- Ты главное, Тафгай, не забудь про ящик шампанского, - пробасил Валерка Васильев, усаживаясь на лавку рядом. – Знал бы ты, как я вчера на фуршете переживал, когда водка, вино и коньяк лились рекой. Все нервы вымотались к чертям!
- Бог тоже терпел и нам велел, - хмыкнул я.
- Посмотрел бы, как он на моём месте вытерпел бы, - пробубнил Васильев. – Финны пьяные, шведы пьяные, а я трезвый! Сука.
***
- Гооол! – Заорал весь народ, набившийся как сельди в бочке, в профком завода.
- Два ноль! – Взвизгнула дочка физорга Самсонова, Светка. – Давай Ваня ещё одну!
- Иван! Иван! – Стали скандировать и молоденькие инженеры и бывалые работяги и даже медсестра Ольга Борисовна, приятная во всех отношениях женщина, тоже потребовала через экран себе Ивана Тафгаева.
«В принципе разыграли простенько. Наброс, подставление клюшки, Дзурилла вынимай, - подумал про себя Самсонов. – А ведь это я Ивана открыл. Если бы тогда в начале весны не привлёк его к заводской спартакиаде, то он здесь у станка и спился бы. Или сжёг бы ещё какие-нибудь штаны. Дааа. Можно сказать это моя заслуга, что Ваня сейчас и забивает, и отдает, и тащит нашу сборную и горьковское «Торпедо» к победам. Странная штука – судьба. Открыл его я, а слава вся ему».
- Ванечка давай! Ещё шайбу! – Завизжала Светка. – Давааай! – На два голоса стали надрываться она и Ольга Борисовна, когда пятёрка Тафгаева опять чуть-чуть не заковыряла третью шайбу.
- Мы ломим, гнуться чехи! – Крикнул, подпрыгнув на стуле Данилыч.
- Шведы, - подсказал строчку из пушкинской «Полтавы» старому фрезеровщику более образованный молодой инженер.
Однако интеллигентскую колкость Трофим Данилыч, пропустив мимо ушей, встал и неожиданно запел:
Вставай, проклятьем заклеймённый,
Весь мир голодных и рабов!
Кипит наш разум возмущённый
И смертный бой вести готов…
- Данилыч, у тебя же сердце больное, - дёрнул за рукав друга опешивший, как и все в кабинете, Казимир.
- Я когда за сборную болею, оно у меня не болит, а наоборот хорошими эмоциями оздоравливается, - схватившись за сердце, просипел Трофим Данилыч, осторожно присаживаясь на стул. – Ольга Борисовна мне бы ещё в перерывчике капельку успокоительного.
- Может укол сделать? – Спросила женщина в белом халате, пока у хоккеистов в телевизоре шла смена играющих пятёрок.
- Нет, лучше традиционно через пищевод в самую нутрь, - крякнул хитрый фрезеровщик.
***
- Что там происходит, молодой человек, - спросил журналиста Эдика Беркутова интеллигентный старичок, глотая таблетку «Валидола», после того как чехословацкие хоккеисты лишь чудом не реализовали выход два в одного, но великолепно сыграл вратарь Коноваленко.
- Спокойно, всё по-старому. Счёт два ноль, первую забросил Мальцев, вторую Тафгаев. – Улыбнулся журналист, подмигнув соседу, которому, честно говоря, уже очень хотелось вызвать скорую помощь и хоть немного расслабиться. Ведь кому будет приятно болеть за сборную, если рядом на его глазах помрёт незнакомый человек?
- Это очень хорошо, когда всё по-старому. Вы когда поживёте столько, сколько я, сами это поймёте, - облегчённо выдохнул сосед-сердечник справа.
***
На последнюю минуту второго периода Сева Бобров выпустил мою пятерку, заменив в ней Сашу Мальцева, которому сейчас оказывал помощь врач сборной Олег Белаковский, на Валеру Харламова.
- Харлам, шайбу в зону чехов привезёшь? – Спросил я своего нового партнёра.
- С разгоном с фланга на фланг? – Уточнил манёвр Валера.
- Нет, «скрест» сыграем, - сказал я, прикрыв рот крагой, ведь чехословаки тоже по-нашему кое-что понимали. – Я полезу вперёд по твоему правому флангу, а ты жди передачи от меня назад в центр. Прямо в лоб полетишь на двух защитников, а дальше по ситуации.
- А я? – Подъехал «Малыш».
- Ты слева страхуй и помогай Валере, - ответил я, покатив на вбрасывание в средней зоне.
