— Так вот, пока он не достиг пятой, а то и шестой ступени — его можно обмануть. Замаскировать заклинание Призыва иллюзией или фантомом, например. Отвести глаза, сделать телепатическое внушение…
— Другими словами, тот, кто направил волков на его величество, был весьма сильным и умелым магом, — подытожила сапиенсологиня. Она сложила руки в замок, оперлась на переплетенные пальцы подбородком и сфокусировала взгляд на пламени камина. — Хмм, интересненько, интересненько… С одной стороны, высокая квалификация резко сужает круг поисков, а с другой… причем тогда здесь смерть Фотиса? Уж он-то точно не был ни умелым, ни сверхобразованным!
Пришел черед Фриолара нахмуриться и сосредоточиться на камине. Будто играющее пламя могло подсказать ответы.
— Есть один вариант. Правда, он не ответ на вопрос, а всего лишь ключ к нему. Фотис мог управлять артефактом. Для этого не требуется ни умений, ни знаний, а всего лишь магическая энергия.
— Если оставить в скобках вопрос, чего ради мальчишке потребовалось совершать государственную измену, твоя версия объясняет многое… Даже то, что причиной смерти Фотиса стало полное истощение жизненных сил организма. Но где он взял артефакт? Да еще такой убийственный? — пробормотала мэтресса.
Некоторое время оба алхимика искали ответ. Часы на каминной полке тихо тикали, мерцала кристаллами и таинственными рунами собранная Фледеграном коллекция магических штучек, деликатно потрескивало горящее поленце…
— Кстати, ты чего пришел? Не то, чтобы я не была рада тебя видеть, — спохватилась радушная хозяйка. — Насколько мне известно, ты весьма ловко избегаешь мест, где можешь столкнуться со своими кузинами и тетушками. Не то, чтобы они оккупировали Королевский Дворец… Но ведь и в Эль-Джаладскую Пустыню ты в своё время отказывался ехать под предлогом, что можешь встретить родственниц.
Фриолар мог бы многое рассказать про шелково-кисейный батальон кузин, которые под руководством трех сверхзаботливых тетушек превратили его детские и юношеские годы в изысканный, пропахший духами, чрезвычайно изящный, кокетливый, неизменно нежный и ласковый ад. Но промолчал. Его дед, Фриолар-старший, герой Луазской Кампании, и его отец, тоже храбрец не из последних, личным примером объяснили господину будущему алхимику золотое правило выживания: никогда не спорить с женщинами.
Поэтому Фриолар не отреагировал на выпад Далии, а предпочел увести дискуссию в сторону:
— Виг просил одолжить ему на некоторое время зеркало мэтра Фледеграна. Понимаешь, покойный был великим специалистом в редкой области магии, возникшей на стыке Магии Иллюзий и Магии Пространства, которая позволяет…
— Слушать не желаю ни единого слова про то, каким гением был бывший придворный маг, — резко оборвала алхимичка. — Последние две недели у меня уши болят от славословий в его честь. Еще раз заикнешься про таланты Фледеграна — и, клянусь Напиной секирой, ты от меня схлопочешь! Мало того, что ты гробишь собственный алхимический Дар, тратя время на переписывание монографии чокнутого мага, так еще и отвлекаешь меня от дедуктивных размышлений! А я, между прочим, пытаюсь понять, откуда у Фотиса мог появиться смертоубийственный артефакт, а ты меня отвлекаешь! Забирай клятую стекляшку, и уматывай.
Уловив в голосе мэтрессы привкус злости, Фриолар не стал испытывать судьбу и послушно приступил к выполнению поручения работодателя. Он достал из кармана бронзовые фигурки, представлявшие собой артефакт с заклинанием грузового телепорта, подошел к огромному зеркалу в бронзовой раме, стоящему рядом с книжным стеллажом…
— Слушай, Далия. А ведь это не то зеркало.
— Как это — не то?
— Виг просил доставить ему зеркало на драконовых лапах.
Молодой человек указал на подставку — та была тяжелой, внушительной, но совершенно не разлапистой. Плюс покрытой не чешуей, а сложным растительным узором.
— Фри-Фри, не издевайся. Бери, что дают. Знаешь ведь — у Вига маразм, у Вига вместо памяти вечная радость новых открытий; есть ли разница, перед каким зеркалом ему бороду расчесывать?
