Дуглас Адамс - Детективное агентство Дирка Джентли

— Так чем же это место примечательно, профессор? Почему именно оно? Признаюсь, я ожидал чего-то большего. Согласен, здесь есть своя привлекательность, природа и все такое прочее, но, боюсь, я парень городской. — Дирк снял очки, протер стекла и снова водрузил их на нос.

Внезапно Ричард вздрогнул, застал на мгновение на месте и медленно попятился назад.

Перед дверью, ведущей в квартиру профессора, стояла большая, с тяжелым неуклюжим телом птица, очень сердитая на вид. Она взглянула на Ричарда, Ричард молча взглянул на нее. Так они глядели друг на друга: Ричард — обалдело, словно увидел нечто невероятное, чего никогда в жизни не видел, а птица — с раздражением, словно заподозрила Ричарда в том, что ему не понравился ее массивный и, видимо, тяжелый клюв.

Однако, убедившись, что Ричард не собирается потешаться над ней, птица тут же сменила враждебную настороженность на раздраженное нетерпение, словно считала, что незнакомцу пора прийти в себя и сделать что-нибудь разумное, например накормить ее. Неуклюже переваливаясь, она сделала два шага назад, потом столько же в сторону и наконец — решительный шаг вперед на своих жилистых коротких лапах с желтыми перепонками. Посмотрев на Ричарда, птица нетерпеливо крякнула, снова посмотрела и снова крякнула, а затем, наклонив голову, несколько раз провела нелепо огромным красным клювом по траве. Она словно показывала нерасторопному незнакомцу, как ему просто на этом острове найти для нее еду.

— Она ест плоды кальварии, — подсказал Ричарду профессор.

Птица быстро бросила на профессора недовольный взгляд, словно хотела сказать, что каждому идиоту известно, чем питается такая птица, как она. А затем, бросив взгляд на Ричарда, задумчиво склонила набок голову, словно неожиданно подумала, что, возможно, перед нею и есть идиот, с которым надо вести себя соответственно.

— За вами на траве несколько плодов кальварии, — тихо подсказал профессор, снова приходя на помощь Ричарду.

Все еще в трансе, Ричард неловко повернулся на месте и действительно увидел на траве пару больших орехов. Он поднял один из них и вопросительно посмотрел на профессора, тот одобрительно кивнул.

Ричард с опаской протянул птице орех. Та, вытянув шею, буквально вырвала его клювом из рук нерасторопного пришельца. Поскольку тот все еще продолжал держать протянутой пустую руку, птица недовольно отвела ее клювом.

Когда Ричард отошел на почтительное расстояние, птица наконец, вытянув шею и закрыв большие желтые глаза, со странным утробным бульканьем проглотила орех.

Казалось, это частично удовлетворило странную птицу. Если раньше это был сердитый голодный дронт[13], то теперь перед ними был дронт накормленный, но все равно сердитый. Кажется, бедняга понимал, что это было все, на что он мог рассчитывать в этой жизни.

Медленно переступая на месте, он повернулся и враскачку удалился в лес, туда, откуда пришел. Похоже, его уже не беспокоило, не покажется ли Ричарду смешным и жалким трогательно маленький хохолок на его гузке.

— Мне просто хотелось посмотреть на них, — виновато произнес профессор. Дирку стало не по себе, когда он заметил слезы на глазах у старика и как тот быстро смахнул их. — Не мое дело во что-либо вмешиваться.

Ричард приблизился к ним.

— Это был дронт, птица додо? — спросил он, задыхаясь от волнения.

— Да, — подтвердил профессор, — один из трех еще сохранившихся к тому времени экземпляров. А было это в 1676 году. Через четыре года их уже не стало. После этого никто уже не мог похвастаться, что видел живого дронта. — Пойдемте, — сказал он, — нам пора.

За массивной внешней дверью в левом углу Второго дворика колледжа св. Седда, где миллисекунду назад была замечена слабая вспышка света и после этого неизвестно куда исчезла внутренняя белая деревянная дверь, все повторилось снова, но только теперь исчезнувшая дверь встала на место.

Из вечерней мглы появилась крупная фигура Майкла Вентон-Уикса. Он напряженно вглядывался в угловые окна. Едва ли он заметил слабую вспышку внутри здания, чьи окна светились в темноте.

Майкл поднял голову и посмотрел на небо, ища глазами то, что он знал было там, но что все равно нельзя было увидеть, даже если бы ночь была светлой. Земная орбита перегружена металлическими предметами и их обломками и еще один, даже такой огромный, как этот, вполне может остаться незамеченным. Пожалуй, так и было, хотя его присутствие на орбите все же не могло не давать о себе знать. Время от времени, когда, например, поступают особенно сильные волновые сигналы. Однако таких, как сейчас, не было, пожалуй, лет двести.

Теперь все встало на свои места, а главное — найден отличный носитель.

Майкл сделал несколько шагов по университетскому дворику.

Правда, подходящим ему поначалу показался профессор. Но попытка, увы, окончилась неудачей, горьким разочарованием и приступами бессильного гнева. Но затем пришло… озарение! Надо доставить на Землю Монаха! Электрические Монахи созданы для того, чтобы всему верить и всему подчиняться. Они с легкостью выполняют любые задания.

Но, к несчастью, этот оказался с изъяном и поэтому был абсолютно бесполезен. Заставить его поверить в задачу было легко, но не более чем на пять минут. А потом все попытки были бесполезны. Так же, как попытка заставить профессора сделать то, что он сам хотел, но запретил себе делать.

Потерпев одну неудачу за другой, он чудом наконец нашел идеального носителя, сумевшего доказать, что ему чужды угрызения совести, и поэтому при выполнении задания нечего было опасаться, что что-то помешает ему сделать то, что он должен сделать.

Луна, с трудом пробившись через пелену облаков и тумана, наконец заняла свое место на краю небосклона. Мимо окон скользнула чья-то тень.

Дирк смотрел в окно на взошедшую луну.

— Ждать осталось недолго, — сказал он.

— Ждать чего? — спросил Ричард.

Дирк повернулся.

— Призрака, — ответил он. — Он вернется к нам. Профессор, — окликнул он старика, который сидел у камина и заметно нервничал, — у вас найдется коньяк, французские сигареты или на худой конец четки?

— Нет, — отрезал профессор.

— Тогда мне придется обойтись без них, а жаль. Они успокаивают. — Сказав это, Дирк снова стал глядеть в окно.

— Я не убежден, что, кроме призрака, нет иного объяснения тому, что происходит… — попытался возразить Ричард.

— Так же, как ты не был убежден в существовании машины времени, пока не попал в нее, не так ли? — съязвил Дирк. — Ричард, мне нравится твой скептицизм, но даже скептически настроенный ум должен быть готовым принять неприемлемое, когда нет иной альтернативы. Если птица похожа на утку, крякает как утка, то по крайней мере мы должны допустить возможность того, что перед нами представитель семейства водоплавающих.

— В таком случае, что такое призрак?

— Я полагаю, что призрак… — начал Дирк, — …это тот, кто умер неожиданно насильственной смертью, не закончив свои дела и не успев передать их в другие руки, кто не может успокоиться, пока не доделает то, что начал, и не приведет все в порядок.

Он снова повернулся к своим друзьям.

— Вот почему машина времени стала столь заманчивой целью для призрака, как только он узнал о ее существовании. С ее помощью он может исправить все недоделки и ошибки в своем прошлом. И обрести свободу.

Поэтому призрак вернется. Он попытался вселиться в профессора, но тот воспротивился. Затем последовали загадки с фокусом, пудрой от загара, за которой пришлось летать в космос, и лошадью в ванной. — Он остановился. — Это даже я не могу понять или объяснить, но непременно попытаюсь, даже если это доведет меня до ручки. А затем твое появление на этой сцене, Ричард? Призрак, отказавшись от профессора, сосредоточился на тебе. И немедленно произошел странный и очень знаменательный случай. Ты совершаешь нечто, о чем ужасно сожалеешь. Я имею в виду твой звонок Сьюзан и его запись на автоответчике. Призрак пользуется этим, чтобы заставить тебя уничтожить эту запись. То есть вернуться в прошлое, чтобы исправить совершенное. Он пробует, удастся ли внушить тебе это, проверяет твой характер, есть ли в нем то, за что он может ухватиться.

Если бы ему удалось найти такую зацепку, ты попал бы под его полный контроль. Но в последний момент твоя натура взбунтовалась, и он понял, что ты не подходишь. Он отказался от тебя и решил найти кого-нибудь более подходящего. Как долго он проделывал это с тобой, я не знаю. Тебе это ничего не говорит? Ты веришь, что я говорю правду?

Ричард похолодел.

— Да, — ответил он. — Ты, должно быть, прав. Абсолютно прав.

— Когда же ты понял, что призрак оставил тебя?

Ричард с трудом сглотнул слюну:

— Когда Майкл Вентон-Уикс покинул квартиру Сьюзан.