Однако в этот раз все было по-другому. Некоторое время она бежала, не разбирая дороги. Перед глазами было темно от раздирающей грудь злости, обиды и чувства беспомощности. Проклятый демон! Он даже не извинился за то, что превратил ее в это! Побегай, сказал он, до вечера! Глухое рычание вырвалось из ее горла, а хвост хлестнул из стороны в сторону, сломав какое-то молодое деревце. И самое страшное, она не смогла его даже поцарапать! Хотя очень старалась! Но красноглазая тварь словно видела каждое ее следующее движение!
Впрочем, верно, подумала она, потихоньку успокаиваясь и замедляя бег. Он же видит намерение причинить боль, которое наверняка появляется раньше, чем ее рука начинает наносить удар. И, если совсем честно, то в своем превращении была частично виновата она сама. Почему же она не знала о своем проклятии? Как получилось, что Хранители ее Дома не обнаружили его? Или обнаружили, но ей не сказали об этом? Сказали ли отцу? Наверняка сказали…
Превращенная девушка перешла на шаг. Злость сменилась грустью. Как давно она не была дома? Как там родители, сестры… Сколько времени прошло, возможно, ее брат уже родился… Айшари отдернула себя. Нет, нельзя об этом думать! Она сбежала оттуда, и ей нельзя возвращаться… До тех пор, пока она не соберет достаточно сил, чтоб не стать Супругой Озаряющего, раз уж ей не быть наследницей… Эльфийка помотала головой, прогоняя дурные мысли, и огляделась по сторонам, в попытке найти что-нибудь, что отвлечет ее… И просто села на месте, удивленно пискнув и обвив себя хвостом.
Девушка этого не помнила, но подобное ощущение она испытывала в глубоком детстве, когда только научилась ползать, и познавала окружающий мир всеми доступными чувствами. Мир был огромен, ярок и загадочен. И все, что его наполняло, было таким же… Вот и сейчас измененные превращением органы чувств поставляли такой поток информации, что разум девушки просто не мог полностью его осознать. Лес предстал перед ней гигантским живым существом, имеющим несколько измерений, состоящим из невероятно сложного переплетения сил и других живых существ, меньших по размеру, но не по сложности… И все это жило своей загадочной жизнью вокруг нее, среди незаметно опустившихся сумерек… Айшари дернула ухом. Она не понимала и половины того, что видела, слышала и ощущала. Осторожно встала и сделала аккуратный шажок вперед. Прохлада мха приятно щекотала подушечки лап. Девушка шагнула увереннее, принюхиваясь и ища самую симпатичную ей тропку. Чудеса ждали.
Разумеется, она заблудилась. Но поняла она это далеко не сразу. Она увидела множество чудесного и непонятного, пережила множество удивительных приключений, о которых нет смысла рассказывать тому, кто никогда не бегал по лесу на четырех лапах. И лишь когда лучи рассвета стали пробиваться сквозь переплетение ветвей далеко вверху, девушка поняла, что абсолютно не представляет, где она находится, и куда дальше идти. Все, что находилось вокруг, было совершенно непохоже на то место, откуда она начала свое путешествие. Тропинки, пронизывающие лес, неожиданно стали казаться змеями, замершими в ожидании добычи, а в утренних шорохах леса слышалось что-то пугающее… Айшари оглянулась по сторонам, жалобно заскулив. С рассветом большая часть леса проснулась, и, в отличие от ночных обитателей, совершенно не скрывала своего существования. Поток информации, обрушивающийся на разум девушки, возрастал с каждым мгновением, и она все меньше понимала в происходящем вокруг… Она легла и свернулась калачиком, накрыв голову хвостом. Больше всего ей хотелось очутиться в тепле и тишине. Сон подкрался к ней незаметно…
Айшари снова приснился сон, который снился ей с тех самых пор, как она себя помнила. Будто бы она играет на лесной опушке, и вдруг обнаруживает, что ее ручной лисенок куда-то пропал. Она хочет его позвать, но не может, потому что не дала ему имени. От этого становится грустно и одиноко… Бывало, что лисенок находил ее, плачущую, и ласково терся мокрым носом о ее обхваченные руками коленки… Но в этот раз маленькая Айшари продолжала рыдать навзрыд в полном одиночестве… Пока не услышала шаги.
Девушка вскочила на ноги, смахивая выступившие во сне слезы. Шаги, легкие, почти неслышные, она услышала наяву. Прижавшись спиной к стволу дуба, в переплетении корней которого спала, эльфийка посмотрела на неизвестных. И мысленно застонала.
