Против нее осталось двое – курносая ахайка, с примесью какой-то непонятной крови (уж больно косыми были ее глаза и широкими скулы).
И сама Кайла.
– Уйди, если жить не надоело! – прохрипела Орландина, обращаясь к ахайке.
Та стояла, скрестив руки на груди, и мерзко ухмылялась.
– Давай, Пенелопа, прикончи ее, – скомандовала воровка.
Воительница подняла меч.
Как бы там ни было, но уж с одной-то тварью из подворотни она справится. А потом как-нибудь уж отобьется и от Кайлы, и они вместе с сестрой, наконец, уберутся отсюда. А может, дай все боги и Святой Симаргл, и Эомай очухается.
Вот кривой узкий клинок в руках хищно ухмыляющейся ахайки соприкоснулся с ее мечом.
Раз, другой… И Орландина почуяла – дело плохо!
Пенелопа владела неизвестной ей системой боя, она была стремительна и безжалостна. Не давая девушке опомниться, чертовка наносила удар за ударом.
Меч блокировал меч – на это Орландины хватало, но вот отбивать резкие безжалостные удары ногами получалось плохо.
Потом она ухитрилась зацепить запястье противницы острием, и меч той улетел прочь. Амазонка позволила себе радостный возглас – и тут же раскаялась, ибо хлесткий удар в предплечье заставил и ее выпустить скрамасакс.
А в следующую секунду кулак Пенелопы ударил Орландину в висок. Лишь в последний миг она успела повернуть голову. Боль взорвалась в ее черепе, а ахайка снова бросилась в атаку, ударила прознатчицу обеими ногами в грудь.
Орландина услышала треск собственных ребер, но успела выбросить вперед руку с кинжалом.
Удар спиной о землю, дикая боль в груди…
Рядом с ней рухнула истекающая кровью Пенелопа.
Кайла дернулась было вперед, но замерла, встретив полный решимости взгляд Орланды.
Оценивающе изучила пиллум в ее ладони.
– Ух ты, какая храбрая… Вот что, подруга, если ты уберешься вон, то я гоняться за тобой не буду, – предложила Кайла. – Потом можешь прийти, забрать труп и похоронить как следует. Зачем тебе умирать просто так, за компанию с сеструхой? Сама подумай – я тебя хоть даже с этой щепкой, голыми руками порву… Ну, идет?
Орланда помотала головой.
– Ну, как знаешь, – выставив вперед руку с теса ком, двинулась к ней бандерша.
– Не подумай, что я на тебя зло держу… – цедила Кайла, раскачиваясь из стороны в сторону, чтобы сбить в прицел. – Но сама понимаешь… Твоя сестра мне здорово напакостила, знаешь, наверное?
Вот между ними десять шагов, восемь…
«Я не смогу попасть», – в отчаянии пронеслось в голове у бывшей послушницы.
«Сможешь! Ты такая же, как и я!» – словно наяву услышала она голос сестры.
Завизжав, словно совсем потеряв голову, Орланда кинулась на Кайлу. Та замерла, спокойно следя за оружием в руке противницы.
Вот она занесла над головой копье, метя ей в грудь, и Кайла привычно уклонилась влево, ибо люди бросают копья и ножи обычно вправо. Но дело было в том, что Орланда бросала дротик первый раз в жизни и рефлексы были не властны над ней.
– Кромов хрен тебе в глотку!!! – только и сумела выдохнуть Кайла, взирая на просадивший ей грудь пиллум…
А Орланда без сил рухнула на землю. Дальнейшее было как в тумане. Топот множества ног, голоса стражников, удивленные возгласы, стон Эомая…
Орландина пришла в себя…
Над ней склонился бородатый немолодой мужик. Сквозь багровую муть, застилающую взор, она различила знак десятника на груди кожаного панциря.
– Терпи, – произнес человек, – терпи, девочка. Уже скоро все кончится.
Потом пришла чудовищная боль, как будто в лицо плеснули диким огнем.
Языки пламени развернулись и поглотили окружающий мир, завертелись в бешеном хороводе.
Орландина зашлась в крике.
Когда затих крик – ее или чей-то чужой? – на нее нахлынула блаженная тьма, пролившаяся прохладной водой в горящее, сведенное судорогой горло…
Орланда была в ужасе и отчаянии.
Сказать по правде, если бы к ней явился самый настоящий черт с сообщением, что ее душа теперь будет гореть в аду до Страшного суда, неизвестно – были бы отчаяние и ужас более глубокими.
На ее руках умирали два человека – родная сестра и тот, кого она полюбила.
А проклятые стражи мало что таскались невесть где, пока их убивали, так еще и сперва не хотели помочь, говоря, что ее сестру и рыцаря надо везти прямо к могильщикам, мол, по дороге аккурат и помрут.
Лишь когда она ткнула в руку старшего пару денариев, вегилы унялись и согласились помочь.
