— Меня это нисколько не удивляет, — сказал старик, пожимая плечами.
— Но это происходит прямо сейчас, — лихорадочно выпалил Зафод.
Спиритуальный предок кивнул, взял со стола чашку, принесенную Артуром, и посмотрел на нее с интересом.
— Э-э… прадедушка…
— А ты знаешь, — прервал призрак, меряя Зафода суровым взглядом, — что Бетельгейзе-Пять слегка изменила свою орбиту?
Зафод этого не знал, и к тому же, ему было трудно сосредоточиться на этой информации из-за шума, неизбежной гибели и прочего.
— Оттого, что я верчусь в своей могиле! — пролаял предок. Он стукнул чашкой о стол и уставил дрожащий обвиняющий палец на Зафода.
— Это твоя вина! — взвизгнул он.
— Полторы минуты, — пробормотал Форд, схватившись за голову.
— Да, да, прадедушка, ты можешь помочь, мы…
— Помочь? — воскликнул старик, как будто у него попросили норковую шубу.
— Да, помочь, и хорошо бы, прямо сейчас, иначе…
— Помочь! — повторил он так, как будто у него попросили норковую шубу, обжаренную в кляре и с картофелем фри. Он был поражен.
— Ты белым лебедем рассекаешь по всей Галактике со своими… — предок сделал презрительный жест рукой, — со своими беспутными друзьями, не удосуживаясь принести цветов на мою могилу, пускай хотя бы пластмассовых — от такого, как ты и это неплохо. Но нет, — ты слишком занятой, слишком современный, слишком скептичный. И вдруг, раз — у тебя проблема! Тут-то ты и становишься возвышенным и благородным!
Он покачал головой — осторожно, чтобы не разбудить вторую голову, которая что-то промычала во сне.
— Я просто не знаю, юный Зафод, — продолжал он, — мне нужно об этом подумать.
— Минута десять, — безжизненно произнес Форд.
Зафод Библброкс Четвертый с любопытством посмотрел на него.
— Почему этот человек все время изъясняется числами? — спросил он.
— Эти числа, — хмуро ответил Зафод, — время, которое нам осталось жить.
— Вот как, — сказал его прадед. — Ко мне это, конечно, не относится, — добавил он и прошелся по мостику в поисках чего-нибудь интересного.
Зафод чувствовал, что он балансирует на грани сумасшествия, и спрашивал себя, не пора ли с этим так или иначе покончить.
— Прадедушка, — сказал он, — это относится к нам! Мы все еще живы и можем лишиться наших жизней.
— Тоже неплохо.
— Что?
— А кому какой прок от твоей жизни? Когда я думаю, что ты с ней сделал, мне на ум неизменно приходит только одно выражение: «псу под хвост».
— Но я был президентом Галактики!
— Хм, — усмехнулся прадед, — разве это занятие для Библброкса?
— Чего? Ну, да, всего лишь президент! Целой Галактики!
— Маленький надутый мегащенок!
Зафод изумленно уставился на него:
— Эй, ты в себе, мужик? То есть, прадедушка…
Сгорбленная фигура приблизилась к своему великому правнуку и строго похлопала его по колену. Это напомнило Зафоду о том, что он общается с призраком, так как он ничего при этом не ощутил.
— Мы оба знаем, что значит быть президентом, юный Зафод. Ты знаешь потому, что был им, а я знаю потому, что я мертв, и это дает на редкость незамутненную перспективу. У нас здесь есть поговорка: «Жизнь потрачена на жизнь».
— Прекрасно, — кисло сказал Зафод. — Очень глубоко. Мне сейчас афоризмы нужны так же, как дыры в головах.
— Пятьдесят секунд, — простонал Форд.
— На чем я остановился? — спросил Зафод Библброкс Четвертый.
— На разглагольствованиях, — напомнил ему Зафод Библброкс.
— Ах, да.
— Этот дед вообще может нам чем-нибудь помочь? — тихо спросил Форд Зафода.
— Никто другой точно не сможет, — прошептал Зафод.
Форд безнадежно кивнул.
— Зафод! — произнес призрак. — Ты ведь не просто так стал президентом Галактики. Разве ты забыл?
— А мы можем поговорить об этом в другой раз?
— Ты забыл? — добивался призрак.
— Да! Конечно, забыл! А как иначе? Ведь перед этим тестируют весь мозг. Если бы они обнаружили, что у меня в башке полно хитрых замыслов, они бы тут же вышвырнули меня вон. И я бы остался с крутой пенсией, штатом секретарей, персональным космическим флотом и с парой перерезанных глоток.
— Так, — удовлетворенно кивнул прадед, — значит, ты помнишь.
Он помолчал секунду.
— Ну, хорошо, — сказал он, и шум прекратился.
