— Слышь, Галка, а может ты это? Ёкарного бабая своего позовешь? Замерзнем мы здесь до утра-то.
— Не дури, нельзя так над человеком издеваться. Да и чушь это, аномалия, больше не повторится. — Галка отвернулась, хотя в темноте Вера не могла увидеть, как порозовели щеки от жара. Девушке самой хотелось повидать Мишку, но не таким способом.
— А давай проверим? Ну не появится, так и ладно. А вдруг? Ну Га-а-аль, — гнусавила Верка, изображая простуду. — У меня уже нос заложен, и точно будет пневмония!
— Ёкарный бабай! Приди! — Проорала Галка, стуча зубами, — слышала? Отстань, видишь, никого нет, давай хоть веток наломаем укрыться.
Сзади послышался знакомое покашливание и затем, голос:
— Галина? Это ты? Что с тобой опять случилось? Где это мы? — Девушки, обалдев, повернули головы — немного позади в кустах стоял Михаил. На этот раз — в джинсах и ветровке, причем с зонтом, видимо был на улице.
— Охренеть! — Произнесла Верка, — я думала это твои фантазии! Он и правда здесь? Дай я его ущипну! — И она, дрожа всем телом, пошла навстречу к Мишке.
— Не надо меня щипать! Я живой, и я правда здесь! Что случилось с вами? — Первый шок прошел, и от вида девушек, одетых только в купальники и вооот в такие мурашки, было смешно.
Девушки наперебой рассказали о своих приключениях. Михаил отдал одной ветровку, второй футболку, усадил под зонтом, сам остался только в джинсах. Он попытался сделать факел, но в мокром лесу найти горючую ветку невозможно. Оставив их под зонтом, сам пошел вверх по течению, не сложно было догадался, что никто лодку не крал, а девушек просто снесло течением вниз намного дальше, чем они думают. Дождь понемногу стихал, и вскоре он действительно увидел лодку, к ней прикреплена ветка с нанизанными рыбешками, на берегу лежали брошенные удочки, пляжные сумки девушек и одежда. Одежда почти вся промокла, но полотенца в сумках были сухие. Расстояние было от силы сто-полтораста метров, но дождь и темнота помешали девушкам увидеть очевидное. Сложив все в лодку, Михаил тихо поплыл вниз, близко к берегу, чтобы не пропустить девушек.
Спасителя встретили горячие объятия мокрых и холодных, как русалки, девушек. Когда все оделись в сырые футболки и шорты, сверху на манер палантина накинули полотенца, стало чуть теплее. Съели по бутерброду под выдохшуюся минералку, и компания пустилась в обратный путь. Грести у парня выходило намного лучше, и обе девушки смотрели на него с восхищением. На дачу ввалились, когда край неба уже светлел — часа в три ночи. На газу согрели чаю, Галка заварила мамину смесь — душица, белоголовник, чай. В стаканы добавила по большой ложке имбирной смеси — вроде отлично греет. И действительно, чай хорошо согрел, тем более что Верка от себя долила всем по паре ложек коньяка. Согревшись, разместили гостя на втором этаже под крышей, и наконец то улеглись спать. Уснули моментально.
Утром Галина проснулась в семь, от запаха жареной рыбы. Теперь видимо, только такие пробуждения ее и ждут. Верка, напевая что-то под нос, на залитой солнцем террасе жарила пойманных жалких шесть рыбок. Галина, вышла потягиваясь, и зевая, спросила:
— Ну, и что ты тут раздухарилась. Шесть заморышей, а пафосу-то, как будто ведро.
— Тсс, тихо! По запаху-то не скажешь, сколько. А ты говори, полведра наловили, пусть завидуют, раз вчера пожо*ились. — Неуклонно, как самонаводящаяся ракета, Верка даже запахами целилась в своего соседа.
Михаил нашелся тут же — он уже сидел в шезлонге, с картонной тарелочки поедая жареного карасика! Видимо, страсть к рыбке у него тоже имелась. Галя подошла поздороваться, и смущенно начала оправдываться:
— Доброе. Прости меня пожалуйста, это все Верка! Кричи, да кричи. Но ты нас просто спас! Мы замерзли как цуцики. Правда, мне до сих пор не верится, что ты на самом деле оказываешься рядом, стоит мне сказать это слово.
Михаил, с утра в прекрасном настроении, с улыбкой смотрел на лохматую девушку — в обрамлении каштановой копны, карие глаза и припухшие со сна губы, казались ему очень милыми. Короткая туника не скрывала стройных ног, и вид был такой домашний-домашний, щемяще милый. Хотелось обнять ее, и целовать эти губы.
