Саманту очень удивило, что все поддержавшие их начинание люди дрались в том же экзотическом стиле рукопашного боя, которому их обучала Натали Одинцоффа — "по рабочее-крестьянски" — быстро и без всяких акробатических этюдов. Те, кто не принял участие в данном мероприятии, оказывали дерущимся моральную поддержку политическими лозунгами:
— Москва не резиновая! Понаехало тут чернож…пых пидоров!
— Мочи козлов! Спасай дачников!
— Сталина на этих уродов нет! Он бы заставил их пальмы на Магадане валить!
Потом, какая-то добрая душа посоветовала упаковать поверженных в идеологическом споре представителей солнечной Африки в багажники их собственных автомобилей. Трудящиеся массы радостно восприняли предложенную им идею, и приступили к ее осуществлению. С тремя машинами проблем не возникло, но у четвертой возникла маленькая проблема — багажник никак не хотел заврываться, по причине того, что в рационе черных братьев было слишком много белков, жиров и углеводов. Проблему решила Ольга, которая громко посоветовала, пытающимся решить трудно-решаемую задачу мужчинам:
— Мужчины! А вы, кто побольше, наверх залезьте, втроем или вчетвером, и на крышке багажника попрыгайте, чтобы получше затрамбовать!
Кто-то громко заржал:
— Хорошо, хоть не все инженеры за бугор свалили!
Сказано — сделано — затрамбовали!
А тут и автобус подъехал! Только в этот раз погрузка на него происходила не как обычно. Видимо, приобщившись к великому делу — укреплению дружбы между братскими народами, люди, грузившиеся в автобус, вспомнили о тоске по ностальгии. Вместо обычного процесса вбрасывания мужчины вежливо пропустили всех женщин вперед, а уже затем спокойно залезли сами. Это было странно, и в голове у Саманты даже стала рождаться теория о том, что стрессовые ситуации, вроде той, которая сейчас была, помогают людям хотя бы на короткое время избавиться от демократического дерьма, которым им постоянно пичкают, и стать на какое-то время нормальными людьми — чуткими, добрыми и отзывчивыми. Когда они разворачивались на перекрестке, в автобусе кто-то заржал, указывая на стоянку — откуда-то появились эвакуаторы, на которые загружали машины черных братьев, забыв извлечь тех, кто находился в багажнике. Развить свою теорию до конца Саманта не успела, ибо Натали вдруг запела:
Были годы, годы боевые
Полыхала родина огнем,
Мы ходили в жаркие походы
За своим учителем — вождем!
Нас водили в бой товарищ Сталин,
Первый маршал — Ворошилов Клим
И врагов мы далеко погнали
До границы Сталинской земли.
Лейся песня огненной ракетой
Озари родные города!
Мы берем победу за победой,
И сдавать не будем никогда!
Счастлив я, и вы и дети наши
И повсюду счастья урожай
Это счастье с большевистских пашен
Собирать лишь только успевай.
Всех проучим памятным уроком,
Кто ворвется в наш советский дом
И за око вышибем два ока,
А за зуб — всю челюсть разобьем.
Лейся песня огненной ракетой
Озари родные города!
Мы берем победу за победой,
И сдавать не будем никогда!
А девчата наши — патриоты,
Ни одна от нас не отстает.
Если парни водят самолеты,
Эскадрилью девушка ведет.
И ребятам есть одна забота
Подрасти бы только поскорей,
Чтоб водить как Громов самолеты,
Быть бойцом Республики своей.
Лейся песня огненной ракетой
Озари родные города!
Мы берем победу за победой,
И сдавать не будем никогда!
Саманта поначалу дернулась, боясь негативной реакции окружающих, но песню подхватили все девчонки, и кто-то из пожилых людей в автобусе, потом кто-то запел еще — какую-то русскую народную песню, потом еще. По автобусу стал распространяться запах спиртного — кто-то начал раскупоривать то, что собирался распивать дома. Прощались на своей остановке с остальными пассажирами автобуса минут пятнадцать — обнимались, потом снова обнимались — все как всегда, когда примут на грудь слишком много. По дороге к дому, Александр, вдруг произнес:
— Чует мое сердце, сожгут они пару ларьков в Троицке, да и на конечной остановке в поселке кому-нибудь на рынке набьют физиономию. А нам лучше поспешить — может, по телевизору репортаж покажут про наши подвиги.
