Закончив церемонию приветствия, девушка опустилась на колени перед идеально округлой, будто нарочно выкопанной яминой в центре храма. Вернее, не так. Колодцем, ведущим в самое сердце мира. Ни один слабый всполох не освещал чёрные земляные стены.
— Пречистая, я пришла к тебе! — выкрикнула девушка и прислушалась. Обычно ей отвечало хотя бы эхо, если Пречистая задерживалась где-то по неотложным делам, но в этот раз колодец был пуст. Не дождавшись хоть малейшего знака, Иллада продолжила:
— Пречистая, я знаю, ты огорчена тем, что мой отец обманывает тебя, но, поверь, не по злому умыслу и не по своей воле! Если ты покинешь нас сейчас, то наш цветущий край превратится в пустыню! Без тебя голый камень не даст урожая, а полноводные реки пересохнут! Люди будут искать счастья на севере, и начнётся война! И мне тоже нет здесь поддержки, но я пойду туда, где смогу найти её! Я не боюсь, Пречистая, я… — она запнулась. — Я не прошу за себя, Пречистая, я только прошу дать мне время, чтобы стать Кэссариной и оставить наследника с достойным отцом. Дай мне время, не покидай нас! И клянусь, я сделаю всё, чтобы маг никогда не взошёл на трон. Никогда, я клянусь.
Наследница говорила долго. Но больше не клялась. Она сдержит одну-единственную клятву, чего бы это ни стоило, ну а пустые обещания Пречистая ей простит. В конце концов, сама поймёт, что оставшихся лет жизни кэссиди попросту не хватит на то, чтобы выполнить все.
Внезапно колодец полыхнул ослепительно-синим пламенем, столь ярким, что кэссиди повалилась на бок, закрыв глаза ладонями. Ни пальцы, ни плотно сомкнутые веки преградой не были, и Илладе показалось, будто свет заполнил её изнутри до каждой клеточки. А когда открыла глаза, увидела плоский камушек в форме речной улитки, почти такой же, как поранил её ногу.
— Спасибо! — жарко выдохнула Иллада. Её услышали, более того, поверили, а значит, победа в кармане. Непонятно, правда, что делать с либром, ну да ничего, разберётся, а пока положит в шкатулку к бабушкиным рецептам.
Девушка поклонилась, благодарно коснулась лбом края провала.
— До последней капли крови, Пречистая. Клянусь.
Статуя богини Судьбы без единого звука скользнула в сторону, открыв узкий — полтора на полтора локтя — проход на месте постамента. Девушка шагнула вниз. Она не взяла с собой факел. Иллада Рэя Нэвемар помнила ход вплоть до крошечной щербины в ступеньках.
Едва статуя вернулась на место, как прямо из неё вышла женщина в тёмно-синей хламиде. Женщина, каких в толпе сотни. Её тонкие пальцы мелькали, будто паучьи лапки, выплетая из воздушных нитей белоснежную кружевную салфетку.
— Приветствую тебя, Предначальная!
— И я рада видеть тебя, Вторая! — поздоровались из колодца. Серебряно-голубая вода заполнила провал, и из неё выткалась простоволосая женщина в венке из одуванчиков и речной осоки.
Кружевница усмехнулась в ответ на едва уловимую иронию. Всё верно, её роль среди богов Линий была наиглавнейшей, и всё же первой в мире зародилась Жизнь, и только после неё появилась Судьба.
Продолжая каким-то образом плести одной рукой, богиня взяла чашу, залпом выпила и отщипнула виноградинку.
— Ты в этом году расщедрилась, Предначальная. Даже без косточек!
— Это не я, это селекторы, — хмыкнула Альтея и, заметив на лице богини тень отвращения, добавила. — Не беспокойся, он не искажён заклинанием. Обычный смесок… Как прошла встреча? Она тебя приняла?
— Да, приняла. Кружевница соседнего мира сильна. Намного сильнее меня! Она вьёт паутину из медной проволоки, и эта проволока делает мир ярким, как звезда, но брызжет искрами и убьёт любого, кто посмеет её коснуться. Но и та Кружевница не хочет сплетения. Одна паутина не выдержит нас двоих, и ни одна из нас не сможет удержать два сплетённых в один мира.
— А как твоя нить? Она будет достаточно крепкой?
— О да! Ещё несколько волосков, и моя работа завершена. Дальше всё зависит только от них.
— Ты можешь им помочь?
Кружевница покачала головой:
— Ты знаешь, Предначальная, что нет. Я могу плести их нити или сплетать вместе, но я не могу плести судьбы за них. Они сами выбирают дорогу.
Альтея задумчиво посмотрела на то место, где стояла у колодца девушка: алое пятнышко крови уже начало сворачиваться.
— До последней капли…
Кажется, воздух пещеры мерно ходил туда-сюда волнами вместе с людьми. Никто не спорил, не задавал вопросов, не сомневался. Все были заняты делом.
