— Случай беспрецедентный, но это еще не все, милые дамы. У нас есть еще одна невеста! — снова подал голос церемониймейстер.
Сказать, что зал остолбенел, ничего не сказать. Похоже, придворные решили, что в Алмании собираются ввести гарем, как в Бессарабии.
— Его Величество, король Алмании Мартиник Первый Кейзер, после десяти лет траура, решил вновь жениться!
Не веря своим ушам, я нашла взглядом короля.
Мартиник глядел прямо на меня и широко, открыто улыбался. Заметив, что я на него смотрю, он подмигнул, а улыбка стала еще шире.
Ах ты, скотина венценосная! А меня сначала спросить? А на колено встать?
Будто прочитав мои мысли — наверное, на лице было все довольно четко написано — Мартиник поднялся со своего трона и быстрым шагом, почти скачками спустился по лестнице в зал. Он шёл ко мне, а мое сердце стучало в такт его шагам.
Что, неужели он правда это сделает?
Сделал.
Король Алмании опустился перед провинциальной баронессой на одно колено, смиренно преклонив голову, и держа на вытянутой руке небольшую коробочку. Крышка была уже предусмотрительно открыта, демонстрируя всем желающим огромную жемчужину, искусно вырезанную в форме лилии. Изящный плетёный ободок под ней был почти незаметен.
Ай да Кармилла, так поучаствовать в афере! И даже злиться на нее не получается, продажную душу, она же как лучше хотела.
— Баронесса Марианна Кауфхоф, составите ли вы мое счастье, соблаговолив выйти за меня замуж?
На последнем слове голос короля чуть дрогнул. Похоже, всерьёз опасается, что я настолько на него зла, что откажу.
Молодец, хорошо успел изучить.
Ничего. Вот выйду за него, и отомщу.
Я с милой улыбкой вытянула вперед руку, позволяя надеть на палец кольцо.
— А без шоу никак нельзя было? — сквозь стиснутые зубы поинтересовалась я. — Поговорить там, по-человечески, например.
— Тогда я бы не увидел на твоём лице такой гаммы чувств. Очень уж ты собой владеешь всегда, хотелось снять с тебя маску. — прошептал Мартиник, склоняясь к моему лицу с явным намерением поцеловать.
Символический клевок в щечку был несколько не тем, что я ожидала. Но что хотеть от ханжеского общества? Надеюсь, наедине будет повеселее.
Кстати.
— У нас небольшая проблема. По поводу снять. — пробормотала я ему в ухо, пока он вёл меня к тронному возвышению.
— Какая? — он даже голову склонил ко мне, чтобы лучше слышать.
— Мое платье зашивали на мне. Тебе придется его порвать. — я лучезарно улыбнулась придворным с верхушки лестницы, наслаждаясь моментально потемневшим взглядом Его Величества.
Тоже мне, сниматель масок.
Молод ты со мной в покер играть.
Презрев все приличия, мы сбежали с середины бала. А что, танцевать с одним и тем же партнером неприлично, даже если это муж, все равно не больше трёх. А мы уже и четыре станцевали, на нас дамы постарше начали неодобрительно коситься.
Узнай они, чем мы собирались заняться после побега, в обмороки бы попадали, не иначе.
Охрана на дверях в королевские покои вытянулась в струнку при виде меня, и еще козырнула для большей уважительности. Быстро тут слухи разносятся.
Не успела за нами закрыться тяжелая дубовая дверь, как король прижал меня к ней, жарко целуя, пробуя на вкус мой рот и пытаясь пробраться под заросли жемчуга.
— Знаешь, почему ваш дворцовый пруд зарос? — прошептала я ему в ухо. Мартиник замер, недоумевая. Отстранился, глядя мне в глаза. По-моему, он решил, что я передумала и заговариваю ему зубы ерундой. — Водяной мне нашептал тогда, в воде. Вы начали жениться по расчету. А лилии цветут только для тех из династии, кто женат по любви.
— Это признание? — прошептал он, целуя меня в висок и мелкой россыпью прикосновений губ спускаясь ниже, мимо уха, к шее.
— Вообще-то это мой вопрос. — я выгнулась, подставляя чувствительный участок у ключицы под поцелуи. — Я так и не услышала самого главного.
Мелкие шарики жемчужин с дробным шелестом рассыпались по паркету.
— Я люблю тебя, невыносимая ты женщина. — пробормотал Мартиник куда-то мне в декольте.
