На подходах к лазарету до его ушей долетел шум и звон разбитого стекла. Доктор Рефлюкс принял самый строгий вид, на который только был способен. Мысленно он уже составлял жалобу в адрес директора, с особым удовольствием выводя слова «не подобает» и «возмутительно».
Но сказать или написать эти самые слова он так и не успел. Первым, что он увидел, когда распахнул дверь, была странная штука с резиновой грушей на конце, летящая прямо в его лицо. Она же оказалась и последней, с одного удара приведя доктора в горизонтальное положение. Впоследствии он охарактеризовал произошедшее как «умышленное нанесение телесных повреждений», вписав в жалобу крупными красными буквами.
Больше, чем ты желаешьЯ помогу вам. Даже если вы не особенно этого хотите.
Кристиан Фэй
Когда миссис Стронгхолд подкосила болезнь, оставив ее наедине с семью троглодитами, она думала, что хуже быть не может. С каждым днем денег оставалось все меньше, работать на двух работах, как раньше, она уже не была способна, помощников не предвиделось, а дети носились вокруг ее кровати и орали, пищали, свистели, топали и ревели...
Но эти парни сумели ее переубедить.
— Меня зовут Кристиан Фэй, — представился один из них, ухоженный юный аристократ, и вальяжно закинул ногу на ногу. Он, со своим старомодным сюртуком и дорогой рубашкой, никак не вписывался в окружавшую его простую деревенскую обстановку. — Я могу помочь вам в сложившейся ситуации.
Миссис Стронгхолд нахмурилась. Как научила ее жизнь, бесплатный сыр бывал только в мышеловках.
— Не нужна мне помощь,— отрезала она.
Однако сидевшего напротив юношу было не так-то просто смутить.
— Почему? — поинтересовался он. — Позвольте вам помочь. В вашем положении...
— Не вам судить о моем положении,— миссис Стронгхолд поднялась с кровати и выпрямилась во весь двухметровый рост, нимало не стесняясь своей ночной рубашки в желтый горох.— И с чего вы взяли, что справитесь?
— Вы нам расскажете, что нужно, и мы сделаем,— предложил второй юноша. Он появился в комнате с подносом, на котором покачивались чашки, чайник, из носика которого струился дым, и вазочка с печеньем. При виде них Кристиан заметно помрачнел и еще долго крутил свою чашку в руках, словно силясь что-то вспомнить.
Директор Общества Крестных Фей заглянул в ящик. Осмотрел подоконник и шкаф. Он даже проверил под столом, но чашек и чайника нигде не было. Много лет он заваривал и подавал в них чай, после чего оставлял на столе в кабинете, не боясь, что их украдут. Да и кому, спрашивается, мог понадобиться старый, покрытый коричневым налетом чайник?
Бросив взгляд на стол, директор понял, что печенье исчезло тоже.
— Чертовщина какая-то... — пробормотал он.
— Позвольте нам показать, на что мы способны,— блондин заботливо поставил поднос у изголовья кровати и сел в кресло, раскинув длинные ноги. — Тем более денег за услуги мы не берем. Что вы теряете?
Может, дело было в чае, которым ее напоили, а может, в силе убеждения этой парочки, но в конце концов миссис Стронгхолд сдалась. О чем впоследствии не раз жалела.
Сперва они взялись за дом. Признаться, уборку миссис Стронгхолд забросила порядочно, и под тапочками уже скрипел песок, а на потолке гроздьями собралась паутина. Но что она могла поделать, если с каждым неловким движением голова кружилась и нестерпимо звенела? К тому же парни были всего лишь сумасшедшими, а не безрукими. Так что она снабдила крестных фей тряпками и ведром, а сама отправилась в постель.
Вскоре с кухни донесся треск и грохот, отчего миссис Стронгхолд подпрыгнула на своих простынях и выронила книжку. Немного подумав, она все же решила остаться в постели и вернулась к чтению. Если бы эти мальчики хотели, они бы ограбили ее уже давно, не двигая при этом старые шкафы. К тому же миссис Стронгхолд прекрасно знала, как раздражают пристальные взгляды, когда ты работаешь не покладая рук.
Спустя некоторое время грохот повторился, сопровождаемый железным лязгом, и миссис Стронгхолд все же сунула ноги в тапочки.
Впервые за много лет кухня сверкала и сияла. И в ней стало подозрительно просторно. В кристально чистых стенах и на кристально чистом полу не хватало половины мебели, а у мойки высились башни кристально чистой посуды.
— Где мой шкаф? — поинтересовалась миссис Стронгхолд.
Кристиан, отскребавший пол, поднял голову и улыбнулся.
— Мы вынесли его на помойку,— просто ответил он.
