Демон посмотрел на окончательно сникшего бронника, затем обвел взглядом притихшую толпу и понял, что пожилого чародея здесь действительно знают, уважают и считаются с его мнением.
— Пожалуй, не стоит заниматься излишней канцелярщиной, почтенный мастер, вполне достаточно вашего слова. — Отсчитывая деньги за оказанную услугу, молвил Шмультик. — Если в дальнейшем у нас возникнут какие-то трудности, мы надеемся, что с вами будет несложно связаться.
— Никаких проблем, молодые люди, павильон старого Гектора расположен недалеко от восточных ворот рынка, или спросите у любого торговца, вам всяк дорогу укажет.
Через пять минут толпа рассосалась и наша обремененная неподъемным мешком серебра парочка осталась наедине с раздосадованным торговцем, бросившимся подбирать с земли разрозненные и исковерканные чудесным мечом детали рыцарского доспеха.
— Эй, уважаемый. — Шмультик попытался наладить контакт с ползающим на коленях оружейником.
— Ну что вам еще от меня нужно? Разве трудно сообразить, что лавка временно закрыта? — Плаксиво заскулил мужчина и демонстративно развернулся задом к двум нахалам, обобравшим честного человека до нитки.
— Зря вы так, товарисч. — Не унимался прилипчивый Шмультик. — Пролетарии всех стран должны объединяться, согласно закону великого К. Маркса, а вы к нам задом. Между прочим, в местах не столь отдаленных, где некоторое время назад ваш покорный слуга… отбывал, так сказать, незаслуженное наказание, стоять на карачках задницей к собеседнику очень даже не рекомендовалось — всякое могло случиться.
— Хорошо, — красный как рак бронник поднялся с колен и повернулся лицом к приставучему посетителю, — если вам что-то нужно, я готов обслужить! Что желаете, милостивые судари: доспех, шелом, щит, наколенники или противоблошинный амулет — вещь необходимая всякому рыцарю?
— Гвен, тебе противоблошинный амулет нужен? — Проигнорировав подковырку владельца лавки, Шмультик обратился к товарищу.
— Не, Шмуль, у меня есть. Покойный Моргелан страшно боялся насекомых, поэтому в самый первый день нашего знакомства повесил мне на шею специальный медальон.
— А я-то все голову ломаю, что это у тебя за штуковина на шее болтается. — Радостно улыбнулся демон, будто неожиданно для себя нашел решение знаменитой теоремы Ферма. Затем он перевел взгляд на торговца. — Извините, уважаемый, но противоблошинные амулеты моего друга не интересуют. Подберите, пожалуйста, для него самый легкий стальной шлем и кольчужные рукавицы и мы с радостью компенсируем все понесенные вами по нашей вине убытки. Надеюсь, ранее обговоренной суммы в сотню фунтов серебром вам хватит за глаза? — С этими словами он подхватил мешок с выигрышем и волоком потащил его к входу в павильон…
Через полчаса друзья покинули лавку заметно повеселевшего оружейника и направились к восточным воротам рынка, где под бдительным присмотром специально нанятого человека, пофыркивая и похрумкивая овсом, их дожидалась парочка оседланных лошадок, приобретенных ими два дня назад в Гальдане. По дороге они заглянули в меняльную лавку и в считанные минуты без всякой магии и прочих чудес обратили неподъемную сотню фунтов серебра в сто двадцать золотых кружочков. Как обычно, ушлый меняла попытался всучить провинциалам несколько, мягко говоря, некачественных монет. Однако Шмультик в весьма резкой форме пресек эти поползновения. Выудив из общей кучи контрафактное золото, демон потребовал заменить его полновесными «тугриками». Потом товарищи заглянули еще в парочку лавчонок, торгующих женской парфюмерией и средствами ухода за кожей, а еще посетили лавку торговца готовой одеждой, где также сделали кое-какие покупки. Вскоре Гвенлин и Шмультик потихоньку трусили на своих лошадках в направлении набережной, где в одной из обшарпанных припортовых гостиниц под вывеской "Поющая ундина" им удалось с великими трудами и за немыслимую плату снять одноместный номер. За прошедшие полтора месяца с того момента, как Его Величество Фернан Первый выставил свою единственную дочь Илейн в качестве главного приза победителю предстоящих соревнований, Майран и его окрестности заполонили несметные орды претендентов на руку красавицы. Те, кто побогаче или половчее успели снять жилье в самом городе, менее удачливым приходилось дожидаться начала соревнований в чистом поле. Вчера вечером наши герои имели возможность своими глазами любоваться необозримым палаточным городком, раскинувшимся вокруг столицы Кангура. Как обычно бывает в подобных случаях, цены подскочили не только на жилье, но и на продукты первой