– Да он же не виноват! Это Законник первый начал!
– Ха! Вот и грохнул бы Законника. Ну, у вас, дворян, и понятия: не виноват, так выкоси хоть половину солдатни, да?
– Куда едем? – спросила принцесса, помолчав.
Лавочкин верил: Всезнайгель их найдет, как только разберется с делами. Но надо ли им двигаться к границе с Наменлосом? Сидели бы себе в компании спящих особистов, дожидались бы Тилля.
«Занервничал, – признался себе парень. – Испугался… А ведь у меня же знамя!»
– Николас, куда мы едем? – повторила принцесса.
– К границе. До нее еще два дня трепыхаться. Всезнайгель нас догонит.
Яблоневые сады сменились дубравой. Коля вспомнил наказ Тилля: необходимо избавиться от флейты. Парень высмотрел дерево помощнее, с дуплом.
– Катринель, я должен спрятать дудку, – промолвил солдат. – Но сперва надудим еды.
– К чему? Я недавно поела.
– А я давно. Да и ты захочешь через час или два. Две курочки в седельной сумке еще никому не мешали.
– Мне и так неудобно из-за твоих мешков. А древко натирает ногу…
– И это говорит Пестрая Шкурка, несколько дней шатавшаяся по лесу! – изумился Коля. – Если мешает, сядь по-другому. Ишь ты, принцесса выискалась!
– Да, я принцесса, господин барон! Чего ты от меня хочешь?
– Чтобы ты помолчала, – раздраженно сказал парень, спрыгивая со знаменем с лошади. – Слабо?
Девушка не ответила.
– Ну и дуйся, – сказал Коля невидимой принцессе.
Он подошел к дереву, вынул из-за пазухи флейту. Дунул пару раз. Прицелился и закинул инструмент в дупло.
«Вот такая дубовая у меня жизнь, – подумал солдат. – В двух первых дубах нашел по магическому предмету, в третий сам прячу…»
– Катринель, будешь пиво?
Принцесса молчала.
– Ладно, не обижайся! Прости. Ты устала, я нервничаю… Давай! Вот, я себя наказал!
Коля отвесил себе подзатыльник.
– Что, мало?! Вот еще!
Парень повторил. Никакой реакции…
Тогда он подошел к Кобылке, осторожно протянул руку и… никого не нашел.
– Катринель! – закричал парень. – Катринель, ты где?
На портрете, висящем в покоях принца Наменлосского Петера, Катринель была печальной. Художник, нарисовавший принцессу Вальденрайха по специальной просьбе Петера, отлично передал образ грустной красоты. Если бы этот художник увидел девушку сейчас, он бы порадовался: она выглядела точно так же, как и на картине.
Но ни мастер-портретист, ни кто-либо другой не мог лицезреть Катринель, бегущую прочь от обидчика Николаса. Она хотела ответить ему колкостью, но не сумела вымолвить ни слова. И девушка поняла: барон грубо и беспардонно наложил на нее заклятие молчания.
Принцесса не ожидала от Николаса столь гадкого поступка. Он оказался таким жестоким!.. Схватил знамя, велел заткнуться… И бровью не повел! Девушка беззвучно плакала.
Невидимая немая Катринель бежала, не разбирая дороги, а растерянный солдат топтался возле лошади, пытаясь придумать способ найти принцессу.
– Только бы она вернулась… – зашептал, словно заклинание, парень, сжимая древко в руке.
Катринель в ужасе почувствовала, что ноги сами несут ее обратно. Она снова очутилась перед бароном. Глубоко и бесшумно дыша, буравила взглядом растерянного парня.
– Тьфу, чего же это я? – опомнился Коля. – Всезнайгель же добился, значит, и я смогу. Хочу преодолевать чары шапки-невидимки, вот!
Солдат уставился на разъяренную плачущую принцессу, стоящую прямо перед ним.
Девушка размахнулась и залепила ему смачную пощечину.
– За что?! – Коля схватился за щеку.
Катринель разрыдалась. Она кричала, но остолбеневший парень не слышал ни звука. Постепенно до рядового Лавочкина дошло: да, жестокую шутку он сыграл со спутницей.
– Господи, какой же я придурок, – простонал он, краснея от стыда. – Хочу вернуть принцессе голос.
Лес огласили громкие рыдания девушки.
– Прости, Катринель, я не специально, – заговорил солдат.
Он отбросил знамя, подошел к принцессе, обнял.
– Лучше бы ты… топором по голове, – всхлипывая, сказала Катринель.
Над молодыми людьми, чуть выше деревьев пролетела ведьма. Заложила вираж.
– Прячемся под дерево! – скомандовал Коля, подбирая знамя и таща за повод Кобылку.
Ведьма снизилась, разглядывая парня.
«Это Николас, – ликовала она, – Николас, враг товарища прапорщика! Теперь не уйдет!»
Она направила метлу вверх и прошуршала по кроне. Ребята постояли несколько минут, ожидая – не вернется ли?
