Ой, кажется, зря я это обещала.
Помещение наполнилось тем самым свежим запахом, что я так любила вдыхать перед сном. А ванная — горячей водой и белоснежной, отливающей радужными бликами пеной. И вдруг стало ясно: за эту ванну я отдам все на свете. Нестерпимо хотелось ощутить это чувство полной расслабленности и спокойствия.
Кайл подошел сзади и обнял. Губы оказались сначала за ухом, потом спустились ниже. Там, где остались кровоподтеки и синяки от Зейна, он целовал осторожнее. Но от этого было не менее приятно.
— Раздевайся, — шепнул он.
Сзади раздалось шуршание. Потом Кайл отбросил в сторону рубашку и, кажется, брюки.
— Блейк, — бархатным голосом произнес муж. — Ты что, передумала?
— Нет, — прошептала я, облизывая пересохшие губы. — Просто…
— Вот именно. Все просто. Дай-ка мне.
Платье упало к ногам, и я зажмурилась, но все-таки ступила ногой в горячую воду. И уселась, спрятавшись в густой пене, наблюдая за почти обнаженным Кайлом, который смотрел так, что впору было прятаться. Внизу живота сладко ныло, руки дрожали, и дыхание, прерывистое и неровное, отчетливо слышалось в ванной комнате.
Кайл сел рядом на корточки и задумчиво посмотрел на меня.
— Действительно рыжая, — произнес он, словно раньше этого не видел. — И почему меня к тебе тянет?
Его губы оказались нестерпимо близко. Но не касались. К моему сожалению.
— Почему я даже перед тем, как сдохнуть, думаю о том, что ты останешься одна? И о том, что я так и не купил тебе подарок ко дню рождения?
Он поднял вторую руку и разжал кулак. На ладони поблескивал красивый кулон. Медного цвета, узорный, с небольшими темно-зелеными камушками.
— Золото и серебро — скучно, — вздохнул Кайл. — А зеленый тебе идет. Зачарованная медь дает дополнительную защиту. И драконы медь любят. Надень.
Холодный металл кулона прикоснулся к груди. Камни блеснули в свете ламп. Действительно красивая и изящная вещь.
— Спасибо, — сказала я. — Очень красиво.
Вместо ответа Кайл медленно провел пальцем от моего подбородка до кулона. И кожа тут же покрылась мурашками. А когда рука опустилась под воду и принялась ласкать уже более откровенно, я закусила губу.
— Кайл, — простонала я.
— Еще раз, — улыбнулся муж. — Мне нравится, когда ты произносишь мое имя.
— Кайл, — уже увереннее произнесла я.
И получила такой поцелуй, что дыхание перехватило. И упала бы, если б он не удержал. Знакомая волна возбуждения, смешанная с волнением и неуверенностью, накрыла меня с головой, оставляя лишь одного-единственного мужчину. Который с таким напором целовал меня, что становилось страшно. И плевать было на свежие синяки, на горячую воду, на усталость, накопившуюся за последнее время.
Кайл опустился сверху, прижав мои руки к холодному бортику над головой. И, не слушая моих тихих стонов, стал мучить, целуя одновременно нежно и сильно. Ему хватало одной руки, чтобы удерживать меня, а второй он касался каждого участка моего тела, словно изучая.
Приятно расслабляющая горячая вода. Полумрак ванной комнаты. Витающий в воздухе аромат мяты и чего-то травяного, волнующего и свежего. Руки мужа, сжимающие мои. Губы, заставляющие выгибаться дугой от нестерпимого, лишающего воли желания.
Ни единого слова. Глаза закрыты, но тело отзывается на каждое движение. И… да, я не могла себе представить, что рядом с мужчиной может быть так хорошо. И безопасно. И уютно.
Осторожное проникновение. Мой стон, приглушенный поцелуем.
А потом… потом я потерялась. Просто отдалась ощущениям, позволила делать все, что он захочет. И уже не вспоминала ни о том, что никогда не думала о Кайле как о мужчине, в которого я способна влюбиться, ни о Зейне, еще недавно перепугавшего меня едва не до смерти. Мой мир начинался с его рук, блуждающих по телу, и заканчивался губами, не отпускавшими мои, не давая слишком громко кричать.
Потом все начиналось снова и снова. Снова медленная пытка, к которой я не была готова.
— Тихо, тихо, — шепнул Кайл, когда я протестующе захныкала. — Устала? Сладкая моя! Ну-ка, иди сюда.
Он выбрался из ванны и одним движением поднял меня на руки. Спиной я почувствовала мягкое одеяло и зевнула. Еле-еле открыла глаза. Часы показывали половину второго ночи. Я и не знала, что мы так долго пробыли в ванной.
— Накинь что-нибудь. — Кайл закутал меня в рубашку. — Прохладно ночью.
Прижался губами к виску.
— Тебе очень идет.
О чем он? Ах, кулон…
— И кольцо идет.
А вместе они не сочетаются. Но кольцо я, наверное, не сниму.