Наставник гостей Владимир Костка, сначала хотел бросить в бой братьев Холиков, но увидев мою толстую довольную ряху на поле, передумал, и послал держать меня хоть в каких-нибудь рамках Вацлава Недомански, Фарду, Черны, Поспишила и Вохралика. Вбрасывание у угрюмого Вацлава я выиграл еле-еле, но шайбу удачно подхватил Харламов и откинул назад защитнику Гусеву.
- Гусь дай на ход! – Выкрикнул я и ломанулся сначала по центру.
И тут же получил шайбу точно в крюк клюшки, затем прикрыв её корпусом от Недомански, потащил через правый фланг атаки к воротам Дзуриллы. Валера как и договаривались, разогнался из нашей зоны по центру, но отдать шайбу ему у меня сразу не получилось, так как с одной стороны меня плотно прихватил Вацлав Недомански, спереди встретил Карел Вахралик и ещё насел Рихард Фарда. Всё что я мог сделать в такой ситуации – это отбросить шайбу по борту назад на Гусева. И наш армейский игрок обороны прочитал игру просто гениально, он в касание бросил в прорыв позабытого в центре Валерку Харламова.
Защитник чехов Поспишил, пытаясь помешать выходу один на один на ворота Дзуриллы, цепанул Харламова клюшкой за руку, но было уже поздно, так как скорость семнадцатого номера была слишком высокой. Валера раскачал вратаря и под оглушительный рёв трибун бросил практически в пустой угол.
- Банц! – Звякнула штанга и шайба полетал обратно в поле.
- Ох! – Выдохнули трибуны и тут же взорвались пронзительным криком. - Гооол!
Ведь следом накатил Боря Александров и пока чехословаки «хлопали ушами», добил капризную шайбу в сетку. Вацлав Недомански посмотрел на меня ненавидящим взглядом и, судя по глазам, решил отомстить сразу за всё и за всех.
- Только плюнь, - прошипел я. – В НХЛ поедешь без зубов с пробитым черепом.
- В тршетим обдоби почитаме, - криво усмехнулся он, передумав плеваться, намекая, что впереди ещё решающий третий период.
- Да, - согласился я, – читать хорошую литературу всегда полезно.
В подтрибунном помещении Сева Бобров мокрый от пота, остановил меня, когда мы шли на последний в этом 1971 году перерыв, и улыбнувшись, сказал:
- Кажись, проврёмся.
- Нет, Михалыч, у чехословаков методов против Вани Тафгаева, - звонко засмеялся я, ведь на табло горел красивый счёт 3 : 0.
Глава 23
Хорошо, когда всё идет хорошо. К сожалению, в перерыве перед решающим третьим периодом, врач сборной Олег Белаковский заявил, что Саша Мальцев на сегодня не игрок. Шайба попала в незащищённую щитками область спины и нормально двигаться наш нападающий временно не может. Поэтому Сева Бобров снова внёс в игру коррективы.
- Валера, - сказал он Харламову. – Остаёшься в тройке Тафгаева на правом фланге. Игорь Шалимов, ты, возвращаешься в свою пятёрку. Преимущество в три шайбы значительное, но оно даже в футболе отыгрывается. Помню на Олимпиаде 52-го года мы югославам горели 5 : 1, но свели матч вничью.
- То, что отыгрались молодцы, - усмехнулся я. – А вот почему до пяти один вы довели, расскажи Михалыч?
- Мы же лёгких путей не ищем, - засмеялся неунывающий Валера Харламов. – Сначала нужно поглубже залезть, чтобы потом уже героически выползти наружу. Правильно я говорю, товарищ главный тренер?
- Да ясно, почему югославам летели, - добавил друг Харламова Саша Мальцев. – Просто кое-кто в защите не дорабатывал, ждал, когда ему мяч под удар выкатят.
Народ в раздевалке захихикал, так как многие знали, что Сева Бобров в защиту возвращаться не любил, как в принципе и играть в обороне. Тонкий намёк понял и сам главный тренер, поэтому громко прокашлявшись нас осадил:
- Здесь и сейчас находится всего два олимпийских чемпиона, я и Виктор Сергеич Коноваленко. Вы сначала дорастите до нас, а потом уже ха-ха-ха, хохочите. Если растеряем преимущество, сыграем вничью, то некоторые из вас на Олимпиаду вовсе не попадут. Я всё сказал.
***
Соседа болельщика, который уже выпил несколько таблеток валидола, в перерыве матча журналисту Эдику Беркутову удалось уговорить остановиться и на такси отправить домой. Правда, дорогу пришлось оплатить из своего кармана, ведь интеллигентный дедушка кошелёк оставил дома и при себе имел лишь десять копеек. «Главное, что совесть чиста», - подумал Беркутов, с нетерпением ожидая последней части хоккейного спектакля. И надо сказать, спектакль начался с первых же минут нервной игры, в которой на первый план вышел судья из Финляндии Ульф Витола.
