- Какая встреча, госпожа ведьма, - неприятный голос Мэрса ударил по натянутым нервам.
Подпрыгнув на месте от неожиданности, я грозно рявкнула на представителя:
- Нельзя же так пугать!
Надо заметить, что мужчина был не один. Двое рослых типчиков за его спиной скалились желтыми от табака зубами. Вид они имели самый что ни на есть разбойный.
Обежав взглядом улицу, я поняла – влипла. Ни лоточников, ни случайных прохожих. Только невысокий каменный забор, отделяющий пешеходную часть и заброшенный сад.
- Да я даже еще не начинал запугивать, - неприятно хохотнул Мэрс. – И вообще не сторонник этого, - он суетливо принялся оправдывать, - просто ты мне выбора не оставила.
- Чем же это, позвольте узнать.
Вид оскорбленной добродетели вызвал у Мэрса зубной скрежет:
- Отдай книгу Баллерна!
Я развела руками и терпеливым тоном строгой воспитательницы напомнила:
- Мне по наследству перешла ОДНА книга. Ее я вам и отдала.
Унылые обвислые усики Мэрса встопорщились, когда она зарычал:
- Я знаю, ты врешь! Есть доказательства! Твой «Порошок Правды» слишком уникальный, чтобы создала его недоучка! Ты взяла рецепт из книги?!
- Увы, вы просчитались, Хорвард Мэрс. Если бы потрудились навести справки в академии, поняли бы – эффект порошка чистая случайность. Меня даже магистр Лорек Упсом называл. Так бывает: готовишь обычное зелье, готовишь, чуть зазеваешься… и непроизвольным движением руки добавляешь что-то новенькое.
Представитель торговой ассамблеи невольно поморщился. Я специально тянула время. А вдруг повезет и сюда заглянет отряд гвардейцев.
- Босс, по-моему, она зубы заговаривает, - прогудел амбал справа и заработал три взгляда: два насмешливых и один удивленный. Последний принадлежал Мэрсу. Его шокировало умение детины делать такие сложные выводы?
- Кстати, удалось снять действие? Или все так же вынуждены говорить правду? – я с милой улыбочкой уставилась на нос Мэрса.
- Блокатор выпил. Гадость редкая, но зато…
- Можно врать дальше, - озвучила я повисшую мысль. – Как дела с Торговой Палатой? – Если топтаться по больным мозолям, так сразу по всем.
- Мою лицензию отозвали! – гаркнул бывший представитель торговой ассамблеи. Бандиты покосились на начальника, дружно шагнули в стороны от неуравновешенного типа. – Этого ты добивалась, ведьма?! – продолжал брызгать слюной Мэрс. – И дома лишила, дрянь! Знаю! Знаю, без тебя точно не обошлось!
- Понятия не имею, в чем меня обвиняет это странный господин, - доверительным тоном сообщила бандитам.
Кусты сзади подозрительно затрещали и Мэрс тут же успокоился. Нет, правда, такие скачки настроения у здоровых людей не бывает. В больничку ему надо на укольчики. О чем, собственно, и сообщила во всеуслышание.
- Фло сказала, что посвятила тебя в наши с Эдином планы. В курсе, защитника в городе теперь не найдешь? Посмотрим, как ты на этот раз выкрутишься, ведьма. В повозку ее. – Мэрс еще и пальцем в меня ткнул, чтобы головорезы не промахнулись.
Зря они на маленькую скромную девушку поперли вдвоем, ой, зря. Страх стимулировал бешеную дозу адреналина прямо в нервные окончания, минуя мозг. В руках кроме сумочки набитой барахлом ничего не было.
Хрясь. Правый бандит макушкой встретился с дамским аксессуаром и плавно отбыл в беспамятство.
Из кустов вынырнул отряд журналистов. Целых четыре штуки, три из которых девушки.
- Не смейте обижать, госпожу Храунт! – единственный спаситель мужского пола грозно наставил на Мэрса перо.
Я умилилась: такой щупленький защитник, на один плевок бывшему представителю. Но Мэрс все равно побледнел. Свидетели-журналисты и в страшном кошмаре не присниться.
Левый бандит, игнорирую защитников, все же успел схватить меня за руку повыше локтя. Сжал так, что слезы хлынули из глаз, а кости затрещали. Но на беду не угадал с рукой. Сумочка-то в правой.
Бум! Смачная оплеуха заставила мужчину совершить танцевальное па вокруг своей оси, запутаться в ногах и крест-накрест упасть на второго подельника.
