Королевский дворец, вечер
— Я очень глупо выгляжу, — заявил принц Арден, рассматривая свое отражение. Далия подошла ближе и тоже посмотрела.
На зеркало. Издали оно казалось обычным, но кто ж этих дворцовых обитателей знает. Фотис не постеснялся обокрасть покойника, почему бы мажордому не перетащить оставшееся без присмотра зеркало из покоев мэтра Фледеграна в комнаты младшего принца?
К полнейшему разочарованию алхимички зеркало оказалось обычным.
— Нормально ты выглядишь. Не комплексуй, — успокоила мэтресса мальчика и заботливо поправила сползшую на уши корону.
Арден не поверил, и, если честно, правильно сделал. И дело было не в солидном, бархатном с обильной позолотой костюмчике; основная часть одеяния нареканий не вызывала, но вот дополнения… На шее одиннадцатилетнего отрока болтался груз, которым можно было утянуть под лёд небольшую флотилию. А именно: большой медальон с заключенным в нем желудем Вечного Дуба (как знак верности древним традициям и старым клятвам); витая золотая цепь с черными камнями, обозначающая принадлежность к династии Каваладо; чуть более тонкая, с рубинами — дань уважения правителям Иберры, родственникам королевы Везувии. На руке принца сверкал массивный золотой браслет, точная копия стального, которым пользовался какой-то великий предок, отвоевавший деревеньку на берегу Алера. Деревенька стала Талерином, предок произвел на свет будущих королей, завещав им не тратить время даром и бить в глаз любого, кто посмеет отобрать нечестно награбленное. Так что браслет — не просто украшение, а тонкий намек на боевую мощь Кавладора. Тяжелый перстень с малой королевской печатью оттягивает руку, амулет от сглаза, амулет от телепатического прослушивания, оберег на счастье… Пронаблюдав, как мальчика превращают в подставку для ювелирных изысков, Далия предложила добавить для полного комплекта блохоловку. К ее ужасу, Олбер немедленно выполнил приказ, пришпилив к изнанке мантии его высочества крошечную эмалевую шкатулочку.
Малая корона представляла собой золотой обруч, на котором крепился венок из золотых же дубовых листьев. Она была сделана лет пятнадцать назад, в расчете на принца Роскара. Учитывая магический эликсир, до которого Роск в свое время добрался, и вызванную зельем акселерацию… хмм… Одним словом, корону приходилось постоянно возвращать на ее законное место.
— Почему я должен присутствовать на этой встрече? Взяли бы Анну, она старшая! — ворчал Арден.
— Не получится. Хроническая андрократия, взращенная системой майоратной передачи собственности; так что смиритесь, принц, нам не удастся потрясти устои государства.
— Анд — что? — удивился мальчик очередному умному словечку. Далия сама с трудом представляла все юридические тонкости затронутой проблемы, но по мере сил и возможностей объяснила.
— Хитрюги. И тут они меня подставили! — печально признал Арден, совершив краткий экскурс в историю развития цивилизации, становления семьи и частной собственности, и уяснив, почему попытки королевы Сиропии насадить матриархат в отдельно взятом королевстве заранее обречены на провал. Инерционность массового сознания, что тут поделаешь. Даже если вы передадите власть сестрам, они тут же воспользуются ею — чтобы вернуть все регалии, почести и обязанности обратно.
— Ваше высочество, — напомнил появившийся мажордом. — Ваше магичество. Вас ждут.
Бросив напоследок взгляд на собственное отражение, Далия убедилась, что «особая краска» Бтубура ее все-таки покинула, мантия лиловеет и золотится вышивкой, голова находится на обычном месте и прическа где-то там, соответствует общей коньцепции, и поспешила ответить на зов Олбера.
Перед входом в Малый Тронный Зал принц остановился, с тоской посмотрел на свою воспитательницу, тяжело вздохнул и решительно, как в омут, погрузился в политическое болото.
Присутствовали: министр Золота господин Карло Рудженти, министр Спокойствия Жорез Ле Пле, ее высочество принцесса Ангелика, генерал Октавио Громдевур и его высочество принц Роскар. До тех пор пока не появилась мэтресса Далия, Клеорн чувствовал себя в столь блестящей компании крайне неуютно. Дежурить у покоев занемогшего короля, а потом случайно попасться на глаза министру и получить приказ сопровождать его на встречу с принцем — это, знаете ли, всё равно, что спуститься среди ночи на кухню, выпить воды, а попасть на званый прием. В том виде, в котором спал — растрепанном, помятом и полуголом.
