Усталости она не чувствовала, а потому, лежа в темноте под одеялом, Клара какое-то время смотрела в потолок и думала. Ее память не будоражили впечатления прошедшего дня. Что прошло – то прошло, полагала Клара. Так чего же тогда ворошить прошлое? Она думала о дне грядущем. О том, что у нее теперь есть дом и работа. Судя по всему, хороший дом. И работа – тоже неплохая.
Она уснула.
А может, ей только показалось, что это был сон?
Реальность исчезла, будто рисунок на грифельной доске, стертый влажной губкой. Из чего всякий разумный человек непременно должен был сделать вывод, что реальность субъективна до полного безобразия, как тот луковый пирог, что ты съел на завтрак три недели назад. И, двигаясь из ниоткуда в никуда, непременно окажешься нигде. Поэтому, как ни крути, лучше всего оставаться на месте.
Проснулась Клара внезапно, будто ее кто тряхнул за плечо.
За окном все еще было темно.
Как долго ее не было в реальности?
Час?
Три?
Десять минут?
Самым ужасным было то, что она по-прежнему чувствовала себя выпавшей из реальности.
Нет!
Все было гораздо хуже.
Она чувствовала, что она сама нереальна.
Она была ненастоящей.
Хотя и не понимала, как это объяснить.
В конце концов, что значит быть настоящей?
Быть такой же, как все?..
Что это значит?
Приступ панического ужаса сдавил горло. Кларе казалось, что она задыхается.
Перед глазами мелькали странные светящиеся мошки.
Откуда они тут взялись?..
Клара выбралась из-под одеяла. Свесила ноги с кровати.
Но, встав на ноги, она почувствовала, что теряет равновесие.
Чтобы не упасть, ей пришлось схватиться руками за спинку кровати.
Она чувствовала, как силы покидают ее. Вытекают из ее тела широкими струями, будто песок из распоротого ножом мешка.
Что происходит?..
Клара присела на край кровати. Взяла в руку пульт от телевизора и нажала на первую попавшуюся кнопку.
– …Вы все еще не можете уснуть? Не беда! Мы знаем, как вам помочь! У нас в студии популярный доктор-виртуоз Малахаев! Гений-самородок, не окончивший и трех классов, пешком пришедший из Настрании в Централь, он лечит все неизлечимые болезни исключительно подручными средствами! Особых успехов доктор Малахаев добился в лечении геморроя и ангины! Причем в обоих случаях он использует одно и то же средство! Какое именно, доктор?
– Негашеную известь, смешанную с красным жгучим перцем.
– Потрясающе! И каков процент излечившихся?
– Сто процентов.
– И как долго длится лечение?
– Достаточно одной процедуры.
– Не может быть!
– Может. Еще ни один пациент не приходил ко мне повторно. Из чего я делаю вывод, что все они излечились после однократного применения моего средства.
– Потрясающе! Дорогие телезрители, напоминаю, у нас в гостях народный целитель, доктор-виртуоз Малахаев! И сегодня он расскажет нам, как бороться с бессонницей. Ведь вы же знаете, как победить бессонницу? Так ведь, доктор?
– Конечно, знаю. Это очень просто.
– С помощью подручных средств?
– Я других не использую.
– И что же вы используете при борьбе с бессонницей?
– Девятидюймовые гвозди.
– И все?
– В особо тяжелых случаях еще и горсть семечек. Лучше – нежареных.
– И процент излечившихся, как всегда?..
– Сто процентов.
– Удивительно! Дорогие телезрители, не выключайте ваши телевизоры! После рекламы всеми любимый доктор-виртуоз Малахаев расскажет вам, как победить бессонницу с помощью девятидюймовых гвоздей и пригоршни нежареных семечек!..
Клара выключила телевизор.
Все это было ненастоящее.
Такое уже происходило с ней однажды. Приступ панического страха. Ощущение безысходной нереальности всего происходящего. И жуткая, смертельная слабость. Тогда она каким-то образом оказалась на вершине горы, над которой возвышался столб яркого света, увенчанный сияющим додекаэдром. Она почувствовала, как ее тянет к этому столбу. Она подходила к нему все ближе и ближе. Перешагнула через ограждение. Протянула руки вперед. А затем… Она оказалась совсем в другом месте. На людной улице. И чувствовала себя превосходно. Потому что она была свободной…
Клара в страхе посмотрела по сторонам. Словно искала путь к спасению от страшной и непонятной беды. Взгляд ее упал на коробочку с гисами. Клара схватила ее, открыла, взяла в щепоть три серебристых шарика, кинула их в рот, проглотила и замерла, закрыв глаза.
