Именно в это время случилось то, о чем вспоминать не хотелось еще долго.
Сначала экономка Кайла, госпожа Зеленоглазая (глаза у нее, впрочем, были карими) объявила, что ужин она нам приготовила и оставила на подогреве. А потом попросила разрешения навестить больную подругу. Пообещала вернуться еще до завтрака. Прислуга жила в соседнем небольшом доме, оказывается, тоже принадлежащем Кайлу. Разумеется, я ее отпустила. И Лирэль, вопреки просьбам Лэрнста, тоже. Девушка в предвыходной день хотела купить что-нибудь из одежды. Я не воспринимала всерьез просьбы не оставаться в доме одной. И, пожалуй, слишком быстро забыла о толпе, которая навещала нас в мою первую ночевку здесь.
И даже услышав стук в дверь, не насторожилась. Отложила книгу, потянулась и пошла открывать, размышляя, что Лирэль могла такого забыть, что вернулась спустя целых полчаса.
Когда в слабом свете единственного фонаря я увидела, кто пришел, тут же попыталась захлопнуть дверь. Но крепкая рука не дала мне этого сделать, и гость буквально заставил отступить на пару шагов.
— Привет, рыжик, — радостно расплылся в улыбке Зейн.
— Добрый вечер, Зейн.
Я поборола искушение спросить «как спалось?» и просто молча стала ждать, когда Погонщик объявит цель своего визита. Но тот не торопился.
— Ты чего-то хотел? Поздно уже.
— Пообщаться хотел. — Зейн хмыкнул и сделал еще шаг. — Ты ничего не хочешь мне сказать, Блейк?
Сказать я ему хотела много. Но благоразумно решила прикидываться дурой до последнего.
— Нет, не хочу. Говори быстрее, я все еще плохо себя чувствую.
— Бедная, — издевательски протянул Огненный. — Болеет рыжик. А я, как думаешь, себя хорошо чувствую? После той дряни, что ты мне вколола?
— Что, на попе синяк? — не удержалась я. — Ну извини, опыта мало.
Потом поняла, что раскрылась, даже не начав притворяться. Хотя Зейн и так не сомневался в моей причастности к затяжному сну.
— Думаешь, это сойдет тебе с рук?
— Может, и не сойдет. — Я глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. — Однако Кайл жив. Напиши заявление Стерху. Или подай в суд. Уверена, будет проведено тщательное расследование.
Кого я обманывала? Зейну не нужно было расследование. Он прекрасно понимал, что даже если и докажет мою вину, полетит следом. Потому что без него точно не обошлось в этой истории с катастрофой. Уж больно складно все вышло.
— И что? Ну сядешь в городскую тюрьму за мелкое хулиганство, месяцев на пять. Нет, Блейк, я хочу получить кое-что более весомое. И более интересное.
— И что же?
Мне стоило немалых усилий разговаривать спокойно. Страх мешался со злостью, меня могло выдать дыхание. А Зейн, напротив, держался совершенно спокойно. Удачный он момент выбрал.
Когда я поняла, что Огненный, вероятно, ждал, пока я останусь одна, прилично перепугалась.
— Зейн, уже довольно поздно, — вновь попыталась воззвать к голосу его разума. — Давай поговорим в другой раз. Если ты действительно не собираешься требовать моего наказания, мы можем найти способ решить все разногласия.
Ой, кажется, зря я это сказала. Глаза Зейна блеснули в полумраке прихожей.
— Мы найдем способ. Решим разногласия и разойдемся.
Он сделал еще один шаг в мою сторону.
— И Кайлу даже не нужно будет ни о чем знать. Если ты будешь вести себя тихо, никто ничего не узнает.
А вот теперь стало по-настоящему страшно. Потому что Зейн явно был настроен решительно. Потому что рядом никого не было, а при размерах сада Златокрылых никто из соседей даже не услышит призывов о помощи. И потому что в соседней комнате сидела пятилетняя Элька.
— Зейн, уходи, пожалуйста.
— Зачем? Мне в доме больше нравится. Теплее, уютнее. Впрочем, ребенок в мои планы не входит. Начнет верещать… Выходи из дома, Блейк.
И ничего тяжелого под рукой, как назло. А в руках Зейна блестит очень нехороший ножик. Из числа коллекционных, естественно, но кто сказал, будто коллекционными ножами нельзя убить человека? А еще Зейн был магом. Куда более сильным, нежели я. И состояние его было таково, что магию он готов был применить незамедлительно.
— Выходи из дома, — повторил Зейн, — и запри за собой дверь.
— Ладно, — вздохнула я. — Хорошо.
И уже Эльке крикнула:
— Зайка, я на пару минут, ничего не бойся и сиди спокойно.
— В пару минут мы явно не уложимся, — усмехнулся мужчина.