Ну, пока сойдёт.
Эпилог
Дворец сегодня весь день стоял на ушах.
Не каждый день король и принц женятся. Одновременно.
Церемонию и последующий бал решили провести у того самого озера. Спешно соорудили деревянные настилы для танцев и оркестра, поставили шатры для перекусов, чтобы присесть можно было и перекусить спокойно. На обновлённых мостках озера водрузили традиционную арку, увитую цветами — под ней мы будем стоять, когда придёт пора приносить клятвы.
Я никогда особо не интересовалась местной религией. Есть монастыри, есть храмы, а кому они там все поклоняются — проходило как-то мимо агностической меня. Я вообще раньше атеисткой была, но когда вот так, наглядно, демонстрируют существование души и ее переселения, то как-то поневоле уверуешь. Хотя бы в некие высшие силы.
Ну, собственно, в Алмании чаще всего поклонялись некоей божественной сущности, называемой Единым. Практически христианство, только до Христа. И венчать нас будет один из жрецов храма Единого. Самый главный, вроде архиепископа.
Я практически не волновалась. Была я там, в том замуже. Вся разница в том, что рядом по ночам храпят, и готовить нужно в три раза больше.
Готовить мне во дворце вряд ли придется, а мой личный Грегори Пек даже храпел как-то так эротично и с присвистом, что совершенно не мешал мне спать.
Ортана тоже была спокойна, как танк. Убойные успокоительные, которыми ее накачала приехавшая на свадьбу тетя, сделали своё чёрное дело, да так качественно, что я опасалась, как бы она еще и брачную ночь не проспала.
Кунсая, сестра вождя, в отличие от отца Ортаны после свадьбы задерживаться не собиралась. У нее были свои, далеко идущие планы, связанные с моим поместьем, а точнее, начальником охраны оного. Раз уж мы начали родниться, грех не продолжить, постановила она и планировала широкомасштабные действия по завоеванию гера Берца. Думаю, сильно сопротивляться он не будет.
Зато Кармилла переживала за троих. Как же, ее шедевры будут выставлены на всеобщее обозрение, да еще и запечатлены придворным живописцем для истории!
Она лично уже в стопятьдесяттысячный раз поправила и без того идеально лежащие воланы моего платья. Узкий лиф, поддерживаемый корсетом, переходил в пышные, многослойные полупрозрачные юбки. Тонкая вышивка серебряной нитью превращала платье в нечто божественно-воздушное.
Лично я сама себе напоминала свадебный тортик, но творцу виднее. Мне как-то было все равно, в чем идти замуж, главное — закончить уже с этой мишурой и перейти к делу.
К реформам, в смысле. С доходами от моего баронства мы вполне могли себе позволить начать преобразования, хотя бы в столице. А там, глядишь, и до окраин доберёмся.
Поправив еще раз оборочки, Кармилла отступила на шаг, любуясь собственным произведением. Волосы мне уложили короной из косы, сверху водрузили тиару из королевских закромов. В ушах висели серьги-гирлянды, стоимостью как три моих поместья.
Нужно бы узнать, нельзя ли их продать. Это же бюджет небольшого города за год! Хотя, раз они из сокровищницы, скорее всего нельзя. Они же не мои теперь, а фамильные.
Тяжело вздохнув, я покорно поплелась вслед за Ортаной и Кармиллой на заклание…то есть на бракосочетание.
К алтарю, как это, наверное, принято во всех патриархальных мирах, меня должен был вести отец. Увы, он этого сделать уже не мог, поэтому я доверилась геру Норману. Он дожидался окончания церемонии едва ли не с большим нетерпением, чем я — ему еще ехать в Бессарабию, просить руки Шадран у ее отца. Не думаю, что шейхан будет чинить препятствия — для младшей дочери глава службы безопасности, да еще и граф, вполне достойная партия.
Вот с Наили возможны осложнения, но раз уж ее брак с Реджи расстроился, шейхану особо других вариантов, кроме как согласиться, и не остаётся.
Я вышла на ковровую дорожку, которая должна была привести меня к будущему мужу. По старшинству, полагалось мне идти первой. За мной, крепко держась за отцовскую руку, плыла Ортана. Несладко ей придется первое время, но я за ними присмотрю, и сопляку обижать мою девочку не дам. Теперь у меня есть право его воспитывать, вот и займусь.