Кто-то из них как раз вспомнил, что неподалеку живет великий целитель-чужеземец. И осторожно подняв безжизненные тела Эомая и Орландины на импровизированных носилках из форменных плащей, стражники заспешили в ту сторону.
Но когда они вошли в вестибюль странного круглого дома, когда навстречу им вышел хозяин – меднокожий горбоносый человек в уборе из птичьих перьев, Орланда, как ни была потрясена всем случившимся, опешила.
Это был не просто целитель, и даже не просто целитель-язычник. Нет, это был самый худший из возможных вариантов.
Перед ней был жрец-лекарь из Заморских королевств! (И откуда он здесь, в Танисе, взялся?)
Он наклонился над телами ее сестры и рыцаря.
– Им еще можно помочь… – сообщил сухо. – Но это будет стоить дорого. И тебе… и мне. Есть ли у тебя, чем заплатить?
Христианка молча вытащила из-за пазухи кошель и вытряхнула его содержимое на стол.
– Да, это хорошие деньги, – согласился жрец. – Но даже их может не хватить.
Она, не раздумывая, сунула руку за пазуху, и через несколько секунд на столе засверкали камни. Из тех, что достались сестрам в Сераписе.
– А если и этого не хватит, тогда я согласна заплатить… собой, – добавила девушка. – Только прошу, побыстрее начинайте лечить. Они же умирают.
Иноземец, кажется, всерьез удивился.
– Хорошо, можешь забрать камни, плату я возьму сам… Но, кроме платы, ты поклянешься… Поклянешься исполнить мою просьбу. Не сейчас, когда-нибудь.
– Клянусь Иисусом, богом моим… – начала она, желая лишь одного.
Чтобы проклятый язычник поскорее пустил в ход свои чары, или чем он там будет спасать ее близких.
– Достаточно, – поднял узкую ладонь краснокожий. – Ты поклялась в сердце своем, и клятва нерушима. А теперь оставь меня…
Словно повинуясь неслышному зову, из дверей вышли его помощники. Девушка даже толком их не разглядела.
Словно во сне, Орланда выбралась из комнаты и бессильно уселась в передней.
Она осталась одна, в этом чужом доме, расписанном мерзкими рожами чужеземных демонов, где чародей-язычник будет сейчас спасать самых дорогих ей людей.
Почему-то сейчас она вспомнила особо отчетливо историю открытия земель, именуемых обычно Заморскими королевствами. Вроде и в книгах тех не особенно копалась, но вот какие фокусы выделывает память…
Земли по ту сторону Туманного Океана, на дно которого провалилась в незапамятные времена древняя страна Аталан, открыли два с небольшим века назад.
Случилось это в самом начале имперских войн, когда Эйрин сцепился с Авалоном, а материковые владения только-только были возвращены в Империю и кишели разбойниками и смутьянами. Конечно, не то что сто лет спустя, когда возникнет и заявит о намерении покорить мир Аллемания, чьи панцирные колонны прольют немало крови от Арморики до Италии и границ Троецарствия, но тоже не сахар. Как раз зашевелились и авары, и скандинавы с данами – одним словом, радости мало.
И вот тогда-то все и случилось.
Жил себе в Артании на острове Руян (он же Буян) некий купчина по прозвищу Колун, владелец трех небольших суденышек. Человек он был солидный и почтенный во всех отношениях – достаточно сказать, что он в числе прочих в свое время разграбил и спалил норманнскую столицу Бирку: а абы кого в такой рейд не взяли бы. И вот этот разумный вроде бы негоциант вдруг загорелся странной на первый взгляд мыслью: а что там, по ту сторону великого Океана?
Надо сказать, мнения тут были самые разные. Мудрецы-космографы полагали, что раз Земля круглая, то Океан сей – огромная бескрайняя водная пустыня, которая тянется до берегов Чжунго и пересечь которую немыслимо. А если там и есть какие-то острова помимо Авалонского архипелага и Туле – то скорее, чем их, отыщешь свою смерть.
Простые моряки, книг мудрых космографов не читавшие, рассказывали всякие разные истории про ужасных чудовищ, что глотают корабли не жуя; кракенов, утаскивающих их на дно, русалок, заманивающих моряков своими прелестями, а потом съедающих бедолаг сырыми (что вполне объяснимо – ведь в море негде развести огонь)… Ну, говорили, само собой, про всякие дьявольские острова, про чертоги морского царя – для проведших там дни и часы во внешнем мире проходят века, и про то, что именно там море низвергается в бездну с края плоской Земли.
Наконец, самые старые и опытные пенители моря иногда рассказывали про ветви и стволы незнакомых деревьев, приносимых западными течениями, причем иногда те были срублены топорами, про обломки, явно оставшиеся от разбитых морем судов. И даже про целые лодки, в которых лежали, случалось, не успевшие как следует протухнуть трупы – и таких людей не видели в известных землях…