Аршесс, Старший Страж дома Серпа Ночи, чуть не подпрыгнул, когда на пути его отряда неожиданно выскочила обнаженная темная эльфийка со странной аурой. Приглядевшись, он с невыразимым удивлением узнал черты своей беглой племянницы, которую, собственно, и послан был разыскивать:
— Айшари? — голос вышел сиплым и сдавленным, совершенно недостойным эльфа. Впрочем, как Страж, Аршесс знал, что к истинным эльфам его народ отнести нельзя, — Что ты здесь делаешь? Да еще в таком виде?
Девушка промолчала, еще сильнее вжавшись спиной в кору дуба. Он сделал шаг к ней, но шедшая рядом с ним высокая эльфийка в белом с желтой каймой одеянии сказала:
— Подожди. Мы не знаем, что с ней. Возможно, она не контролирует себя.
Единственная женщина, сопровождающая отряд Стражей, была Старшей Супругой Озаряющего, и до вступления в божественный брак принадлежала к Домам Полудня. Звали ее Луримель. Айшари почувствовала, как по ее прижатой к дереву спине бегут мурашки. Именно Луримель сообщила ее отцу, что она должна будет посвятить себя Супружеству. И сделала это в такой форме, что подслушавшая разговор наследница бросилась в бега. Встретить эту женщину сейчас было, пожалуй, самым худшим из всех возможных событий.
— Айшари, ты понимаешь меня? — снова сделал попытку Аршесс, делая маленький шажок вперед. Девушка кивнула, потихоньку сдвигая правую ногу:
— Понимаю, конечно… Здравствуй, дядя.
— Что с тобой случилось? Где ты была все это время? Почему ты убежала? Твой отец места себе не находил! — каждое новое предложение сопровождалось еще одним шагом.
— Ну… много всего произошло… — промямлила Айшари, еле-еле смещаясь вправо. Еще чуть-чуть, и можно броситься в спасительную чащу. Девушка ни мгновенья не сомневалась, что ей удастся превратиться и сбежать, воспользовавшись одной из загадочных лесных троп. И совершенно неважно, куда они ее выведут, главное что бы подальше от Супруг, — а убежала я потому, что… мне рано замуж!
Однако план не удался. Не успела эльфийка пробежать и шага, так тонкие, светящиеся желтизной, нити силы опутали ее руки и ноги. Рывок, и ее, связанную, приподняло на несколько ладоней над землей. Луримель, небрежно удерживающая кончики нитей, сказала:
— Не тебе решать, какова твоя судьба. Ты и так достаточно долго от нее бегала.
Повинуясь легкому движению кисти, нити сжались, заставив девушку глухо застонать. Аршесс дернулся:
— Что ты делаешь?!
— Даю ей понять, насколько меня огорчило ее бегство. Это ничто в сравнении с наказанием, которое ее ожидает в обители, — Старшая Супруга извлекла из висящей на боку сумки небольшой хрустальный шарик, светящийся мягким золотым светом, и бросила его себе за плечо, — Я забираю ее туда немедленно. Нужно еще разобраться, что с ней произошло.
— Я должен доставить ее домой, к ее отцу, — в голосе Аршесса послышались стальные нотки. Остальные стражи подтянулись поближе, беря эльфийку в кольцо и опасливо косясь на зависший над поляной хрустальный шарик, яркость которого постепенно возрастала. Оружие пока оставалось в ножнах. Луримель снисходительно усмехнулось:
— Не заставляй меня повторяться. Я уже говорила Айлиру, что судьба его дочери не может быть изменена, и его еще не рожденный сын — прямое тому доказательство.
Старший Страж положил руку на рукоять меча:
— Глава Дома Серпа Ночи еще не решил судьбу своей дочери. И поэтому он приказал мне доставить ее к нему. Станет ли она Супругой Дневного Светила…
— Не ему решать, — прервала его Старшая, поднимая свободную руку. Поток света, хлынувший от ее ладони, ослепил и раскидал эльфов, словно капли воды со шкуры отряхивающейся собаки, — Более того, это уже решено. Портал в обитель вот-вот откроется, не вставайте на моем пути.
— Нет! — Айшари, несмотря на боль, задергалась в своих путах, — Не хочу! Почему мне нельзя найти свой путь, раз уж я не унаследую отцу?!
— Потому что он уже определен, — жестко отрубила Луримель, и добавила, глядя на поднимающегося Аршесса, — Ты силен, Старший Страж. Остальные из твоего отряда не очнутся еще долго. Но этого все равно недостаточно, чтобы противиться воле Светил. Не вставай на моем пути.
«Твой путь уже определен». Эти слова гулким эхом повторялись в голове Айшари. Нет! Она сама может выбирать! Из памяти всплыли другие слова: «И если ты что-то посчитаешь необходимым сделать, то это должно быть движение твоей души, а не то, что тебе вдолбили чужие дяди…». Перед глазами возник образ беловолосого демона, и девушка уцепилось в него, словно в слова молитвы, ведь даже Светила были сейчас против нее. Омега принял ее в ученицы, и обещал защитить! Где же он?!