Одновременно с моим взмахом в Мэрса из-за забора полетела туча огрызков, надкусанных и гнилых яблок.
- Не трогайте чайную ведьму! – крик парней разнесся по заброшенному саду.
А улица не так и пуста, как мне показалась. В довершении какофонии из детских волей и дамского визга журналисток, по мостовой зацокали сапоги гвардейцев. Резво так. Бегут служивые, стараются.
Мэрс, оценив перспективы очередного визита в Управление, решил совершить тактического отступление. Драпанул со всех ног в сторону повозки, в которую хотел меня запихать.
Мной все так же управлял адреналин. Руки сделали быстрее, чем мозг успел оценить. Уверенным движением метателя ядра, я раскрутила сумочку и послала вдогонку убегающему мужчине. Бамс! Спина Мэрса приняла снаряд на себя, и бывший представитель пропахал носом брусчатую кладку тротуара и затих.
И вот сижу теперь в знакомой камере. Напротив меня дежурный. За стенкой опять кто-то надрывно храпит. А гвардейцы тем временем даже картинку притащили. Причем позаимствовали ее из кабинета Уатерса. Начальник не обрадуется, когда вместо морского пейзажа увидит на стене дырку в побелке.
Мэрса в тюремном лазарете в чувство приводят, а я думаю, как покрасивее нашу историю рассказать. А в голове мысли разные крутятся. Не зря бывший представитель уверен был, что артефакт у меня. С порошком объяснение слабенькое, непродуманное какое-то.
Так глубоко задумалась, пропустила появление в камере третьего.
- Что и следовало ожидать, - со смешком произнес Жорж. – Прежде чем искать тебя по городу, решил проверить тюрьму и не ошибся.
Дежурный счастливо улыбнулся и с чувством глубокого удовлетворения на лице захлопнул папку. А я вот радоваться не спешила. Неизвестно еще с какими новостями явился этот гонец.
Но Жорж возжелал конфиденциальной беседы в удобных условиях. Прозрачно намекнув на серьезный разговор дома, он, подхватив меня за локоть, повел на выход из тюремного этажа. Я чуть не заявила, что камера обставлена не в пример лучше моей комнаты, и я с ней за два посещения уже сроднилась. Гвардейцы провожали нашу парочку разочарованными взглядами. Я прощалась с каждым милой улыбкой.
В повозке между нами царило напряженное молчание. Я забилась в угол, сжимая в руках отмытую сумочку с камнями, Жорж с задумчивым видом изучал окрестности. А лучше бы наорал, тогда со спокойной совестью послала его полями да лесами, и серьезный разговор был бы забыт. А то висит заточенным топором над нами.
В чайную меня не пустили. Крепко сжимая мою ладошку, Жорж потащил свой дом. Хотелось ли мне вырвать руку и гордо удалиться к себе? Возможно. Но еще больше желала, чтобы следователь опроверг слова Фло.
Поставив диагноз «неисправимая дура», я осторожно поинтересовалась:
- Как там Мэрс? Пришел в сознание.
- Да. Я его отпустил с условием, что он из города не уедет.
Я меня внутри разлился мороз. Сильный и трескучий. От которого дубеет кожа до боли. Рассчитывать теперь действительно не на что. Кто ж будущего тестя в тюрьму посадит?
Наверное, я побледнела. По крайней мере, ощущения, что кровь просто отхлынула куда-то к ногам вслед за рухнувшим сердцем.
Жорж открыл дверь, пропуская меня в дом. Но стоило мне перешагнуть порог, и маска галантного кавалера растаяла. Передо мной был жесткий и суровый следователь.
- Эльза, - под грохот закрывшейся двери и моего сердца резкий тон заставил поежиться, - нам надо серьезно…
Не дала договорить, привстав на цыпочки и впившись в его губы. Действенным метод, хотя обычно так затыкают рты дамам. Но Жорж быстро перехватил инициативу, притискивая мое тельце с силой к стене. Я позволила ему абсолютно все этой ночью. Надо же увезти из Франке-на-Исте не только груз собственных ошибок, но и хорошие воспоминания.
Жорж спал, негромко посапывая, подложив обе ладони под щеку. Умилительная картина, не смотря даже на сволочизм. Я разглядывала в его черты лица. Пускай и в предрассветном сумраке они и казались мягче, запомнить мне хотелось Жоржа настоящего. Циничного. Уверенного. Манипулятора.