— Сорок восемь секунд, — сказал Форд, посмотрел на часы, постучал по ним пальцем и посмотрел на остальных. — Слышите, шум прекратился, — сказал он.
Строгие глаза призрака хитро блеснули.
— Я приостановил время, — сказал он, — на секундочку, чтобы вы поняли. У меня есть что сказать, и я хочу, чтобы вы послушали.
— Нет, это ты послушай, старый хрен, — сказал Зафод, вскакивая. — Во-первых, спасибо за то, что остановил время, это прекрасно и восхитительно. Но, во-вторых, отвали со своей моралью. Я не знаю, что я такого должен сделать великого, но, по-моему, я и не должен этого знать. И оно меня уже достало! Мое старое я знало об этом, и это было важно для него. Все это очень хорошо, за исключением того, что это было настолько важно для моего старого я, что оно залезло в свой собственный мозг — в мой собственный мозг — и заблокировало те куски, которые об этом знали, потому что если бы я знал об этом и это было бы важно для меня, я не смог бы этого сделать. Я бы не смог стать президентом и не смог бы угнать этот корабль, что, наверное, очень важно. Но старый я покончил с собой, изменив свой мозг, разве нет? Ради бога, это его проблемы. У моего нового я свои проблемы, и, как это ни странно, в их число входит полная незаинтересованность в том крутом приколе, каким бы он ни был. Чего он хотел, то и получил. Вот только этот старый я попытался руководить мной, оставив какие-то указания для меня в заблокированных участках моего мозга. А мне это неинтересно, я не хочу их слышать. Я не собираюсь быть чьей-то марионеткой, особенно своей собственной!
Зафод в ярости ударил кулаком по пульту, не замечая ошарашенных взглядов.
— Старый я умер! — бушевал он. — Застрелился! Нечего мертвецам путаться под ногами у живых!
— А чего ж ты тогда вызвал меня к себе на помощь? — спросил призрак.
— Ну… — буркнул Зафод, садясь на место, — это же совсем другое дело.
Он слабо улыбнулся Триллиан.
— Зафод, — проскрипело видение, — я трачу на тебя свое время лишь потому, что, поскольку я мертв, мне некуда больше его девать.
— Ну, ладно, — сказал Зафод, — открой мне этот секрет.
— Зафод, когда ты был президентом Галактики, ты знал, и Йуден Врэнкс до тебя тоже знал, что президент — ничто. Ноль. Где-то есть другой человек, существо или что-то еще, обладающее верховной властью. Ты должен отыскать этого человека, существо или что-то еще, управляющее этой Галактикой и, как мы подозреваем, многими другими. Возможно даже, всей Вселенной.
— Зачем?
— Зачем? — изумленно воскликнул призрак. — Посмотри вокруг! Тебе кажется, что все это находится в хороших руках?
— По-моему, все нормально.
Призрак сердито посмотрел на него.
— Я не стану с тобой спорить. Ты просто поведешь этот корабль с невероятностным двигателем туда, где он нужен. Ты это сделаешь. И не думай, что сможешь избежать своего предназначения. Невероятностное поле управляет твоими действиями, ты в его тисках. Это что такое?
Он похлопал по одному из терминалов бортового компьютера Эдди. Зафод ему объяснил.
— А что он делает?
— Пытается приготовить чай, — ответил Зафод на удивление сдержанно.
— Это хорошо, — сказал прадед, — одобряю. Ну, так вот, Зафод, — сказал он, грозя ему пальцем. — Не знаю, в состоянии ли ты преуспеть в этом деле, но уклониться ты не сможешь. Я слишком давно умер, и у меня уже нет сил беспокоиться об этом самому. Главная причина, почему я тебе сейчас помогаю, это потому, что я видеть не могу, как ты и твои современные друзья болтаетесь здесь без дела. Понял?
— Да, спасибо.
— И еще, Зафод…
— Да?
— Если тебе еще когда-нибудь понадобится помощь, у тебя возникнут проблемы, или тебя запрут в угол…
— Да?…
— Можешь смело обломиться.
На миг между костлявыми руками старика и компьютером вспыхнула ослепительная дуга, и призрак исчез. Рубка наполнилась дымом, и «Золотое сердце» совершил скачок на неизведанные расстояния сквозь время и пространство.
А в десяти световых годах от места, где он только что был, Кляп Недомерек еще шире расплылся в улыбке. Глядя на экран, он видел передаваемую по суб-эфиру с вогонского корабля картину, как разлетелись остатки защитного поля «Золотого сердца», и корабль исчез в клубах дыма.
Хорошо, подумал он. Вот теперь не осталось ничего от уничтоженной по его заказу планеты Земля. Конец этому опасному (для профессии психиатра) и губительному (также для профессии психиатра) эксперименту по поискам Вопроса к Главному Ответу Жизни, Вселенной и Всего на Свете, подумал он.
