— Нет, твой Заславский все-таки молодчинка! — проговорила Варя, дорисовывая нужный знак.
— И с чего это он стал моим? — разглядывая получившиеся письмена проговорила я.
— А у тебя еще есть в этом сомнения? — посмотрела на меня подруга.
Я почему-то после этих слов покраснела.
— Вот и я о том же. — улыбнулась она.
— А как там твой князь Багратион? — не нашла я ничего лучшего, как переключиться на ее личную жизнь.
На что Варя тяжело вздохнула, погрустнела и неожиданно призналась:
— А вот он не мой… Хотя я бы и не отказалась, если бы все было иначе. — и когда я подумала, что на этом ее откровения закончились, все же Варя была довольно закрытым человеком, добавила. — Но он считает меня ребенком… Я и сама помню его лет с десяти, когда он сильно сдружился с моим старшим братом и стал приходить к нам в гости. Меня тогда и не замечали толком, считали немного странной! А он… Однажды он увидел, как я что-то мастерю, подошел и присел рядом. Я тогда не остановилась и продолжила разбирать часы на цепочке, которые совсем недавно незаметно стянула у брата. Конечно, я собиралась их ему также незаметно вернуть, когда все осмотрю, но оправдываться перед Багратионом не собиралась. Это ведь он ко мне подсел, а не наоборот! — Она чему-то улыбнулась, помолчала немного и продолжила свой рассказ. — Он посмотрел, как я ловко управляюсь с часами и отверткой и высказал свое недоумение моим увлечением. На что получил довольно грубую отповедь. — Она снова улыбнулась. — Но, к моему удивлению, не обиделся, а наоборот похвалил. А я тогда с обидой пожаловалась, что никто не верит, будто я могу разбираться в механизмах и вообще не понимают этого моего увлечения. — Она снова замолчала, зачем-то повертела в руках пишущее перо и снова продолжила. — Он мне тогда сказал слова, которые я запомнила на всю жизнь: «Знаешь, я ведь пришел в Русскую армию простым рядовым, сейчас вот значусь в чине майора, и мне все равно буду ли генералом. Я выбрал своей стезей служение Российской Империи и просто иду по выбранному пути. Ты, конечно, не мальчик, и твое служение заключается в ином, но кто сказал, что ты не можешь выбрать себе путь?» — Он мне тогда подмигнул и ушел. А в следующий раз принес в подарок набор отверток часового мастера.
— Ты тогда в него и влюбилась? — Не смогла сдержать улыбки я.
— Нет, конечно! — покраснела Варя. — Но тогда я поняла, что в целом мире есть хоть кто-то, кто меня понимает. — Она отвернулась, пряча набежавшие на глаза слезы.
А я встала и обняла подругу за плечи, стараясь хоть так немного ее утешить и передать часть своего душевного тепла.
— А когда ты в него влюбилась? — решила я таким нехитрым способом переключить акценты в данной истории.
Она на это лишь фыркнула, но улыбнулась.
— Да кто ж знает? Влюбилась и все тут.
— Ну, тогда нам остается только встать на тропу войны и доказать твоему Багратиону, что девочки имеют свойство вырастать и превращаться в прекрасных женщин!
— Прекрасных ли? — Как-то грустно протянула она.
— Конечно! Варечка, ты давно на себя в зеркало смотрела! А от кавалеров давно отбивалась? — Задала я, по сути, риторические вопросы. — Когда там он планирует заявиться в Москву?
До этого, из осторожных расспросов я успела узнать, что Багратион уже ни много ни мало генерал, на войне в чинах подчас растут быстро, и сейчас командует войсками где-то в походе на Швейцарию под руководством того самого прославленного военачальника Суворова! Я еще тогда удивилась, что командующий армией не маг. На что мне популярно объяснили, что маг — не равно стратег.
— Брат говорил, что мирные переговоры уже в разгаре и планируется, что войска совсем скоро вернутся на родину. Он надеется, что Петр Иванович прибудет в столицу как раз к именинам Великой княжны.
Да-а, как все оказывается непросто в политике Государства Российского. Но в ней я разбиралась слабо, а потому в вопросы кто, зачем и почему не вдавалась.
— Вот и замечательно! Поверь, мы ему такую эмоциональную встряску устроим, что он мигом позабудет, что когда-то видел, как ты играла в куклы.