— Есть, и большая, — серьезно возразил господин зануда. — Зеркало на драконьих лапах содержит сложное заклинание, позволяющее искать пропавшего человека, а это зеркало… скорее всего, просто зеркало. Но, может быть, я и ошибаюсь. Маловероятно, чтобы у практикующего волшебника столь высокого ранга, как мэтр Фледегран, нашлась хоть одна обычная вещь, не являющаяся артефактом…
Далия собиралась съязвить на тему, что еще месяц общения с магом-криптозоологом, и у мэтра Фри-Фри психика станет что тот сарай — пошатнувшейся и обескрышевшей, но тут ее собственный мозг наконец сопоставил место, в котором она находится, информацию о роде занятий предыдущего владельца апартаментов, труды Ньюфуна Кордсдейла, ослепительно-синее пятно на полу, выстроившиеся на полках загадочные штукови…
Инспектор Клеорн с неудовольствием выслушал доклад подчиненных. Капрал Брык докладывал гордо, мэтр Лео дипломатично молчал, а вот улик, которые детективная команда отыскала в комнатах покойного Фотиса, для реконструкции ясной, последовательной картины преступления явно не хватало.
Ни одно злодеяние не обходится без последствий, считал Клеорн. Всегда что-нибудь, да остается. Записка, след от сапога, отпечаток ауры, небрежно сказанное слово…
Если верить сведениям, которые собрали о нем «спокушники», мэтр Фотис был невиннее ягненка. Письма родным, записки от друзей, аккуратная стопка шпаргалок с заклинаниями, одежда, магические фолианты, запасы к зельям, спрятанный от чужих глаз кошелек с жалованием, карандашный портрет Мелорианы Тирандье, батистовый платочек с ее монограммой, тоненькая брошюрка «Как достичь успеха» за авторством фрателлы Зунорайе… Насчет брошюрки надо бы уточнить, не запрещала ли ее комиссия по цензуре, но всё остальное настолько обычно, настолько естественно, что хочется поверить в невиновность убитого волшебника.
Или — в то, что парень был ой как не прост…
Был бы Клеорн помоложе, он бы с удовольствием ухватился за отсутствие улик — вернее, отсутствие очевидных улик, — и принялся бы расследовать всю жизнь Фотиса начиная с первого вздоха. Но сейчас… То ли сказались поучения старшего коллеги, инспектора Дуки, который настоятельно рекомендовал интересоваться не первыми, а последними вздохами жертвы преступления, то ли сыграло роль искреннее недоумение придворных, как это Фотиса угораздило ввязаться в сомнительное дело, то ли беспокойная интуиция решила дать о себе знать…
Конечно же нет. Источником сомнений была прилипчивая мысль о сходстве смерти мэтра Фотиса с обстоятельствами кончины Лека-Притворщика, Шилы Розенвальд и мэтрессы Луизы. И прочих бедолаг, которых недотепистый мэтр-помощник включил в давешний список.
Маг, стилет, колдовство… Нет, не так. Шила Розенвальд колдовать не умела, она всего лишь торговала травами. Значит, ее исключаем и ищем общее для других случаев. Маг, стилет, управление магическим потоком… Опять чушь. Лек-Притворщик был телепатом, а магия Четвертого Шага, как уверял покойный мэтр Фледегран, действует иначе, чем магия Природных Начал. Для управления элементалями Стихий действительно важен размах, вычурные жесты и словесная абракадабра, телепаты действуют иначе. Им нужно быть как можно ближе к прослушиваемому объекту.
Нет, если применяемые мэтрессой Луизой и мэтром Фотисом чары и имели что-то общее, Лек-Притворщик действовал совершенно иначе. А значит, вывести закономерность не получится. Надо вернуться к началу и действовать методично и последовательно.
Мэтресса Луиза, Шила, Лек, Фотис. Две женщины, двое мужчин. Нет, снова не так — мужчиной был Лек-Притворщик, тертый, битый жизнью пасынок удачи, который явно знал, какое дерьмо бывает скрыто в уголках чужой души. А Фотис был мальчишкой, легковерным и наивным… Мальчишкой, который хранит потрет придворной красавицы; наивный сопляк, надеющийся, что та лишний раз на него посмотрит. Такого убить — раз плюнуть, ровно как и увлеченную поддержанием чар опытную волшебницу, госпожу Луизу… Убивать мальчишек и женщин, знающих о войнах и оружии понаслышке, всегда легко. Надо указать на сей факт «гению сыска», а то мэтр Лео от большого ума догадался назвать жертвой Убийцы со Стилетом и Альна де Дьюра, погибшего с мечом в руках. Нет, смерть де Дьюра и ограбление Золотого Каравана явно оказались в списке случайно и не имеют никаких логических связей с прочими преступлениями. Стилет убивает тех, кто не ожидает, не подозревает нападение, он убивает магов доверчивых и простодушных…
Но тогда становится непонятным убийство Шилы — старуха ведь неплохо разбиралась в людях. Как она могла допустить, чтоб убийца подобрался к ней на расстояние удара? Не подняла шум, не позвала на помощь, она ведь явно догадывалась, что маниакально-подозрительный полицейский задался целью обнаружить ее преступления и наверняка прячется где-то поблизости. Почему она не…