Через минуту ей стало лучше. Слабость прошла. Однако осталось липкое и тягучее, страшно неприятное, пугающее ощущение собственной нереальности. Должно быть, виной всему был сон, который она забыла.
Клара проглотила еще два гиса, встала с кровати и быстро оделась. Она не могла более оставаться в этом месте. Ей нужно было оказаться среди людей. Среди тех, кто будет видеть в ней человека. Такого же, как они. Иначе ощущение нереальности раздавит ее.
Сунув коробочку с гисами в карман, Клара сбежала по лестнице и быстро пересекла гостиную.
На пороге она оглянулась, словно хотела убедиться, что ничего не забыла.
Ах да – свет!
Клара щелкнула выключателем.
Замечательная квартира Готье Ги Баряна погрузилась во мрак.
Он проснулся знаменитым.
Так обычно говорят о человеке, на которого внезапно, словно сорвавшаяся с карниза сосулька, обрушиваются слава и всенародная любовь. Хотя слава может быть и незаслуженной. А любовь – да что о ней говорить. Все мы знаем, чего стоят слава и всенародная любовь. Сегодня тебя, как героя, носят на руках, а завтра даже имени твоего никто не помнит. Новые времена требуют новых героев. И чем быстрее и гуще информационный поток, из которого выныривают эти самые всенародные любимцы, тем быстрее происходит их ротация.
Гиньоль известности не искал. Более того, при его роде деятельности известность была противопоказана. Но все же она его настигла. И, как водится, произошло это ранним утром.
Каждое утро, перед тем как выпить чашку чая, Гиньоль выходил на крыльцо, для того чтобы забрать почту и молоко. Даже лютый холод или проливной дождь не могли заставить его изменить этому правилу. Само собой, в дождь он брал зонтик, а если было холодно, наматывал на шею шарф. Но нынешнее утро было восхитительно солнечным, и Гиньоль вышел на крыльцо в атласных тапках с загнутыми вверх мысками, надетых на босу ногу, и алом шелковом халате с вышитым золотом павлином, подпоясанном кушаком с кистями.
Все было как обычно. На верхней ступеньке крыльца стояла корзиночка с двумя бутылками молока и баночкой сметаны. Из почтового ящика высовывался край свернутых в тугую трубку газет. Лучи Додекаэдра играли в каплях утренней росы, ласкающих лепестки белых роз. Но не успел Гиньоль вынуть газеты из почтового ящика, как в лицо ему уткнулся объектив кинокамеры.
– Господин Гиньоль Гиньоль?
Гиньоль, несколько озадаченный столь неожиданной встречей, сделал шаг в сторону. И наткнулся на другую кинокамеру.
– Как вы можете прокомментировать сделанное вами заявление?
Гиньоль сделал два шага назад – и попал в объектив третьей камеры.
– По каким критериям вы оцениваете уровень инопланетной угрозы?
Гиньоль, конечно, сразу понял, о чем идет речь. Но, признаться, он не ожидал столь скорой реакции на свои выступления в прессе. По его прикидкам, телевидение должно было подключиться ближе к вечеру. Происходящее же означало, что брошенное им семя упало на хорошо унавоженную почву.
Гиньоль взял газеты под мышку и встал на ступеньку. Чтобы все три камеры могли снимать его в выгодном ракурсе.
– Господа! Я хочу сделать официальное заявление!
– От чьего имени вы хотите сделать заявление, господин Гиньоль?
– Господин Гиньоль! Какую организацию вы представляете?
– Я выступаю от лица Центра Угрозы Панспермии! Мы утверждаем, что угроза инопланетного вторжения сильно недооценивается! Мы считаем, что власти умышленно замалчивают факты и свидетельства очевидцев! Мы уверены, что власти проявляют преступную небрежность, не предпринимая никаких шагов для защиты нас, своих граждан, от инопланетного вторжения! Именно поэтому мы, истинные патриоты Мира-На-Оси, решили сломать ту ужасную стену молчания, что была возведена вокруг этой животрепещущей темы! Мы требуем, чтобы власти наконец-то дали нам ответ на вопрос: «Доколе?» И если у них нет ответа, то для чего нам такая власть? Если власть считает ниже своего достоинства обсуждать с нами, своими согражданами, эту тему, мы будем добиваться ее отставки! И избрания нового Городского Совета, в который войдут наши единомышленники! Те, кто готовы грудью встать на защиту Мира-На-Оси от нависшей над ним угрозы инопланетного вторжения!
С последними словами Гиньоль вскинул руку над головой. Получилось красиво. И даже эффектно. Фотокорреспонденты, сопровождавшие телеоператоров, лишь на секунду замерли в растерянности, а затем часто защелкали затворами фотоаппаратов.
