— Что значит «выпускают»? Откуда выпускают? — насторожился мой супруг.
— Так из карцера же. Вы разве не знали? — удивился профессор Волчок. — У нас теперь всех, кто не согласен с руководством академии и позволяет себе высказываться дурно, туда сажают. На пять суток.
Данмар заледенел.
— Идемте туда, немедленно! — вскочив, произнес он, чудом не расплескав чай.
— Там сквозняки и холод, — глянув на его штору, произнес профессор Мякиш.
— Лучше бы вам одеться, — поддержал профессор Бук.
— И обуться, — добавил профессор Волчок, глядя на босые ноги. — Там битые камни попадаются.
Глава 4. Временные трудности
С одеждой и обувью вышла заминка — в дорожном саквояже их не оказалось. Данмар так спешил сбежать в академию, что даже вещи собирать не стал, распорядился прислать позже. Кто же знал, что его великолепный дорожный наряд так внезапно утратится.
— Ну, ничего, — проявив чудеса оптимизма, заявил мой супруг, — воспользуюсь одежным запасом для неимущих студентов. Где там наша кастелянша? — он достал коммуникатор.
Стоило ему представиться и изложить просьбу, как на том конце связи воцарилось молчание, а затем скрипучий старушечий голос произнес такую тираду, что покраснел бы даже комод, будь у него уши. Основной смысл высказывания сводился к тому, что злобному шутнику, возжелавшему дармовой одежды, стоит взять ноги в руки, двинуть в сторону ворот и там об них убиться. А если злобный шутник еще раз помянет имя ректора Гри всуе, то даже ворота не понадобятся, кастелянша сама придет и свершит справедливый акт возмездия. Дважды.
Пришлось снова звать господина Горста.
— Ох, ваша светлость, — всплеснул руками он. — Нет давно никакого запаса.
— А как же неимущие студенты?
— Нет никаких неимущих студентов, госпожа Шип запретила принимать. А старых повыжила. Потому как невыгодно.
Лорд Гри скрипнул зубами.
— Ладно, разберусь. А одежду-то куда дели?
— Продали. Но вы не переживайте, для вас мы обязательно что-нибудь подыщем. Обождите, я мигом.
И он умчался.
Спустя некоторое время лорд стал обладателем огромных черных штанов, пожелтевшей от времени рубахи и сапог, в каждом из которых я поместилась бы сразу двумя ногами. Лучше всего выглядела мантия, если закрыть глаза на дыру, проеденную мышами чуть пониже спины.
— Спасибо, Горст, — обреченно произнес Данмар. — Ничего, это всего лишь до завтра, — утешил он себя, когда завхоз исчез.
— Ерунда, — воскликнула я, мысленно потирая руки. — В этом можно проходить вечность. Дай-ка сюда, дорогой.
— Не надо вечность, — напрягся муж, но “сокровища” все же отдал.
Вспомнить учебный материал оказалось приятно. Чему нас, боевых невест, только не обучали, а уж с такими пустяками как подгонка размера и штопка дыр могла справится любая, даже самая слабо успевающая невеста. Тем более с магией.
Когда я, наложив нужные заклинания, вернула супругу изящно зауженные брюки, рубаху цвета слоновой кости и абсолютно целую мантию, он оказался впечатлен. А уменьшенные, идеально подошедшие, блестящие и начищенные сапоги и вовсе лишили его дара речи.
— А как же штора? — произнес он, когда вновь обрел способность говорить. — Ее ведь тоже можно было бы так.
— Почистить, погладить и уменьшить? Без проблем. Но, боюсь, что выглядел бы ты в ней слишком экстравагантно. Все-таки негоже ректору разгуливать по академии в таком виде. Зато теперь в самый раз, и не замерзнешь.
В подвале и впрямь оказалось холодно. А также темно и уныло. И каменисто — я чуть шею не свернула, запнувшись. На стенах чадили редкие факелы, почти ничего не освещая. Магический шар, который плыл перед Данмаром, искрил и плевался, активно выражая недовольство своим местонахождением.
— Что здесь было раньше? — спросила я.
— Хозяйственные запасы хранились, — ответил Горст. И вздохнул, вспомнив былые времена.
А я подумала, что коридор с дверями по обе стороны словно специально создан для тюрьмы.