Они собирались домой.
Разбирались «костры» из остывших валунов, сжигались ковры и лишняя утварь; лопнули «пузыри» на входах, и от того, что вёл к озерцу, отчётливо повеяло сыростью. Туда ушёл Вилль, перебросившись парой слов с Ярини, после чего женщина одарила знахарку удивлённым взглядом. Хвостиком бегал за сестрой перекинувшийся Лис. Больше всего он беспокоился за свой передвижной «кабинет», поэтому то и дело совал нос в вещмешок, дабы проверить наличие того или иного компонента. В итоге Триш пригрозила, что обратит все жидкости в воду, если братишка не угомонится. Не зная, к кому ещё пристать, вертлявый лис потрусил к Алессе.
— Ну почеши за ушком, а? Блохи достали!
— Давай своих подселю, авось, передерутся, — участливо предложила девушка, почёсывая кицунэ промеж ушей, а про себя отметила, что, пожалуй, шкурка на десяток империалов потянет…
Блаженство лиса, который уже висел поперёк знахаркиных колен, прервала Ярини, подошедшая по-кошачьи тихо.
— Алесса, позови Арвиэля. Нам пора уходить.
Зловеще хихикнув, Алесса резко повела рукой против шерсти — аж затрещало!
Вилль сидел на валуне у самой кромки озерца, похожего на большую круглую лужу. Алесса успела как раз вовремя: над собранными в роскошный хвост волосами замер кухонный нож.
— Вилль, не надо!
Тот вздрогнул и, обернувшись, окинул знахарку взглядом собаки, которую вместо свиной рульки угостили ведром кипятка. Впрочем, как всегда, мгновенно взял себя в руки и правая бровь иронично вздёрнулась.
— Ярини просила экономить мыло…
— Ну пожалуйста!
Орудие вандализма перекочевало за алессин ремень. Аватар фальшиво-недовольно вздохнул, когда знахарка запустила пальцы в его волосы, перебирая, а коварная память-кошка вдруг подцепила коготками зимнее воспоминание, колючее, как лёд. Единственная крупная ссора, едва не окончившаяся трагедией, случилась, когда Алесса в сердцах назвала Вилля вещью. Она с завидной регулярностью осыпала его градом разнообразных ругательств, но парень, если и злился, вида не показывал. А тогда замер соляным столбом.
Так вот каково это: стать вещью. Быть беспомощным наблюдателем, когда твоим телом управляет кто-то другой. Слышать его мысли. Видеть, что он делает, знать, что хочет и может сделать. Пока у демона были запросы шестилетнего ребёнка, но дети быстро растут. Это Алесса знала по себе.
— Пойдём, а то нас уже заждались, наверное.
— Один вопрос! — встрепенулся Вилль, будто очнулся только что. — Лесь, ты говорила, что видела меня… во сне, верно?
— И чувствовала тоже! Просто кошмар какой-то. Ненавижу колдунишек, поймаю мымру — загрызу!
— Не надо, потравишься…
— Вилль, а мысли друг друга мы тоже сможем читать?
— Нет! — отрезал аватар. — Только эмоции. Мысли — это личные владения каждого, но отзвук эмоций поможет нам с тобой лучше понимать друг друга. Например, у тебя в голове сейчас такой винегрет, что, наверное, ты сама запуталась.
— Есть немного… — хмурясь, девушка присмотрелась к тонкой прядке, накрученной на палец. — А тебя раньше устраивал бардак, по крайней мере, в доме.
— Не сравнивай. Расследование в Северинге я провалил уже на первом этапе, потому что не разобрался с бардаком в собственной голове.
— На каком этапе?
— Когда Берен приказал арестовать тебя. Вот что, Алесса… Ты должна научиться отсекать видения от физических ощущений, и как можно скорее. Если почувствуешь что-нибудь… неприятное, сразу руби связь: ты сама поймёшь, как. Видишь ли, пара аватар может делиться друг с другом жизненной силой. Один может лечить второго, если Дар не успевает или не может справиться с ранами. Но у нас с тобой… физиология разная, понимаешь? У меня болевой порог гораздо выше твоего, и то, что я переживу, тебя может попросту убить… Ай-я-а-а!!!
Баритон у Вилля что надо, хоть в театре выступай. Правда, такое выражение лица распугает и публику, и музыкантов с дирижёром во главе.
Знахарка спрятала руки за спину, виновато пошаркала ножкой.
— Я задумалась!
— Слов нет! Просто нет слов!
— Вилль, ну прости, я же нечаянно! Слушай-ка, давно хотела спросить: а эльфы седеют с возрастом?
— Нет!!! Эльфы никогда не седеют — физиология такая! Но с тобой я облысею наверняка! Так что лучше побреюсь заранее, чтобы потом не мучиться.