— Рад что смог помочь, вы девушки рисковые. А про телепортацию — не только слово, я думаю, ты еще должна сильно нервничать. Я начинаю привыкать к таким экстримам, хорошо, что вчера я не спал. Теперь я знаю, чтобы тебя так часто выручать, мне надо ходить и спать в костюме, с полным комплектом спасательных средств. — Он пошутил, а девушка залилась краской.
— Миш, ну прости. Я постараюсь больше так не делать.
— Ладно, проехали! Зато у меня будет воскресенье за городом, в обществе уже двух прекрасных девушек. Надеюсь, на речку мы пойдем? — Успокаивающе заглянул ей в глаза Михаил.
— Пойдем, — с террасы заорала Верка. — У меня наживка осталась!
— Без удочек! — одновременно с ней закричала Галка, и пошла принимать душ и чистить зубы.
Но бороться с Веркой, что с ураганом, потому вскоре они прибыли на берег: с тентом, который можно натянуть между кустов, складным шезлонгом, покрывалом для лежания, едой-водой, котелком, спичками, фонарем, надувным матрасом, удочками и ведерком под рыбу. За полчаса лагерь был обустроен, девушки легли загорать, Мишка поодаль в заводи рыбачил, усевшись с комфортом в шезлонге. И тут началось — он вытаскивал рыбу одну за одной. Верка не смогла улежать, и тут же унеслась «на помощь». Удочки было две, но на ту, что была в руках у нее, клевало редко, и как бы она не менялась с Мишкой, то удочкой, то местом, все было по-прежнему. Просьба Миши не суетится не помогла — Верки всегда было много. В запале они наловили больше половины ведра рыбы. Подошедшая Галка удивленно спросила:
— А зачем нам столько рыбы? Вы ее продавать будете? Чур, чистить ее вы будете сами!
Дальше уже просто плавали, варили уху на костре, загорали. Галке было приятно и волнительно, ловить на себе взгляды Миши. День выдался замечательно солнечным, парень был начитанным и рассказывал много интересного из своей и чужой жизни. Часов в восемь, Михаил, посмотрев на солнце, засобирался домой. Пришлось сворачивать лагерь, тащить все на дачу.
Добрая Верка, у которой запас карасиков грел душу, и годился для поддразнивания соседа, решила отвезти Мишку на машине. Поехали все втроем, ведро с рыбой неосмотрительно оставив на террасе. До города плелись в колонне машин — вечер воскресенья, дачники массово возвращались в город, обратно доехали быстрее, дорога была уже пустой, и совсем стемнело. Подойдя к домику, девушки услышали шум на террасе, и замерли от страха, хватаясь друг за друга:
— Там воры! — Зашептала Верка. — Бежим к машине! Слышишь, на террасе! — Они замерли в темноте, прислушиваясь.
— А, по-моему, там чавкают… ой, и рычат…
Они еще постояли, но ни голосов, ни шагов не услышали, только рычание стало утробнее и громче. Успокоив дыхание, пошли к дому.
— Рыба там! Это кошки! — сообразила Верка, и с криком кинулась вперед. На террасе их ждал разгром — ведро перевернуто, рыба разбросана. Три умных кошака, по-тихому чавкают в углах, а два альфа-самца посередине меряются своими альфами. Включили свет, тихие воришки сбежали вместе с добычей, растаяв в траве. Драчунов насильно разогнали метлой, при этом их надкусанные караси остались лежать на полу. Девушки собрали рыбу с пола, прикинули ущерб — неповрежденными остались всего четыре рыбки, остальное пришлось отдать участникам боя. Галка унесла ее поближе к дороге, чтобы битва за карасей не мешала спать.
Наконец-то улеглись в постель, и Галка тихо попросила:
— Верка, может ты в городе поживешь? Я бы тут одна, тихонько. Второй день, а я со страху чуть не умерла, что вчера, что сегодня… И Мишку жалко, такими темпами, мы его будем каждый день дергать…
— Неблагодарная ты! То же мне, подруга! — обиделась Верка.
Глава 4
Однако, следующая неделя прошла спокойно, Верка сидела на даче, и почти не чудила. Она познакомилась с соседом — мужик оказался совсем не старым — лет сорока, темноволосый, коротко стриженный здоровый мужик. Лицо суровое, обветренное, губы сжаты, как будто он вообще не умеет улыбаться. Верка использовала весь арсенал: ходила к нему с банкой, которую якобы не могла открыть, приводила его на участок, для помощи, открыть заклинившую дверь в гараж, устранить утечку в водопроводе, приглашала на шашлык. Все безуспешно — майор Петров в отставке быстро делал, что просили, и уходил молча. Рыжие кудряшки Верки уже торчали совсем как боевые антенны, но пока придумать больше ничего не удавалось.
