— Как интересно, — звучно произнесла Принцесса Селестия, ничуть не смущенная его словами, даже, кажется, всерьез заинтересованная, — Снять корону? Ты удивил меня, признаться. Я думал, твое нелепое учение, которое ты называешь «коммунизмом», опирается на логику. Но где же логика в твоих безумных рассуждениях? Ты уже один раз пытался сорвать с меня корону. Напомнить, чем окончилась эта безрассудная глупость? Ты схватился с моей Лучшей Ученицей, и она легко одолела тебя одним копытом. К счастью или сожалению, ты уцелел. И вот теперь… — Селестия сделала многозначительную паузу, — Теперь ты самонадеянно возвращаешься, чтобы бросить вызов лично мне. Зная, что твоя душа испорчена тленом «коммунизма», я не пытаюсь апеллировать к твоим чувствам, лишь к логике. Ты все такой же старый жеребец, бессильный и не имеющий никакой поддержки. И ты явился в королевский дворец, нагло и цинично. А ведь здесь не только моя Лучшая Ученица и моя добрая подруга Рарити. Здесь — Стража Принцессы. Здесь — «Вандерболты». Здесь — тысячи единорогов, которые могут насадить тебя на свои золоченые рога быстрее, чем ты успеешь спеть хоть строчку из своего пафосного «Интерпонициала».
Кольцо свободного пространства вокруг Сталина уменьшилось. Ободренное прекрасным голосом Принцессы Селестии общество венценосных единорогов зловеще заворчало. Тысячи гостей обступили незваного гостя. Рогов вокруг было так много, что они казались лесом штыков над солдатским построением. И штыки эти, раззолоченные, украшенные драгоценностями, кривые, перекошенные, были готовы вонзиться в его плоть, стоит лишь их обладателям получить сигнал. Который Принцесса пока не отдает, удивленная скорее его глупостью, чем смелостью.
Мат, Коба. Ты в таком кольце, что Сталинградский котел по сравнению с ним — детский хоровод. Ты окружен со всех сторон и отрезан. Движение королевской брови — и ты превратишься в кровавую кляксу на дорогом паркете бальной залы. И все же…
— Ну так расправьтесь со мной, раз я так глупо сунулся в ваше змеиное логово, — Сталин осклабился, — Разве это не лучший подарок, который я мог сделать на Гранд Галопинг Гала?
Принцесса Селестия склонила голову, как будто хотела лучше его разглядеть. Огромные глаза сияли двумя галактиками. И если поначалу Сталину виделись две галактики любопытства, теперь он разглядел и то, что они таили в себе — коварные черные дыры, смертоносные астероиды и уничтожающее излучение Сверхновых. Не к таким галактикам проложил бы путь товарищ Королев…
— Ты отвратителен самой природе дружбомагии, — сказала Принцесса, — Но ты не глуп. Нет, я не верю, что ты мог сам сунуть шею в петлю. Ты слишком искушен. Значит, надеешься на что-то. Значит, приберег козырную карту. Секретное оружие. С помощью которого отчего-то надеешься меня поразить.
— Может и так, Ваше Величество, — сказал он с излишним почтением. И обе галактики на мгновенье потемнели от гнева, когда Принцесса Селестия поняла, что несмотря на всю несомненную выигрышность собственного положение, преимущество неизвестности — у ее противника. Впрочем, она быстро вернула себе прежний облик — ласкового и немного печального единорога. Настолько быстро, что едва ли кто-то из окружающих успел вообще разглядеть перемену в царственном лике.
— Давай подумаем, Сталион. Ты лишился своих бунтовщиков на «Пони темном», как и самого брониносца. Твоя подпольная ячейка разгромлена. Те, кого ты сумел смутить и отвратить от лика дружбомагии, Флаттершай, Рэйнбоу Дэш и Эппл Джек — в моей темнице, ожидают справедливого и, конечно, дружбомагичного приговора. К слову, я, пожалуй, отправлю их в колодках на фермы камней. Оставшуюся жизнь они будут размышлять о том, можно ли отворачиваться от дружбы… Так что остается, Сталион? Ах! — Принцесса Селестия театрально выдохнула, — Кажется, я знаю! Ты надеешься на Принцессу Луну, мою несчастную сестренку! Точно? Наверно, новости доходят до Понивилля с опозданием. Принцесса Луна три дня назад была поймана при отягчающих обстоятельствах, изобличена в государственной измене и навечно сослана на Луну! Из всех твоих соратников только эта безумная дурочка Пинки Пай до сих пор остается на свободе. Но едва ли она поможет тебе.
Сталин покачал головой.
— Ничего подобного. Ты отняла у меня все это, но осталась одна вещь, которую ты отнять не в силах, даже имей три рога.
Принцесса Селестия нахмурилась. Это удивительным образом исказило ее прекрасное лицо, сделав его жестким, выжидающим. Тем более неприятным, что его цвет оставался прежним, девственной белизны и непорочности.