— А знаешь, что во всем этом самое приятное?
— Что? — Я сонно потянулась.
— Все это мое, — прошептал Кайл, прижимая меня к себе. — Все, что тебя окружает. Все, чем ты дышишь. Что носишь. Все это дал тебе я, и значит, ты тоже моя.
Да я и не спорила. Было безумно хорошо лежать рядом, вдыхать запах, ставший общим. Не думать ни о чем и ни о ком. Пусть завтра я пожалею, пусть все кончится, и Кайл снова превратится в привычного грубоватого Погонщика. Но… пошло оно все! У меня были эти мгновения счастья, я была кому-то нужна, и, пожалуй, эту ночь запомню надолго.
Наверное, последнюю фразу я в полусне произнесла вслух, потому что Кайл наклонился к самому уху и прошептал, щекоча разгоряченную кожу дыханием:
— Ты запомнишь еще много ночей. Я об этом позабочусь.
Потом усталость победила, и я уснула, не разбирая, где именно сплю, на подушке или поперек кровати.
Давненько я не просыпалась от кошмаров. С детства, наверное. С тех пор, как оказалась в приюте. А тут надо же — приснился. Какое-то чудище тянуло ко мне лапы из темноты сада Златокрылых. И сладким, приторно сладким голосом без конца повторяло мое имя. Чем-то этот голос напоминал мамин. Сухие горячие щупальца сомкнулись у меня на шее.
— Ага! — чей-то возглас вернул меня к реальности. — Куда, Златокрылая? От меня кустами не уйдешь, — усмехнулся Кайл и вернул меня на место.
Я едва не упала с кровати.
— Уже Златокрылая, — пробормотала я, поднимаясь.
А на часах — четыре. Совсем ничего спала.
— Я же обещал, — светло улыбнулся Кайл. — Что снилось?
— Бред какой-то. У тебя ничего поблизости покушать нет?
Есть хотелось дико. И пить, пожалуй.
Вместо ответа Златокрылый как-то нехорошо ухмыльнулся.
— Скажу, если ответишь на один вопрос.
Спросонья, еще не отойдя от кошмара, я соображала слабо. И очень опрометчиво согласилась. Очень опрометчиво.
Кайл наклонился и убрал прядку с моего лица. Простое прикосновение отдалось сладкой усталостью, и я против воли покраснела. Не так уж темно было в комнате, лунный свет проникал через неплотные шторы.
— Я лучше, чем этот Белый?
Вот такого вопроса я меньше всего ожидала.
Уставилась на мужа. Сонливость слетела буквально мигом.
— Ты серьезно это спрашиваешь?
Кайл кивнул, не сводя с меня пристального взгляда.
— Ты ведь и сам все прекрасно знаешь.
— Хочу услышать.
Он явно издевался и с наслаждением наблюдал, как я краснею.
— Ладно, — вздохнула и закусила губу. — Ты — лучше, чем Андр.
И добавила, чуть подумав:
— Во всех смыслах.
— Вот как это у тебя получается? — Кайл притянул меня к себе и достал откуда-то вазочку с бутербродами и печеньем. — Ты как котенок, Блейк. Погладят, прижимаешься. Отпихнут, мяукнешь, и снова в ноги.
— Это плохо? Я не умею по-другому. Меня не очень часто гладили.
— О, — усмехнулся Кайл, — я это исправлю. Глаза слипаются, но жуем, да?
— Кушать хочется. Хватит меня тискать!
Сзади раздался скорбный вздох.
— Глупая, ты же могла погибнуть.
Я вдруг вспомнила ужас, охвативший меня, когда время замерло. Там, у бассейна. И осторожно прикоснулась к руке мужа.
— Когда Зейн на меня напал, он схватил меня за горло. И время вдруг замедлилось. Не для меня, ты же знаешь. Я не могла вернуть все на место и не могла дышать.
Кайл замер. Лишь руки его чуть крепче сжались.
— Тебе нужно контролировать силу, — спустя бесконечно долгое мгновение сказал он. — Пока я дома, займемся этим. И переведемся на факультет Погонщиков. А уж с Берр начнем практиковаться, когда я выйду.
— Твое зрение восстановится?
Мне вдруг стало стыдно: прошло уже столько времени с его возвращения, а я даже не поинтересовалась его здоровьем.
— Разумеется. Не дождутся, — хмыкнул он. — Через месяц вернусь на работу, и кому-то лучше схорониться сейчас. Зейну я уже обеспечил билет на пенсию, осталось объяснить кое-что Стерху.
— Ты знаешь, кто виновен в катастрофе? — Сон с меня мигом слетел. — И что теперь будет с Зейном?
— Хватит задавать вопросы, — нетерпеливо оборвал меня Кайл. — Жуй хорошо, подавишься.
Что я и сделала с великим удовольствием, заодно надавав по рукам Кайлу, тянущемуся к моим бутербродам. К моим! Он свои уже съел. Вообще настроение было, пожалуй, самым светлым за последние недели.
