— Мальтус, у тебя совесть есть? Я просила дать мне поспать, — и Сэнта перевернулась на другой бок, пряча голову под подушкой.
— Радость моя, я тут не причем, это мелкая вредина хулиганит. Надо вставать, — и волшебник, подхватив Полю под мышку, вместе с ней слез с кровати, направился в ванную, по дороге захватив один из черных мешков на вешалке, и перед дверью поставил девочку на ноги, а сам скрылся.
Если с королем девочка быстро справилась, то разбудить волшебницу оказалось очень сложно. Поля помяла все свое платье, пытаясь достучаться до ее совести, которая походу спала с хозяйкой. Сэнта упрямо отказывалась расставаться с подушкой.
— Радость моя, пора вставать, — заявил Мальтус, выходя при полном параде.
Полина им залюбовалась: темно-синей костюм сидел на нем идеально.
— Идите без меня, я позже к вам присоединюсь, — сказала Сэнта, мечтая, чтобы эти двое скорей свалили и не мешали ей.
В то, что она к ним «позже присоединится» сама верила с трудом, а вот Эдик позавидовала. Они с Ники пошли в гости к Вике, и ни в какую школу на праздник идти не собирались. Их доблестная тройка считала данное занятие, незаслуживающее их внимание, пустой тратой времени. Зрителями, как заявляла Ники, быть скучно, а талантами они не блестели. Полина объяснила это явление банальной социофобией.
— Радость моя, хватит притворяться, я знаю, что ты не спишь, — и он стащил с нее одеяло.
Не пришлось ничего другого, как встать и потопать умываться, по пути мужчина ей сунул маленькую коробочку со словами: «Тебе надо переодеться». Полина мысленно задалась вопросом: «А собственно, что переодевать?», — когда волшебница и была только в трусиках и лифчике.
— А платье где? — донесся голос из ванной, по ходу его обладатель просыпался.
— К нам иди, — отозвался Мальтус.
А что Сэнта смело без лишнего стеснения вышла к ним, подумаешь, черное кружевное без бретелек и чулки на поясе, и то, что Мальтус при взгляде на нее нервно проглотил слюну и быстро побежал за другой частью ее гардероба, сам виноват!
Полина на их марафет внимания не обратила, она обеспокоенно крутилась перед зеркалом, рассматривая свой мятый наряд, бытовое заклинание «утюг» она забыла. Когда девочка обернулась, король застегивал молнию на платье возлюбленной: кружевное темно-синее в тон его костюму с открытыми плечами, но рукавами до локтя, чуть выше колен, — смотрелось дорого, но скромно. Как подумала Полина, в гардеробе у Сэнты есть платья намного эффектней. Но тут Мальтус достал бархатную коробочку, а из него сапфировое ожерелье, стоило ему закрыть замок украшения на ее шее, как образ мгновенно поменялся — перед ними стояла шикарная женщина — и завершил его сережками-гвоздиками и браслетам из одного комплекта, что и ожерелье.
— Вау, — только и смогла произнести Полина, очарованная блеском камней.
Волшебник предлагал и ей заказать наряд у королевского портного, только девочка отказалась, сославшись на то, что они с подружками купили платья одной тематики, чтобы органично смотреться на сцене.
Мальтус мысленно представлял, как сегодня вечером он будет снимать всю эту красоту, с чего первого начнет и чем закончит, а что оставит для пикантности. Сэнта скептически осмотрела себя в зеркале, щелчком пальцев вернула прическе прежний вид и поменяла цвет помады, выбрав темно-красный оттенок; потом она подправила платье Полины, силой мысли вернув ему приличный вид, подправила ее прическу и макияж — и осталась довольна делом рук своих.
— Пойдем? — спросила Сэнта, надевая замшевые туфельки в тон к ее платью, любезно предоставленные Мальтусом.
Вот так они из спальни оказались в классном классе Полины, она с девочками договорилась там собраться перед началом. Все были на месте и ждали только солистку группы. С появлением короля и его небольшой свиты девочки всполошились, до этого мирно игравшие в карты.
— Не плохо, — оценила их сценические наряды Сэнта. — Элен, давай я тебе макияж подправлю, — и у волшебницы появилась палитра теней и кисточка.