— Разрешите мне проучить этого отвратительного и неряшливого жеребца! — попросила Рарити, плотоядно скалясь.
— Я тоже справлюсь, Принцесса, — Твайлайт Спаркл азартно шевельнула хвостом, — В этот раз он от меня не скроется.
— Тише, девочки, — Принцесса Селестия приподняла золоченое копыто, и в бальной зале установилась оглушающая тишина, кажется, собравшиеся даже перестали дышать, — Мы успеем вытряхнуть из этой старой шкуры все кости. И оттащить останки на живодерню, пусть их отправят на клей и корм для собак. Но сперва… Какова твоя последняя карта, глупец, осмелившийся бросить вызов самой дружбомагии?
— Моя последняя карта… — Сталин вздохнул, представляя, что дышит кристально-чистым воздухом Понивиля, а не миазмами высокородного пота, удушливых духов и навоза, — Знаете, Ваше Величество, только лишившись всего во второй раз я понял очевидную вещь. Настолько очевидную, что никогда ее не замечал.
— Зекора, сумасшедшая ведьма… Давно следовало спустить с нее шкуру, — пробормотала Принцесса Селестия в сторону, досадливо шевельнув бровью.
— Она лишь помогла мне, но находку я сделал сам. Я попытался понять, отчего все мои прежние попытки оказались обречены на неудачу. Даже тогда, когда у меня получилось реализовать все спланированное и срубить головы капиталистической гидре, победа ушла сквозь пальцы, стоило только моему дряхлому старому телу охладеть. Все завоевания коммунизма обратились в тлен, стоило лишь исчезнуть центральному элементу. Да, я был Элементом Коммунизма, в котором концентрировались надежды почти двухсот миллионов людей. Я был отражением их желаний, стеной для их страхов, почвой для их мечтаний. Мне казалось, что это надежная система, хотя на тот момент я оперировал совсем другими понятиями и словами. Но в ней оказался недочет. Слишком простой. Слишком очевидный. Когда исчезает Элемент Коммунизма, исчезает и Коммунизм.
Принцесса Селестия с выражением легкой скуки оправила золотым копытом прядь воздушной гривы.
— Очень интересно, Сталион. Но какой вывод ты сделал из этого?
— Самый простой, ваше Гадючье Величество. Я понял, что система, которая базируется на одном элементе, нестабильна. И что любое повреждение этого элемента влечет систему к глубочайшему кризису. Я был слишком самоуверен — в прошлом. Я считал себя главным воином революции. И главным ее охранником. И администратором. Я сам не заметил, как замкнул на себе все контакты. Опьянение власти, так знакомое твоей ядовитой паучьей свите… Но я так любил революции, что сам того не заметил. Глупо. И очевидно. Только здесь у меня появилась возможность подумать. Лишившись всего, на окружающий мир смотришь куда как иначе…
— Пустая болтовня, — манерно скривилась Рарити, поглядывая на Принцессу снизу вверх, точно ожидая приказа, — Этот неряха начинает действовать мне на нервы! Можно, я привью ему хорошие манеры?…
— И я понял простую вещь, — Сталин не дал себе перебить. С некоторым удивлением он заметил, что его голос сейчас едва ли уступает в звучности голосу Принцессы. Он несся из конца залы в конец, заставляя вибрировать изящные витражи и винные фужеры, — Последний принцип коммунизма, который раньше мне не давался. У коммунизма не может быть главенствующего Элемента! Сущность Гармонии, придуманная вами для того, чтоб одурачить несчастных пони — ложь и иллюзия. Счастье миллионов не может базироваться на чем-то едином. Пусть даже огромном и прекрасном.
— Элемент Гармонии существует! — воскликнула Твайлайт Спаркл, вскакивая на ноги в порыве возмущения, даже ее хвост подрагивал, — Принцесса!..
— Ваши Элементы Гармонии — всего лишь большие липкие конфеты для дураков, — бросил Сталин. Короткая речь вымотала его больше боя под сенью Вечнодикого Леса, — И идут за ними именно те дураки, которые надеются их лизнуть. Нет, товарищ Лучшая Ученица. У вселенского счастья не может быть центрального ядра. Потому что оно состоит из душевных стремлений множества простых лю… пони.
— Занятно, Сталион, — Принцесса Селестия с достоинством кивнула, сохраняя величественную невозмутимость, — Чернь из земных пони любит пустые рассуждения, силясь смириться с тем, что природой им не дарован рог. Если не можешь стать звездой сам, остается только искать пятна на солнце… Но в этом случае твои попытки смешны. На этом солнце нет пятен — она поднялась, на белоснежном крупе мелькнуло схематическое изображение янтарно-желтого солнца, — Как жаль, что изо всех уроков, что жизнь преподнесла тебе за последнее время, ты вынес только эти пошлые псевдо-философские мысли…
