— Что я вообще должна была подумать при виде такой кровати?
— Лейла, у меня рост два метра три сантиметра. Мне пришлось делать и кровать, и матрас на заказ, потому что обычно матрасы сто девяносто или в крайнем случае два метра длиной. А раз уж делал на заказ, то чего скромничать? На двери ты тоже внимания не обратила?
— А что с дверями не так? — удивилась я, сбитая с толку.
— А они высотой два двадцать. Обычно два метра. Что ещё? А, обувь тоже себе на заказ шью или если что-то найду, то покупаю сразу несколько пар. У меня сорок седьмой размер, — тяжело вздохнул он. — И ванные тут тоже большие.
— И потолки выше, чем обычно. Это я уже заметила.
— Ага, потолки три метра. Наши все так строят.
— У вас все в частных домах живут?
— Да, стая помогает всем, а дальше уже размах зависит от самого оборотня. Если совсем молодой и ничего заработать не успел, то дом будет небольшим. Но тут как пойдёт, многоквартирные дома у нас тоже есть, правда всего два. Там могут жить молодые оборотни, если хотят.
— Просто так?
— Да, квартиры все одинаковые. Но что касается ремонта и обстановки, всё очень базово. И штрафы за порчу тоже есть.
— У них тоже кровати такого размера?
— А куда деваться? У нас все высокие.
Приступ ревности ещё не схлынул окончательно, но дальше сердиться было глупо. Сказал, что не приводил, значит, не приводил. Смысл начинать с ним отношения, если я буду каждое слово ставить под сомнение?
— Ладно, хорошо, а где душ?
— Твоя ванная вот эта. Вещи в гардеробной, — он приоткрыл среднюю дверь у противоположной от кровати стены. — Смотри, там есть халат, новый. Наверное, даже в упаковке. Его никто до тебя не носил, — со смехом добавил он.
Я насупилась и скрестила руки на груди.
— Изволишь издеваться? Валяй, — вздёрнула я подбородок. — Тогда я сегодня переночую в гостевой спальне. И ванную тоже там приму. Желательно, чтобы спальня хорошо закрывалась изнутри. А ты можешь до посинения остроумничать в своей огромной кровати.
— Лейла, ну ты чего? — тут же сменил пластинку он. — Я же просто пошутил. Ты очень милая, когда ревнуешь и сердишься. И когда не сердишься — тоже.
Он попытался заловить меня в кольцо рук, но я увернулась.
— Я устала, напереживалась на год вперёд и вообще нервничаю. А ты…
— А я не уловил эмоциональную атмосферу и был неправ. Исправлюсь. Не сердись, — он всё-таки поймал меня и обнял, поцеловав в висок. — А почему нервничаешь?
Я с недоумением уставилась на него. Как можно не понимать таких элементарных вещей⁈
— Потому что я ничего не умею!
Настала его очередь удивляться. Он сначала сощурился, смотря на меня в ожидании пояснений, но я уже пожалела, что вообще что-то сказала. Затем нахмурился, заглядывая мне в глаза.
— Чего не умеешь? Там обычная ванная, хочешь, я покажу, как воду включать? — с готовностью предложил он, а я не выдержала и треснула его по плечу, забившись у него в руках.
— Опять издеваешься? Отпусти!
— Лейла, погоди, я ничего не понял. Ладно, видимо, ты не воду в ванной имела в виду. Любимая, чего ты не умеешь и почему нервничаешь? — мягко спросил он, не выпуская меня из тёплого объятия.
— Если ты посмеешь пошутить на эту тему, то я уйду, понятно? — сердито проговорила я, а он кивнул и выжидательно посмотрел на меня. — Ничего не умею из того, что делают вот на таких кроватях. И нервничаю, потому что не знаю… вдруг тебе не понравится? Вдруг мне не понравится? Вдруг что-то будет не так с этой инициацией? И вообще, я вроде бы так долго этого хотела, а теперь я боюсь, — последние слова я прошептала, уткнувшись ему в грудь.
Он обнял меня ещё крепче и глубоко вздохнул.
