделал шаг вперед, но тут же отпрыгнул как ужаленный:
— Ишь, хитрые какие! Нет уж, обойдетесь. Я сейчас кое-кого приведу, и вы у меня только крякнете!
— Интересно, куда это он пошел? — послышался из центра клубка голос Ильи Муромца.
— Сейчас какое-нибудь чудовище приведет, — отозвался снизу Алеша Попович.
— А я выпутаться не могу! — простонал Добрыня.
— Колдовство, — сказал Яромир. — У меня в кармане бутылка, кто-нибудь может дотянуться?
— А что там, в бутылке? — сразу заинтересовался Муромец.
— Надракакаш.
— Тьфу ты, пропасть, а я думал…
— Думать вредно! — ворчливо заметил Добрыня. — Ага. Надо считать и мыслить!
Друзья еще минут пять подкалывали друг друга, пока не услышали тяжелый, словно идущий из-под земли, гул.
— Ну вот, ведет кого-то, нетопырь ушастый, — проворчал Яромир. — Кажется, кто-то хотел видеть чудовище?
— А что, уже показался? — заинтересовался Илья.
— Не спеши, сейчас покажется.
— Вот они! — раздался визгливый голос Неясыти. — Кушай их, дракоша, пожалуйста!
— Где? — донесся до них прокуренный голос. На поляну упала неровная угловатая тень. Яромир извернул шею, насколько это было возможно, и увидел того самого, до невозможности тощего дракона, который тянул поезд. Дракон подошел ближе и с сомнением посмотрел на клубок.
— Это кто еся? — осведомился он, наклоняя голову и принюхиваясь. — Что-то мне непонятно. Может, ты решил меня отравить? Так это нельзя, меня поезд ждет! А давай так: я съем тебя и пойду обратно?
— Э, э… Не балуй! — испугался Неясыть и на всякий случай спрятался за дерево. — Меня уже один раз ели. Я непитательный! А это богатыри, они тебе понравятся. Да ты возьми на язык, разжуй — они сладкие, жирные, один сок!
Дракон снова принюхался, опустил морду ниже и заглянул Яромиру в глаза. И тотчас чей-то кулак врезался в плоскую драконью морду.
— Ой! — Дракон от неожиданности сел на хвост, помотал башкой, словно отгоняя дурное видение, и неожиданно широко облизнулся: — Люблю, когда пиша дерется, и-эх, люблю!
— Знамо дело, — подхватил Неясыть, — она от этого только слаще!.
— Что бы ты понимал! — рявнул дракон. — Счастье достигается путем преодоления трудностей! Сейчас я подумаю. Значит, так. Я ем богатырей, а с тобой провожу ночь. Или наоборот. Я ем тебя, а провожу ночь с богатырями… стоп! Ишь ты, какой шустрый! Сбежать решил? — Дракон вовремя заметил, что Неясыть пытается смыться, и сцапал его длинной когтистой лапой. — Кинуть меня решил? Ты есть кто? Ты мой друг! И я тебя люблю. Точнее, буду любить. Но это потом… сначала подзакусим! И не пытайся колдовать, — наставительно добавил он. — На драконов заклинания не действуют.
— Но мужиков не любят! — зарыдал Неясыть.
— Любят, любят! — развязно ухмыльнулся дракон и, усевшись поудобней, сцапал клубок из богатырей.
Раскрыв пасть, он положил его на язык, покатал для смака и сжал челюсти. Раздался громкий хруст, глаза дракона вылезли из орбит, он коротко взревел, выплюнул богатырей, а вслед за ними оба клыка.
— О-о! А-а! — Он засунул свободную лапу в пасть и принялся ощупывать зубы. Зубов значительно убыло.
— Они же броневые! — заревел он прямо Неясыти в лицо. — Ты чего мне подсунул?! Прибью, гад!