– Интересно, что ей было надо? – спросил солдат.
– Не знаю, – тихо ответила Катринель. – Ты заметил, какая мерзкая старуха? Да еще и с бельмом в глазу. Жуть…
– Давай-ка отсюда двигать.
И они поскакали к спасительному Наменлосу. Кобылка бежала бодро, принцесса больше не жаловалась на неудобства, а Коля гадал, что за разведчица столь нагло на него пялилась.
Вскоре лес закончился. Открылись бесконечные поля. На них работали крестьяне – и мужики, и бабы. У некоторых за спиной в специальных авоськах сидели маленькие дети. Похожую картину Коля видел в выпуске «Клуба путешественников», посвященном бедности Африки.
Молодые люди час за часом колыхались на лошади. Принцесса давно задремала, а парню приходилось бодриться.
Мысли текли медленно, как кисель. Степь да степь…
Солдат вздрогнул, прогоняя сон. Осмотрелся.
Те же бескрайние поля. Невдалеке высокое дерево. А в небе…
– Блин, опять воздух! – скомандовал Коля, наблюдая за далекой, чернеющей на сером облачном фоне, фигурой.
Заехав под сень одинокого тополя, молодые люди следили за приближением загадочного метлолетчика. Затем солдат расслабился: он узнал Всезнайгеля.
Принцесса приветственно замахала придворному колдуну. И спохватилась, вспомнив, что невидима. Потом рассмеялась. Тилль видит сквозь заклятие!
Мудрец элегантно приземлился, сверкая зелеными глазами.
– Куда сорвались? – набросился он на солдата. – Я же велел ждать! Снова на подвиги потянуло, Николас? Я тут летаю, ищу их…
– Шпионы ворвались в комнату, сшибли меня с ног и схватили Катринель. Мы, если откровенно, перепугались… Я усыпил всех троих…
– В комнате только двое.
– Третий в саду.
Всезнайгель сказал:
– За вами, Николас, охотятся ведьмы и колдуны. Помните, я говорил о вороне? Его хозяйка близко. Если члены ее так называемого ордена ударят совместно, то я могу и не отбиться.
– Вместе отобьемся, – Коля излучал уверенность. – Вы лучше скажите, что у вас с глазами?
– Позеленели, глядя на вашу беспечность, – буркнул Всезнайгель. – Ладно. Вечереет, а до следующего поселка часов пять езды. Ночевать будем здесь, под защитой дерева. Поле отлично просматривается. Я слегка поколдую. Надеюсь, нас не обнаружат.
Разбили лагерь. Недалеко от тополя обнаружился ручей. Солдат расседлал Кобылку, напоил. Тилль подробно рассказал о встрече с чудаком Шпикунднюхелем, о тех невообразимых глупостях, которые придумал глава особого отряда насчет заговора Николаса и Всезнайгеля. Посмеялись и сели ужинать. Припасенная курятина пришлась как нельзя кстати.
Быстро стемнело. Было пасмурно – ни луны, ни звезд. Рядовой Лавочкин не любил таких ночей. Для разнообразия он дотронулся до знамени и пожелал увидеть луну.
Облака расступились, и луна осветила поле.
– Ваша работа, Николас? – спросил Тилль, показывая куриным крылышком на спутник Земли.
Парень кивнул.
– Хорошо придумали, – промолвил жующий колдун. – Вы делаете большие успехи в нашем ремесле, коллега.
Коля не считал себя магом, справедливо полагая, что его возможности дарованы только полковой реликвией, и ничем иным.
После трапезы Катринель закуталась в одеяло и прикорнула. Девушка устала от верховой езды.
Солдату и Всезнайгелю не спалось. Они поворочались минут двадцать, а после разговорились, стараясь не разбудить принцессу.
– Тилль, я все эти дни ищу способы попасть домой… – сказал Коля. – И я придумал! Если знамя настолько сильно в вашем мире, то мне нужно просто пожелать вернуться. Неплохая идея, да?
Всезнайгель с интересом поглядел на солдата.
– Николас, а давно ли посетила вас эта идея?
– Вчера.
– Неплохо. Вы действительно начинаете мыслить как маг. Только вы еще неопытный волшебник. И очень хорошо, что не бросились воплощать свою гипотезу в жизнь, а прежде решили посоветоваться со мной. Я, естественно, сразу же все оценил с точки зрения вашей проблемы. Казалось бы, все просто: пожелай – и попадешь домой. Но существует серьезное препятствие. Попробую объяснить на примерах. Дело в том, что магия тоже подчиняется законам природы. Вот вы дули в волшебную флейту, и появлялась курица, хлеб и пиво. Но где-то они исчезли. К ним приложились два магических действия: перемещение в пространстве и… готовка. Живая курица умерщвлялась, ощипывалась, потрошилась и жарилась. Пиво попадало в кружку…
– А кем приготавливалась курица? – не сдержал любопытства Коля. – Ведь все происходит мгновенно?