Поговорить с Роскаром не получилось. Принц провел полдня рядом с братом, но Клеорн не напрасно потратил время. Пока он ожидал аудиенции, сыщик успел расспросить о событиях минувшего дня всех придворных, которые заглядывали справиться о здоровье его величества. Теперь Клеорн прижимал к груди папочку, полную заметок и свидетельских показаний. Еще бы удалось спокойно поразмыслить о том, что же произошло в Борингтоне. Фотис виновен, несомненно, но сам ли он додумался до столь ужасного преступления? А не сам — так кто ему помог?
Увы, выкроить хотя бы час на размышления не удавалось. Сапожник, согласно народной пословице, вынужден обходиться без сапог; так и служащие Министерства Спокойствия вынуждены обходиться без отдыха, покоя и комфорта.
— Ваше высочество, ваше высочество, ваше высочество, — персональным поклоном поприветствовал членов семьи короля министр Золота, — дамы и господа. Прошедший день обозначил несколько проблем, которые я хотел бы обсудить.
Голос Карло Рудженти был глубоким, звучным и красивым. Сам министр Золота — наоборот, глаз совершенно не радовал. Смолоду страдая изрядной полнотой и одышкой, сейчас он страдал от полудюжины недугов, которые изрядно обогащали его лекарей. Проще говоря — министр был желт, толст, чрезмерно потлив, а при ходьбе опирался на тяжелую трость. О своих хворях Рудженти мог говорить часами, особенно часто жаловался на грузную жабу, присевшую на сердце и мешающую дышать полной грудью. Причем, что странно, болезни отступали, когда министру требовалось быстро что-то предпринять, и возвращались, когда создавалась обратная ситуация и требовали от министра.
То, что Главный Скряга покинул свое уютное гнездышко и не поленился прибыть во Дворец, говорило о том, что сложившее положение вещей его очень беспокоит.
— Час поздний, поэтому постараюсь быть кратким. Мне необходимо знать, от чьего имени я отдаю приказы своим подчиненным. Сейчас, когда король болен и не в состоянии заботиться о королевстве, кто принял на себя эту тяжкую ношу?
И в самом деле, кратко. Ни одного лишнего слова.
Рудженти замолчал, выпрямился и обвел присутствующих внимательным взглядом. Глаза у него были маленькие, но очень внимательные. Клеорн подобрался, насторожился и тоже принялся рассматривать собравшихся.
— Для беспокойства о здоровье Гудерана нет никаких оснований, — бодро начала принцесса Ангелика. Она повернулась к стоявшему за спинкой ее кресла мужу. Видимо, обрела в выражении его лица моральную поддержку и продолжила: — Через неделю или даже еще скорее он будет полностью здоров. Королева Везувия молится о его выздоровлении, я по мере сил помогаю…
— И это весьма благородный поступок с вашей стороны, — поддержал принцессу Скряга. Он неторопливо согнулся в глубоком поклоне, после чего произнес: — Мы испытываем глубочайшее благоговение перед тем самопожертвованием, с каким ваше высочество исполняет свой долг сестры, и не смеем вставать на пути столь благородного деяния.
— Что? — одновременно не поняли Роскар и елено.
Ангелика оказалась посообразительнее. Она задохнулась от неожиданности, собралась спорить, ради поддержки оглянулась на генерала Громдевура, но тот, разбойник этакий, состроил печальную рожу и сказал:
— Господин министр абсолютно прав, моя дорогая. Ты так устала, тебе просто необходимо отдохнуть! Плюнь ты на эти государственные дела, никуда они не денутся.
— Вы совершенно правы, господа, — произнесла принцесса. Она резко, со щелчком, сложила веер и поднялась с места. — Пойду проведаю Гудерана. Подам Везувии стакан воды, а то вдруг она от молитв охрипла…
И, поджав губы, дабы не поддаться соблазну нарушить этикет и высказать этой компании всё, что она о ней думает, Ангелика удалилась.
Следующей персоной, в необходимости присутствия которой усомнился Рудженти, был сам Клеорн.
— Господин Ле Пле, — повернулся он к коллеге. — Здесь присутствуют посторонние.
— Я прошу разрешения для своего помощника и доверенного лица, инспектора Клеорна, присутствовать на сегодняшнем совещании, — заявил Ле Пле. — Именно он занимается расследованием обстоятельств несчастного случая, случившегося с его величеством, и его высочество обязательно пожелает выслушать доклад инспектора.