Поначалу здесь слышались только наши шаги. Однако вскоре я уловила шум, доносящийся из дальней камеры — там что-то пилили.
Мы подошли ближе, и конец ножовки шустро втянулся внутрь.
— И чем вам разрушающее заклинание не нравится? — спросил Данмар у пильщиков.
— Вообще-то на двери антимагическая защита, — обиженно заявили с той стороны.
— Ладно, принято. Горст, давайте ключ, — Данмар протянул руку, на что завхоз виновато потупился.
— Так нету, ваша светлость. У госпожи Шип ключики-то были.
Данмар поморщился.
— Тогда несите инструменты, будем ломать.
Горст со всех ног бросился прочь.
Дожидаться его возвращения в столь неприятном месте мне не хотелось, и я решила рискнуть репутацией — вытащила шпильку из причёски и протянула Данмару.
— Что это? — супруг воззрился на нее с недоумением.
— Универсальная отмычка. Чик-чик, и готово, — я указала на замок.
Данмар посмотрел на меня с опаской.
— Вас и этому в академии обучали?
— Что? А, нет, это я сама. Мы как-то с Луноликой застряли в… библиотеке. Пришлось освоить умение. Ну так что, я открою?
На лице Данмара отразились самые противоречивые чувства. Наконец он огляделся, махнул рукой и произнес:
— А, ладно, давай.
Я приступила к исполнению.
Через несколько долгих мгновений в замке щелкнуло, и он открылся.
Камера оказалась крошечной. Из удобств — куча гнилой соломы и ведро, от которого смердело. Заключенные, трое чумазых парней, вперили в нас напряжённые взгляды.
— Ректор Гри? — недоверчиво произнёс один из них. — Это правда вы? Вы вернулись?! — парень вскочил на ноги и бросился к Данмару.
— У него пилка, — предупредила я супруга.
Парень швырнул ее на пол. Вид у него был вконец ошалевший.
— Адепт Лук, — улыбнулся мой супруг. — А вы, как я погляжу, по-прежнему в гуще событий.
Он переступил порог камеры, и тут произошло нечто странное: дверь захлопнулась, отрезая меня от мужа, повеяло холодом, магический шар мигнул и погас.
— Ада! Открой! Что за шутки?! — Данмар затарабанил в дверь.
— Это не я! Правда!
Я торопливо вытащила из причёски вторую шпильку и попыталась нащупать замочную скважину.
Руки тряслись, скважина оказалась неуловимой — я так разволновалась, что никак не могла в нее попасть. И тут в дальнем конце коридора показался свет — кто-то спешил на помощь.
— Господин Горст, наконец-то, — воскликнула я.
Спаситель приблизился, и я застыла, не в силах вымолвить ни слова.
Полупрозрачная светящаяся девушка в платье, похожем на ночную рубашку, остановилась напротив меня и уставилась, словно на неведомую зверюшку. А потом сорвалась с места и исчезла.
Затем я осознала, что снова стою одна в темном коридоре, изнутри камеры колотится Данмар с товарищами, а из дальнего конца, громыхая инструментами, ко мне бежит перепуганный Горст.
— Вы видели её, да? — воскликнул он.
— Видела. Кто это? — мой страх исчез также внезапно, как и появился.
— Это Мартуша, наша бывш…
Конец фразы потонул в грохоте, который устроили обитатели камеры.
— Кто-кто? — переспросила я. — Не расслышала.
Но завхоз уже занялся вскрытием замка, и лязганье металла не способствовало расспросам.
А после и вовсе стало не до того — выпустив заключённых, мы повели их наверх, и это был бурный, очень эмоциональный путь, поскольку адепт Лук взялся рассказывать о злодеяниях Жозефины в красках и с подробностями. А остальные ему помогали. Включился в это дело даже завхоз.
Когда мы выбрались из подвала, на Данмаре лица не было, так он оказался ошеломлен.
А спустя несколько секунд ошеломилась и я.
— Ада, это ведь ты? — произнес адепт Лук, вглядываясь в мое лицо.
Я присмотрелась к нему повнимательней и глазам не поверила.
— Рудис?
Он воссиял и бросился меня обнимать.
— Вы что, знакомы? — с подозрением спросил Данмар, которому наши объятия совсем не понравились.
— Да! — радостно воскликнула я. — Это мой друг детства, Рудис Кот.