Ухватил меня за локоть. Кончик ножа уперся между лопаток. Я лихорадочно думала, как выпутаться из этой ситуации. Дерусь я не то чтобы очень, но кое-что могу. Но против Погонщика все равно не выстою. А Зейн один из лучших.
— Не дури, Зейн, — снова попыталась образумить его. — Ты же понимаешь, во что все это выльется? Загубишь карьеру, жизнь.
— Это ты не дури, — хохотнул мужчина. — Сказать Златокрылому, что переспала со мной? Нужно быть полной идиоткой. Он даже не станет долго расспрашивать, просто выставит за дверь, и все.
В голове всплыли слова Кайла: «А тебе бы сидеть тихо, а то окажется вдруг, что ты мне изменяла. И все, милая, развод без содержания. И никто мне слова не скажет». И захотелось то ли реветь, то ли кусаться и царапаться. Не хочу уходить от Кайла, не хочу уходить от Эльки. Не хочу видеть Зейна, и чтобы он прикасался, тоже не хочу!
Мы остановились у бассейна. Под приятно пахнущим деревом с темными листьями, чуть отливающими красным. Ветки и ствол полностью загораживали это место от улицы. Ходит ли здесь кто-то в такое время? Услышат, если я позову на помощь?
— Раздевайся, — кивнул Зейн.
— Зейн…
Пощечина обожгла лицо. От неожиданности я упала, едва не свалившись в воду. Зейн ухватил меня за волосы и больно дернул, заставляя поднять голову.
— Два раза повторить? Хочешь, чтобы это сделал я? Так даже интереснее.
Он отбросил кинжал в сторону и уселся на корточки. Я ударила. Но слишком слабо, лишь разозлила Огненного, потому что он отвесил мне еще одну пощечину и заставил лечь, ухватив за горло. Ногтями я впилась в его руку, но то была сущая ерунда. Пальцы его нетерпеливо расстегивали пуговицы на рубашке.
Силы были неравные. Ни спихнуть эту тушу, ни крикнуть; рука, сжимающая горло, периодически перекрывала доступ воздуха. Несколько раз время замирало, но толку было мало, мой дар никак не проявлялся. В очередной раз, когда Зейн сжал руку и я беспомощно царапнула рукой по земле, время снова замерло. Так страшно мне еще не было, я задыхалась. И оттого, что все замедлилось, не изменилась сила его рук, они не разжались и не дали мне отдышаться.
Совершенно не к месту припомнилась фраза, что магия далеко не всегда действует во благо. К счастью, не было во мне дикой неконтролируемой силы, и время вскоре снова пошло как нужно. Я глотнула воздух и закашлялась, уже не обращая внимания ни на руки Зейна, ни на его гаденькую ухмылочку. Дышала, царапала ногтями землю и даже находила в себе силы сопротивляться. Слабое, но все-таки сопротивление не давало окончательно упасть духом.
А потом свет от далекого фонаря закрыла чья-то тень. И руки Зейна совершенно неожиданно разжались. Я с трудом поднялась, чувствуя боль в ссадинах и ушибленной во время падения ноге.
— Твою мать, Огненный! — рявкнул Кайл. — Стоит мне на две недели отлучиться, как ты тянешь руки к моей жене!
— А что, завидно? К тебе-то она не столь благосклонна. — Зейн сплюнул прямо в бассейн. — Так, может, мы ее вдвоем, а? Вспомним старую дружбу.
— Блейк, иди в дом, — прорычал Кайл.
Не в силах произнести ни слова, я кое-как застегнула рубашку и бросилась в дом. Где, как оказалось, ревела напуганная Элька.
— Все, все! — Я упала на диван, обняв девочку. — Испугалась, маленькая моя.
Сил слушать происходящее в саду просто не было. Я даже не удосужилась запереть дверь на случай, если Кайл, слабый после пребывания в больнице, не сможет остановить Зейна.
Спустя бесконечно долгие минуты, пока едва-едва успокоила Эльку, хлопнула входная дверь. Слова Кайла, грубые, злые, прозвучали так, словно это было единственным, что я мечтала услышать.
— Какого черта ты открыла ему дверь? — рявкнул он.
— Посиди здесь, — шепнула я Эльке.
И уже Кайлу крикнула:
— Я не знала, что это был Зейн!
Он прошел в ванную и я вслед за ним.
— А спрашивать тебя не учили?
— Прости. — Я опустила голову, понимая, что виновата. — Я не подумала.
— Я смотрю, ты вообще редко это делаешь.
Вода окрасилась красным. Я вздрогнула, заметив кровь на руках Кайла, но спрашивать ничего не стала.
— Дай мне, — взяла вату с полки и заживляющую мазь. — Ты что, сбежал из больницы? Как твоя нога?
Кайл без единого слова возмущения вытерпел, пока жгучая мазь не начнет действовать, а потом позволил заклеить ссадины пластырем.
— Выписали, — наконец буркнул он.
— Зейн жив? — машинально спросила я, оттирая уже со своих рук кровь.