необходимости, в лексиконе местных жителей и приезжих все чаще стало мелькать ранее неведомое в этих местах словечко — «дефицит». Многотысячная армия молодых и не очень претендентов для поддержания формы требовала как минимум ежедневного трехразового питания, а служба снабжения, не готовая к такому наплыву едоков, в очередной раз расписалась в собственном бессилии. Опасаясь, возможных проявлений мародерства и других бесчинств со стороны оголодавших претендентов король Фернан был вынужден перенести срок начала состязаний. Именно сегодня после заката солнца заканчивалась официальная регистрация претендентов и Гвенлин начал нервничать, поскольку его товарищ вовсе не торопился скакать во весь опор к королевскому дворцу, дабы обзавестись заветной дощечкой с королевской печатью — непременным атрибутом всякого претендента на руку прекрасной Илейн. Непрошибаемый демон в ответ на бесчисленные вопросы своего нетерпеливого подопечного рассеянно отвечал:
— Да не переживай ты так — все будет нормально. До вечера еще уйма времени — еще десять раз успеешь пройти регистрацию. Пойми, Гвен, мне твоя женитьба на королевской дочке необходима, может быть, даже больше, чем тебе. Твоему другу уже давно пора возвращаться в его родной Инферналиум, а не выполнив своих обязательств в отношении тебя родимого, Ши-Муль-Алан-д-Тику не видать далекого Фатерланда как своих ушей.
Гвенлин немного успокоился и поменял тему разговора:
— Шмуль, что-то я не совсем понял логику твоих действий на рынке: сначала мы фактически разоряем торговца, затем ни с того, ни с сего дарим ему половину выигрыша, все это, на мой взгляд, пустая трата средств.
На что Шмультик с улыбочкой воскликнул:
— Вот она первобытная прижимистость во всей красе! Человек напоил его чаем, подарил прекрасную кольчугу, за бесценок продал рукавицы, шлем и даже заботливо предлагал противоблошинный амулет, а информация, которой он нас по широте душевной загрузил по самую макушку. Неужели все это не стоит какую-то несчастную сотню фунтов презренного металла. Пора тебе, Гвен, становиться выше материальных ценностей, пора избавляться от омертвелой змеиной кожи корыстолюбия, иначе многострадальный народ Кангура вместо истинного героя получит в правители неисправимого скопидома, а это, как следует из богатого исторического опыта измерения под названием Земля, хуже любого самого извращенного тирана…
— Кончай трепать языком почем зря. — Обиделся юноша. — Тебе задали конкретный вопрос, если хочешь — отвечай на него, а не желаешь — заткни пасть и оставь свои нудные нравоучения при себе. Тоже мне проповедник Судного Дня нашелся!
— Щас замолчу… а кто из тебя в таком случае достойного преемника Фернану Первому сделает. Ты только не обижайся, Гвен, но я тебе кое-что сейчас скажу. Посмотри на себя со стороны и подумай: какой из тебя король? Что ты будешь делать, когда тяжкое бремя власти непосильным грузом упадет на твои плечи?… То-то и оно, сам не знаешь! А твой лучший друг Ши-Муль-Алан-д-Тик делает в настоящий момент все возможное для того, чтобы народ Кангура с первого взгляда влюбился в Гвенлина Великолепного — будущего супруга Илейны Прекрасной…
— Илейн, — поправил товарища Гвенлин, — имя принцессы не склоняется.
— Тоже мне, грамотей нашелся, — ухмыльнулся демон, но все-таки согласился с придирчивым юношей: — Хорошо, пусть будет Илейн — нечего всякому проходимцу склонять имя нашей невесты на каждом углу. — Затем, немного подумав, продолжил: — И так, мой дорогой друг, сегодня на торговой площади, выражаясь высоким стилем, был заложен первый камень в нерушимый фундамент твоего монаршего могущества, ибо истинное величие правителя заключается в его популярности среди подданных.
Расскажу тебе в качестве примера одну историю. В давние-давние времена управлял одним далеким царством-государством некий тип по имени Гарун-аль-Рашид. Монарх он, скажу тебе откровенно, был так себе — середнячок: военными походами не прославился, массовые репрессии против собственного народа не устраивал. С чего бы, спрашивается, такому войти в историю? Однако была у этого Гаруна одна престранная привычка, вырядившись в одежды простолюдина, шастать ночами по столице и совать нос во все дыры — изучать, так сказать, жизнь простого народа изнутри. Тем и прославился. Память о других — более воинственных и славных царях история не сохранила, а имя этого ходока в народ до сих пор у многих на слуху, потому что людям очень нравится, когда лидер нации пусть незримо, пусть тайно находится с ними рядом. Теперь просек, в чем фишка?