— А хотели за пять минут до начала, я же говорила, что пораньше надо, — довольно сказала Полина.
Мальтус с Полиной присоединился к игре.
— Нора, у тебя все хорошо, видна работа профессионала, — улыбнулась Сэнта, оценив творение подруги и новый цвет волос у ее дочери. Теперь Нора стала платиновой блондинкой, только на концах оставила фиолетовый, не смогла сразу отказаться от любимого цвета. — Анастасия, давай тебе стрелки нарисуем.
Визажист по имени Ансэнтана, довольно испепелила свои инструменты.
— Теперь вы полностью готовы, — улыбнулась волшебница.
— Необычно, — заценил волшебник.
— Мир шоу-бизнеса от тебя далек, — посмеялась Сэнта.
— Типа, для тебя близок, — хмыкнул король.
Будущая королева мило промолчала и девочки тоже, у каждой женщины должны быть свои маленькие тайны. И повелители стихий исчезли, оставив подружек одних.
— Классные они, — подвила итог Нора.
— А твоя мама придет? — невзначай поинтересовалась Поля.
— Она обещала успеть, — уклончиво ответила она, не называя лишний раз Катрин «мамой».
Если это женщина и жила с ними и вроде с ней стала общаться, это не значило, что подросток ее простил и принял, как мать, детская обида и детство без материнской ласки оставили глубокий след в ее душе.
— Может пофоткаемся? — предложила Настенька, разрядив обстановку.
Все радостно поддержали, кроме Элен, она не любила фото, но подружки уговорили на пару селфи.
***
Король с невестой сидели на диванчике в отдельной лоджии, где были только они. Мальтусу, как почетному гостю предложили первые ряды, но его спутница не хотела постоянно быть под прицелом тысячи глаз. Позже и волшебник оценил по достоинству отдельные апартаменты, скрытые от постороннего внимания.
Школьный актовый зал представлял собой хороший маленький театр, ему было далеко до размеров настоящего большого театра, но по размерам был похож на провинциальные подмостки.
Начали ровно в четырнадцать ноль-ноль, зал к тому времени был полон и все родители, дети и педагоги заняли свои места заранее, как прилежные ученики. Аманда Рахманбековна торжественно открыла «вечер» и попросила важного гостя появиться на сцене. Король никого ждать не заставил и в сопровождение фиолетовой дымке стоял со своей избранницей, Сэнта не успела и возражающий писк заявить. Мальтус собственнически придерживал ее за талию и с самым деловым видом толкал речь о любви, семье и детях:
— … Открою вам маленький секрет: скоро и я создам ячейку общества. Прошу любить и жаловать, Ансэнтана Святославовна, моя невеста, ваша будущая королева, — под бурные овации закончил он, впоследствии исчезнув с возлюбленной на свои места.
Сэнта заценила, сколько ненавидящих взглядов пронзило ее скромную персону. Педагогический состав особенно воспылал к ней неистовой «любовью», после устроенной по ее милости проверки, да еще и перед праздниками! По шапке получили все.
Просмотр детских талантов интереса у Сэнты не вызвал, скорее зевоту и желание продолжить прерванный сон.
— Милый разбуди, когда Полина будет выступать, — попросила она, удобно пристраивая голову на его плечо.
В зале послышался шум, айканья и шепот проклятий.
— О, твоя подружка пришла, как обычно опоздала, — позубоскалил Мальтус, наблюдая, как Катрин пролазила через сидячих родителей, наступая всем на ноги, к Владиславу.
— Что-то она сегодня тихо, — посмеялась Сэнта, вспомнив фееричные ее приходы с «маленькой» задержкой, да опаздывать надо уметь.
В зале погас свет, оставив сцену в полумраке и иониевых огнях, создающих разноцветный туман. Группа Лайя-Кавайя была похожа на прекрасных сказочных водных драконов воплоти человеческой: в воздушных разлетающихся платьях с градиентом от белого до темно-синего. Голос солистки чистый звонкий доносил суть песни до каждого, пробираясь в самую душу, некоторые проронили слезу, поскольку песня была лирическая немножко грустная о семье, маме и разлуке. Может, их образы и выходили за рамки привычного серого негласного дрейф-кода школы, но зрителям понравилось, а это главное.