— И не видел он ничего такого! — тут же возмутилась подруга, позабыв о своей грусти-печали.
— Вот и замечательно! А пока нам нужно сконцентрироваться на рунах! Кстати, по-моему эта комбинация все равно не работает.
— Почему это? — склонилась над бумагой Варя.
— А ты попробуй представить весь этот рисунок у себя в голове и мысленно напитать магией. Такое впечатление, что все равно чего-то не хватает… Энергия просто не хочет входить в получившуюся конструкцию!
Варя помолчала, видимо пытаясь сделать то, что я ей озвучила, потом задумчиво посмотрела на пергамент с рунами, снова сосредоточенно помолчала и внезапно воскликнула:
— Да! Да! Получается! Дуся, выходит! — Она даже подскочила на месте и захлопала в ладоши. — Ты в самом начале подставь руну Алатырь. Смотри, здесь упоминается, что одно из ее значений — это начало. Я когда ее поставила, тут же почувствовала, что с ней наша руническая вязь становится завершенной!
— Варя, ты — гений! — Радостно воскликнула я и бросилась обниматься! — Наконец-то! Прорыв! Теперь мы такой жучок забацаем, что любо дорого!
— Да что жучок! Мы и переговорные амулеты сделаем на раз!
Мы не выдержали и подхватились с места, не в состоянии решить то ли скакать, то ли бежать, то ли еще что утварить эдакое.
В этот момент дверь в комнату открылась и лакей доложил о приходе Заславского. Я тут же бросилась ему на встречу и, повиснув на шее, от переизбытка чувств чмокнула в щеку.
— У нас получилось! Получилось! — била из меня энергия.
А мужчина так и застыл на месте, не зная, что делать и как реагировать на подобное. Это немного остудило мой пыл, и я даже порозовела от осознания вольности своего поведения, и смущенно потупившись, сделала шаг назад. Однако, он тут же сделал шаг за мной, ухватил мою лапку и, прижав к груди, проговорил:
— Я искренне за вас рад, Евдокия. И ради такого дела, готов даже предложить для поцелую свою вторую щеку. — и демонстративно подставил оную.
А я что? Я рассмеялась находчивости Дмитрия и поцеловала. Только он то ли случайно, то ли специально, как раз повернулся ко мне лицом и наши губы встретились. Ничего особенного, получилось лишь краткое легкое касание. Однако, в глазах Заславского мелькнул шальной счастливый блеск, а я отчего-то сильно смутилась.
От продолжения неловкой ситуации меня спасла Варя. Она кашлянула и привлекла к себе внимание мужчины. Ему ничего не оставалось, как отпустить мою руку и идти с ней здороваться.
— Я так понял, что у вас все идет просто замечательно? — Улыбаясь, спросил он.
— Да! Мы с Дусей сегодня очень многое поняли! Конечно, все пока в теории, но мы почти уверены, что и на практике все получится! — С энтузиазмом проговорила девушка.
— Жаль, что я не могу остаться и узнать об этом, как можно подробнее. Я и зашел к вам всего на минутку поздороваться. — С сожалением проговорил он.
— Жаль… — Согласились мы с Варей. — Что ж тогда будем рады все вам рассказать в другой раз.
Я посмотрела на Варю, перед глазами встала ее история-исповедь и почему-то мне вспомнилась судьба другой любви, о которой я за свалившимися на меня событиями и впечатлениями совсем позабыла. И мне очень захотелось исправить это упущение.
— Дима, — я уже давно часто обращалась к нему именно так, даже при девчонках, — могу ли я обратиться к вам с еще одной просьбой?
— Да, конечно! — С готовностью отозвался он.
— Думаю, к вам в министерство должна стекаться самая разная информация… — начала я нерешительно. — Помните графа Резанова? Того самого, который из Японии отправился в Калифорнию чтобы заключить договор на поставку продовольствия нашему поселению на Аляске? Нам как-то за обедом об этом князь Долгорукий рассказывал…
— Да, конечно, помню. — не понимая к чему я клоню проговорил Заславский.
— Так вот… Не помню, то ли князь Долгорукий, то ли кто еще мне поведал, что Резанов собирается жениться на дочери тамошнего коменданта, но она не православная, а католичка. И потому нужно испросить разрешения на брак у папы Римского. Вот Резанов и хочет приехать и просить Императора ходатайствовать за него перед папой.