Лис, намывавший посуду, кивнул и обернулся, продемонстрировав тлевшую во рту сигару.
— А также стол, тумбу и шкаф с кастрюлями. Кстати, кастрюли мы тоже выбросили.
— Что?!— Голос женщины неожиданно осип.— Зачем?!
— Они были старыми и грязными,— ответил Кристиан с лучезарной и невинной улыбкой.
— И что?!
— Зачем вам старая и грязная мебель?
— Другой у меня нет, так что тащите все обратно! Немедленно!
— Сейчас, я дотру вот эту плитку и... — пробормотал Кристиан.
— Я сказала — немедленно! — рявкнула миссис Стронгхолд тоном, не терпящим возражений. — А ты, — она ткнула пальцем в охотника, — затуши чертову сигару! Здесь дети, чтоб тебя!
Вот так бесславно погибло первое добровольное начинание Кристиана Фэя. Первое, но далеко не последнее.
Руки у Кристиана Фэя так и чесались, это было видно невооруженным взглядом. То, как он переставлял с места на место резные фигурки на полке, как разложил посуду по размеру, цветам и рисунку, как старательно расчесывал волосы детям, пока те не разбежались от него по углам, — все это было угрожающим знаком. Миссис Стронгхолд почувствовала, что просто обязана придумать ему занятие, иначе... Иначе она могла вновь остаться без мебели.
Она отвернулась от тарелки постного и оттого отвратительного на вкус супа и выглянула в окно. За ним волновалось море травы, играя зелеными бликами под лучами солнца. Когда был жив супруг, он с парой рабочих следил за хозяйством, и поле искрилось пшеницей на зависть соседям. Но теперь оно поросло сорняками и одичало. И требовало утомительной и долгой, очень долгой работы.
— Не знаю, что и делать... — протянула миссис Стронгхолд и задумчиво отправила в рот ложку похлебки.
Радары Кристиана мгновенно уловили нерешительность в голосе женщины, и мгновение спустя соседний стул скрипнул.
— Что-то произошло? — участливо осведомился юноша. — Я могу вам помочь?
— О, даже не знаю... — притворно протянула она.— Перепахать поле — это такая непосильная задача. Я не могу просить вас сделать невозможное...
Ее сомнение стало спусковым крючком.
— Вспахать поле? — он фыркнул. — Я, Кристиан Фэй, могу сделать все что угодно!
— А ты справишься? Здесь работы для троих человек, не меньше...
— Конечно справлюсь! — Кристиан отмахнулся, и миссис Стронгхолд уставилась на кружевные манжеты его рубашки. И в таком виде он собирался пахать...— Чтобы вы знали, я справлюсь с любым делом. Я — Кристиан Фэй, мастер на все руки. Где работы на троих, Кристиан Фэй справится в одиночку!
— Тогда приступай.
— Хорошо. Где у вас лопата?
Миссис Стронгхолд, собравшаяся было вернуться к трапезе, остановилась на полпути.
— Чем-чем ты собрался перекапывать поле? — переспросила она.
— Лопатой.
— Нет.
— Граблями? — удивился Фэй.
— Нет! Плугом и лошадкой!
Брови Кристиана взлетели наверх, а рот округлился аккуратной буквой «о».
— Хорошо. Они на поле, да?
Со стороны, где сидел Лис, донеслось сдавленное бульканье. Терпение же миссис Стронгхолд неотвратимо иссякало.
— В сарае. Слева от выхода из дома.
Полный энтузиазма Фэй наконец исчез за порогом. Лис, как старший из пяти братьев семейства Листенов, пообещал занять детей, и миссис Стронгхолд легла немного отдохнуть, пусть и с нелегким сердцем. Мягкая кровать обняла ее прохладными простынями, и она наконец смогла расслабить гудевшие ноги. Ненадолго, сказала она себе. За полчаса ничего страшного произойти не могло.
Из полузабытья ее вывела тишина. Неожиданная тишина, в которой раздавался негромкий, но весьма убедительный голос Лиса.
— ...«Съешь пирожок», — сказала она. Смотрит мальчик, а из пирожка палец торчит!
По комнате пронесся многоголосый вздох ужаса, и тоненький голос младшей Роуз спросил:
— Какой палец?
— Женский! — последовал ответ, услыхав который миссис Стронгхолд окончательно проснулась.— С ногтем!
Вздох ужаса повторился.
— «А откуда в пирожке палец?» — спросил мальчик. И тут ведьма расхохоталась! «Помнишь, у сарая близ твоего дома стоял топор, острый как бритва?» — сказала она. Мальчик кивнул. «Вчера вечером я взяла этот топор, вошла в твой дом, нашла кровать твоих родителей и...