— Я постараюсь сделать так, чтобы тебе понравилось, это первое. Нам не обязательно ничего делать сегодня, если ты боишься, устала и не уверена. Нам вообще некуда торопиться, мне очень хорошо от того, что ты просто рядом. Это второе. Я безумно тебя люблю и мне точно понравится. Даже если ты позволишь просто подержать тебя за руку или обнять ночью. Это третье. С инициацией у нас всё выйдет хорошо, такие пары были до нас. Если даже человек справляется, то и у меня всё получится. Это четвёртое. Я даже не думал над тобой издеваться и понятия не имел, что ты так переживаешь. Это пятое. Ты выглядишь такой собранной, уверенной в себе и красивой, что я забываю, насколько ты на самом деле юная и нежная. Мне стоило подумать о том, что ты будешь волноваться. Извини.
— Возможно, мне стоило сказать, ты же не умеешь читать мысли. Просто эта кровать меня провоцирует. Одним своим видом, — пожаловалась я.
— Хочешь, пойдём посмотрим на другие кровати? Может, найдётся кровать менее вызывающего поведения?
— Тогда эта подумает, что я её боюсь, и будет надо мной смеяться, — улыбнулась я. — Просто она такая шикарная. Как в кино.
— Это ты у меня шикарная, как в кино. А если кровать посмеет вести себя не подобающим мебели образом, то я её выкину или сожгу. Так ей и передай.
— Твоя кровать, ты с ней и разговаривай, — хихикнула я.
— И кто ещё над кем издевается? У тебя есть ровно пять секунд, чтобы пойти в ванную. После этого я тебя из объятий уже не отпущу, — шепнул он мне на ухо.
— Хватит угрожать нам с кроватью. А не то мы тебя к себе не пустим.
— И кто ещё кому угрожает? — хмыкнул он. — Пять, четыре…
Взвизгнув, я кинулась в гардеробную за халатом, который никто до меня не носил. Кроме того, мне же нужно чистое бельё. Или не нужно?
Растерявшись, я уставилась на свой чемодан.
А затем плюнула на всё и пошла купаться. Из гардеробной вели три двери, одна в спальню и ещё две в ванные — в его и мою.
Первая ванная отделана тёмно-серым грубоватым камнем, по-мужски лаконичная. На раковине стоял стаканчик с зубной щёткой, лежали какие-то мелочи.
А вот вторая ванная оказалась абсолютно необжитой. Выполненная в кофейно-бежевой гамме, она выглядела гораздо мягче и женственнее. Даже краны тут были розовато-бронзовые, я такого даже не видела раньше.
В ящиках нашла новый фен, расчёску и зубную щётку — всё в упаковках. На полочке лежали кремовые полотенца. Сама комната поражала размерами. У окна размещалась огромная каменная чаша, в углу душевая кабина с ненавязчивым цветочным орнаментом поверх прозрачного кристально чистого стекла. В дальней части располагалась дверь, за которой оказались унитаз и биде. Кстати, окно тут тоже было, вид крайне приятный. Причём окна становились матовыми, стоило включить свет. Интересно. Воспользовавшись моментом, я оценила удобства, выключив свет и насладившись видом парка, пока делала свои дела. Ладно, вид из спальни — это вполне привычное дело. Но вид из туалета?
Как же хорошо всё продумано!
И насколько дорого это стоит? Я таких ванных комнат даже на картинках не видела. Обычно они выглядят вычурнее и помпезнее, а тут — элегантно и просто, при этом на удивление уютно.
Между ванной и душем я выбирала недолго.
Мысль о горячей воде была слишком соблазнительна, а Артур сам виноват, пусть теперь ждёт, пока я наплескаюсь. Гель для душа и шампунь нашлись в ящике под раковиной, вот только странные, совсем без запаха. Видимо, косметические отдушки оборотням неприятны. Наскоро помывшись и почистив зубы, я набрала горячую воду и расслабленно откинулась на прохладный каменный бортик.
Обожаю этот контраст прохладной спинки ванны и горячей воды. Кстати, переключатель оказался под рукой, поэтому я выключила свет, и молча смотрела, как проступает сквозь окно зимний пейзаж. Там как раз пошёл снег, и крупные хлопья кружили в жёлтом свете фонарей. Наблюдение за танцем снежинок из исходящей паром воды окончательно расслабило.
Вскоре раздался аккуратный стук.
— Да?
— Можно?
— Конечно. Только свет не включай. Там так красиво за окном.
Артур зашёл в ванную, застёгивая фланелевую рубашку. Видимо, он тоже успел искупаться, но шума воды из второй ванной я не слышала.
— Ужин готов.