Затем пошли разговоры про ОМОН, про предстоящий ужин — пельмени в этот раз решили не варить, а жарить, про всякие мелкие подробности вопросов обсуждавшихся на встрече с клабгеноссе. Пока девчонки занимались ужином, Александр суетился бегая от компьютера к телевизору, непрерывно переключая программы, а Сварог, мешал другим способом — пытался помогать. Джоана тоже шмыгала туда-сюда, скрыто устанавливая в квартире видеокамеры наблюдения. При ее боевых навыках, не составило особого труда напичкать квартиру Александра и Ольги аппаратурой наблюдения. Закончив свое шпионское дело, юная девушка незаметно включилась в процесс приготовления ужина. Товарища же короля быстро сбагрили в руки Сильвии — дабы не мешал своей суетой, и тут квартиру огласил вопль Александра:
— Переключайте на «ОралТ»! Показывают!
Так и поступили. Саманта знала, что канал «ОралТ» финансируется сбежавшим в туманный Альбион еврейским олигархом-террористом Бозес Аароновичем Бедельбаумом (известным под псевдонимом Борис Абрамович Березовский). Данный олигарх прославился тем, что взорвал три жилых дома в Москве и организовал два сепаратистских восстания в Чечне (известных как первая и вторая чеченская война), после чего сбежал за границу и продолжал творить черные дела уже оттуда. Однако по мере того, как шел репортаж, лица всех присутствующих вытягивались от удивления, а челюсти падали на пол и разбивались с хрустальным звоном. У всех, кроме Ольги и Александра. Первая, что-то шептала про себя с сердитым выражением лица, а Александр, по окончании репортажа, как-то ушел в себя, задумавшись на несколько секунд, а затем сказал:
— Это наглая подстава! Сейчас перекатаю на ДВД и кое-что распечатаю, а потом объясню. Просьба подождать здесь и не подглядывать!
И убежал в комнату. Все в его ожидании угрюмо замолчали. И было от чего! Репортаж рассказывал не о событиях у станции метро "Теплый Стан", а о событиях на платформе метро «Сходненская». В нем говорилось о том, что тысячная толпа фашистских молодчиков на глазах у тысяч пассажиров метрополитена, прямо на платформе станции метро в течении почти двенадцати часов зверски насиловала в извращенной форме тридцать восемь темнокожих девушек афромосковской национальности, после чего подвергла их нечеловеческим пыткам и зверски убила.
В репортаже были показаны трупы всех тридцати восьми зверски замученных несчастных. Они были абсолютно обнажены. Из деликатности к родственникам погибших, лица убитых были закрыты кусками ткани. Тела девушек были забрызганы спермой и кровью, руки и ноги неестественно вывернуты. В груди каждой из них торчал нож, набалдашник рукоятки которого был украшен фашистской свастикой. На рукоятке каждого ножа были выполнены эмалевые портреты фашистских вождей — Гитлера, Сталина, Берии, Муссолини, Ленина, Пиночета, Буденного, Ворошилова, Гиммлера, Геббельса, Чкалова, Байдукова, Ангелиной, Орловой, Жириновского, Рокоссовского, Кастро, Чавеса, Че, Чапаева и других. Перед тем, как вонзить ножи в горячие демократические девичьи сердца, изуверы пытали девушек — на теле у каждой мелким шрифтом был вырезан текст из глав главной нацисткой книги Адольфа Гитлера — "Моя борьба". Помимо зверского и жесткого, почти ритуального убийства, молодые фашисты совершили еще и акт вандализма на станции метро Сходненская. Бюст Сходненского (Сруля Шмулевича Поцмана, начальника Московской ЧК, репрессированного Сталиным в 1932 году по обвинению в педофилии, и зухерстве, дедушке нынешнего демократического олигарха-террориста Гусинского, сбежавшего в Гибралтар, и известного в свою очередь, организованными им террористическими актами — в «Норд-Осте», Беслане, а также нелегальной переработкой детдомовских детей на донорские органы для европейских и американских клиентов) был сброшен с постамента и украшен надписью "Смерть врагам России!" На освободившийся постамент был установлен памятник нацистского вождя Гитлера, работы известного грузинского скульптора. Памятник этот предназначался для домашней коллекции известного заграничного принца Чарльза, но после известного же скандала, когда наследник Британской короны явился на вечеринку в костюме офицера СС, с нарукавной повязкой со свастикой, и, накурившись марихуаны, пытался надругаться над основами британской демократии выкрикивая антисемитские лозунги, от приобретения памятника ему пришлось отказаться. Следом за выступлением телеведущей — Нимфетой Соплявской, в эфир пошли репортажи об антифашистких митингах, устроенных афромосковскими студентами — были показаны возмущенные чернокожие парни орущие "Смерть москалям!" и размахивающие жовто-блакитными флагами, затем стали выступать известные политические обозреватели — Владимир Раннер, Шавка Шустрый, известная телеведущая Хелена Штанга, но дослушать их не дал, вернувшийся на кухню Александр. Он принес с собой ДВД-диск с записанным репортажем, а также пачку отпечатанных на бумаге фотографий. Поставив диск на просмотр, произнес:
