– О чем он говорит? – спросила Айрин у Дора.
– Красивые, говорит, у тебя ноги, – с некоторой обидой перевел Дор.
– А об отце? – не отставала она, пропустив фразу о ногах.
– Говорит, про короля Трента нет в его книге. Но ты не отчаивайся...
– М-да, как-то странно, – пробормотал ученый. – Странно, что вы обращаетесь к барышне на обыкновенском языке, она все понимает, но отвечает на иностранном.
– Это сложно объяснить, – замялся Дор.
– Посоветуюсь с Арнольдом, – сказала Айрин и исчезла.
Ученый снял очки, протер бумажкой и снова надел. К этому времени Айрин вновь появилась.
– Вот, не поленился, протер очки, и опять все видно, – пробормотал ученый.
– Арнольд говорит, – сообщила Айрин, – надо помнить, что король Трент и королева Ирис – особы незаурядные, яркие. Поэтому в истории о них могут быть какие-нибудь упоминания.
– На каком все-таки языке она говорит? – снова спросил ученый, опять уставившись на принцессины ножки.
– На ксанфском, я думаю, – ответил Дор. – Она советует поискать в исторических книгах упоминания о ее родителях, потому что столь яркие личности не могли кануть бесследно.
– И в чем же их яркость?
– Король Трент – волшебник, он умеет превращать, а королева Ирис – чародейка, она умеет создавать видимости.
– Дурак, – прошипела Айрин. – Ни слова о волшебстве!
– Признаюсь, я несколько сбит с толку, – сказал ученый. – О каких превращениях вы говорите? О каких видимостях?
– А, забудьте, – неуклюже вывернулся Дор. – В Обыкновении все равно ничего такого быть не может.
– Но физические законы неизменны везде в подлунном мире. И в стране, где живет наша очаровательная юная госпожа, и где угодно.
– А вот волшебство существует не везде, – брякнул Дор и с ужасом понял, что запутал все еще больше.
– Есть ли предел твоей глупости? – разгневалась Айрин и снова исчезла. Опять помчалась советоваться с архивариусом.
– Странная особа, – произнес ученый, так сказать, ей вслед.
– Ужасная вертихвостка, – промямлил Дор. Ученый подошел к тому месту, где только что стояла Айрин.
– ТУБХВ ДЖММТАПО? – спросил он на обыкновенном языке.
Поскольку ученый вышел из волшебного коридора, Дор перестал его понимать. Ничего не поделаешь. Арнольд со своим коридором должен переместиться, и тогда Дор снова начнет понимать.
Айрин вынырнула под носом у ученого. Бедняга чуть не упал от удивления.
– Ах... вы здесь! – тоже опешила она.
– БНБАДЖОХ! – охнул ученый. – ЖИВТУ ЖОРВНФ...
Айрин вдруг исчезла, а речь ученого прояснилась, – очевидно, архивариус перешел на другое место.
– ...как вы проделываете эти штуки? – спросил обыкновен у пустоты. – О, опять исчезла. Айрин появилась, но чуть в стороне.
– Дор, Арнольд считает, что обыкновену надо обо всем рассказать, – как ни в чем не бывало сообщила она. – О волшебстве и прочем. Да ты и так уже почти все выболтал.
– Не верю глазам и ушам! – охнул ученый.
– В то, что я вам сейчас расскажу, действительно трудно поверить, – осторожно начал Дор.
– Я уже ко всему готов, даже к появлению огнедышащего дракона вкупе с Бабой Ягой!
– Да, в Ксанфе полно огнедышащих драконов. Ксанф – волшебная страна, – согласился Дор.
– Там люди исчезают и появляются, когда пожелают? А я, признаться, подумал, что у меня просто что-то с глазами.
– Некоторые в Ксанфе и в самом деле владеют таким талантом – исчезать. Но Айрин исчезать не умеет. Она умеет...
– Не умеет исчезать? Но почему же она все-таки исчезает?
– Просто она выходит из магического коридора, а потом заходит.
– Из магического коридора?
– Да, из магического коридора, который создается при помощи волшебного таланта одного кентавра... архивариуса...
– Должен заметить, юноша, у вас необыкновенно живой ум. Вы сочиняете небылицы гораздо живее, чем я успеваю их разгадывать.
Дор понял, что обыкновен не поверил ни одному его слову.
– Сейчас я покажу вам мой собственный талант, – решился Дор на отчаянный шаг. Он ткнул пальцем в какую-то книгу и приказал: – Книга, скажи слово.
– А зачем? – устало спросила книга.
– Чревовещание! Фокус! – воскликнул ученый. – Вы, юноша, далеко пойдете.
– Слова, слова... – вздохнула книга.
– А если я попрошу вас... повторить тот же фокус, но... не открывая рта? – предложил ученый.
Дор закрыл рот.
Книга тоже замолчала.
– Так я и думал, – сказал ученый.
– О чем это ты ду-у-мал? – протянула книга. Ученый вздрогнул, посмотрел на книгу, потом на Дора.
– Рот у него закрыт, – пробормотал он, – а книга... Но как?
– Это и есть мой волшебный талант. Я заставляю разговаривать неодушевленные предметы.
– Ну хорошо, допустим на минуту, что вы говорите правду. А тот король, которого вы разыскиваете, тоже владеет... э... магией?
– Сильнейшей магией. Но только в Ксанфе. В Обыкновении он бессилен.
– Король бессилен, потому что рядом с ним нет этого вашего волшебного кентавра? С его... гм... коридором?
– Верно.
– Я бы хотел увидеть кентавра.
– Дело в том, что перед тем, как мы пошли сюда, к вам, он употребил одно средство... и стал невидимкой. Ну, чтобы не смущать прохожих и идти свободно.
– А он ученый?
– Да, ученый. Архивариус.
– Тогда мне просто необходимо с ним переговорить. Именно с ним.
– Понимаете, средство... заклинание невидимости...
– Уберите заклинание! Покажите вашего кентавра! Чтобы вам помочь, я должен его увидеть.
– Сомневаюсь, что кентавр захочет показаться, – сказал Дор. – Без заклинания невидимости нам трудно будет покинуть город, а новой порции у нас нет.
Ученый направился к своей каморке.
– Поймите наконец, – говорил он на ходу, – я верю в волшебство не больше, чем в галлюцинации. Но я хочу вам помочь. Однако сначала вы должны помочь мне. Бросьте ваши дешевые трюки, покажите этого ученого-кентавра, и уж потом мы вдвоем с ним подумаем, что вам делать дальше. Его внешность меня не испугает. Я ценю ум, прежде всего ум. А эти чревовещательные фокусы, эта исчезающая и появляющаяся девица, все эти сказочные бредни наводят меня на мысль, что вы попросту лжете и похищаете мое время. Поэтому ставлю условие: показывайте кентавра или ступайте прочь.
– Господин Арнольд, – обратился Дор к пустоте, – я знаю, что без заклинания будет очень трудно выбраться из города, но если мы дождемся ночи... Нам очень нужен твой совет, твои знания...
Внезапно из ничего соткался кентавр. Следом – огр и голем.
– Я здесь, – сказал архивариус.
– Да-а, костюмы и в самом деле высший класс, – прошептал ученый. Видно было, что он страшно удивлен – в который уж раз!
Арнольд двинулся вперед, протиснулся, хотя и с трудом, между полками и протянул руку обыкновенскому ученому.
– Коллега, ваше раздражение мне понятно, – проговорил Арнольд. – В самом деле, когда встречаешься с тем, что противится разгадке... У вас отличная библиотека. Мы постараемся не отвлекать вас излишне...
Ученый пожал руку кентавру. Он в общем-то не очень и удивился. Раз у тебя на носу очки и ты говоришь так правильно и учтиво, можешь быть кем угодно, хоть кентавром.
– Каков предмет ваших исследований, коллега? – спросил обыкновенский ученый.
– Чужеземная археология, – ответил ученый-кентавр. – Помимо этого я занимаюсь разными мелкими исследованиями, а также веду учет, составляю каталоги.
– Да, мелочи иногда занимают большую часть времени, – согласился обыкновенский ученый. – Давайте обсудим с вами...
И ученые погрузились в разговор настолько ученый, что Дор перестал прислушиваться. Спор разгорался, очкарики размахивали руками, что-то друг другу доказывали. Настоящие братья по разуму!
Айрин все это наскучило, и она решила заняться делом, то есть перекусить. Принцесса вырастила посреди комнаты деревце каковы. Дор, Загремел и Гранди получили по чашке горячего напитка.
Шло время. Ученые все спорили и спорили. Потом бросили спорить и начали рыться в древних томах. Потом начали расспрашивать Дора. Он рассказал, о чем они с Трентом говорили перед уходом короля в Обыкновению, и о своих снах. В конце концов обыкновенский ученый выпил чашку какао и объявил с улыбкой, что они на верном пути.
– Встретимся ли мы с вами снова, коллега? – спросил он у Арнольда.
– Несомненно встретимся, – пообещал кентавр. – Путешествия в Обыкновению для меня не в новинку, я восхищаюсь историей вашей страны, к тому же в настоящий момент ваш покорный слуга как бы не у дел.
– Кентавры не смогли смириться с вашими волшебными способностями, мой друг, – посочувствовал обыкновенский ученый. – Со мной, уверяю вас, обойдутся столь же строго, если я попытаюсь поделиться тем, что узнал от вас. Я немедленно потеряю свое место, а возможно, и ученую степень. Меня сочтут опасным сумасшедшим, если я расскажу, что беседовал с кентавром, явившимся в архив в обществе огра и крохотного голема. И статье о Ксанфе никто не поверит. А я бы с удовольствием написал...
