Петер спешился, перелез через плиты, припал к руке Катринель.
Девушка тихо спросила:
– Почему вы не отвечали на мои последние письма? В которых я писала о побеге? О том, что буду вас ждать в Зачарованном лесу?
– Ни одного не получал, клянусь! – воскликнул принц. – И подозреваю, папенька велел перехватывать. А вы, вы мои получали?..
– За полгода ни разу, – упавшим голосом сказала Катринель. – Вы не лжете?
– Нет, ваше высочество, – вклинился Иоганн. – Принц действительно писал. Я помогал ему с почтовыми голубями, знаете ли… Обычно они возвращаются. Мои не вернулись. Вероятно, ваши отцы слишком друг друга не любят.
Коле аж зубы свело от этой мелодрамы, он решил уединиться. Он зашел за кучу камней, остановился, наблюдая хмурый предзакатный пейзаж. Красное так трагично оттеняло зелень…
Сзади зашуршали шаги.
– Что, Николас, взгрустнулось? – на плечо солдата легла рука Тилля Всезнайгеля.
– Нет, просто по-маленькому захотелось, – вздохнул парень.
– О! Не буду мешать.
– Ладно, Тилль, я еще потерплю. Вы хотели поговорить?
– Давай присядем.
Они расположились на теплом обломке плиты.
– Я уже слегка пожил на этом свете, – начал волшебник. – Наблюдая за вами с Катринель, я вспоминал свою молодость. Брожение крови, закипание других жидкостей… Славное времечко. Вы многое выдержали вместе, долго прожили в моем доме… Немудрено, что вас тянет друг к другу.
Солдат хотел возразить, но Всезнайгель его остановил:
– Дослушайте, Николас. Вы могли и не думать о своей симпатии к принцессе. Все происходило само по себе. Это нормально. Но она давно влюблена в Петера. Самое страшное, что взаимно. Три года назад они встретились, когда их родители обсуждали дурацкий пограничный конфликт. Разногласия между королями…
– Тилль, к чему эти все психологические сеансы, совмещенные с политинформацией?
– Как вы сказали?
– А, блин, извините! – Коля хлопнул себя по лбу. – Забываю, что не дома… Зачем вы меня утешаете и объясняете межкоролевские отношения? Я не люблю принцессу, хотя и увлечен ею.
Придворный колдун помолчал.
– Понимаете… – Тилль колебался, осторожно подбирая слова. – Вы – герой, человек со сверхзадачей. С особой миссией, если хотите. Спасти деревню от монстра, даму от дракона – эти деяния требуют особого самоощущения, уникальной удачливости, счастливой звезды. Завтра будет жарко. Я изо всех сил желаю, чтобы вы были готовы. Мне показалось, что ваше нынешнее состояние, близкое к унынию, нужно поменять на более позитивное.
– Не волнуйтесь из-за моего состояния, – горько усмехнулся парень. – Думайте о другом: знамя не действует.
– Как?! Вы проверяли?
– Да. Тут был ворон-колдун. Я пожелал увидеть его истинное обличье. Ничего не произошло.
– Николас, а вам не кажется, что это мог быть простой ворон? – волшебник прищурился.
– Это точно был шпион! – вспылил Коля. – Он подслушивал нашу беседу, а когда ощутил мое внимание, быстро улетел.
– Так обычно и начинается охота на ведьм и колдунов. Птица косо посмотрела, или женщина с рыжими волосами подметает дорожку метлой, и пыль летит строго на юг, или мужик с густыми бровями чихнул возле курятника, а ночью петух околел… – Тилль улыбался.
Солдат отмахнулся, мол, не веришь – не надо.
Сзади раздался голос старшего Всезнайгеля:
– Можно с вами посидеть?
Он сел, не дожидаясь ответа. Пояснил:
– Там без меня обойдутся. Третий, так сказать, лишний. Правда, Николас? – Иоганн шутливо толкнул парня в бок.
Тилль закрыл глаза ладонью.
Коля скривился. Ему решительно не нравился Иоганн-грубиян.
«Странно, – мелькнула у солдата мысль, – обычно младшие бывают с претензиями, а тут наоборот…»
Спросил вслух:
– Иоганн, а в каком возрасте у волшебников наступает маразм?
– Ха-ха! Намек понял. Ершистый паренек, правда, младшой?
– У меня имя есть! – вспыхнул Тилль.
– Ага, быстро ты в этот раз скис! – потер руки Иоганн. – Сам, опростоволосившись, к братцу кинулся, а теперь еще и не доволен?
– Отвали, если не хочешь помочь. Сами справимся.
– Справились одни такие, как же!..
Тилль недобро прищурился, припомнив об ахиллесовой пяте брата.
– Кстати, Иоганн, – сказал он, – как у тебя дела с женой и дочерью?
– А вот это уже удар ниже пояса, – обиженно воскликнул старший Всезнайгель.
Солдат встал.
– Я пойду спать между вон теми валунами. Хотите продолжать ругань, орите тише.
Парень устроился на ночлег. Сон не шел.
«Почему мы идем на поводу у этого вздорного типа?! – недоумевал Коля. – Он говорит, что мы должны, то есть, считай, обязаны принять завтра какой-то там бой. Зачем?! Беги куда хочешь…»
Другая часть сознания отвечала: «Он утверждает, что мы сами подвели ситуацию к войне. Тилль не возражает. Значит, Иоганн по-своему прав…»
«А я тут при чем? – спросил себя Лавочкин, и сам же ответил: – При том, что Всезнайгель – пропуск домой. И еще. Нужно сделать все, чтобы феерическое пребывание в этом мире не закончилось катастрофой».
Промучавшись около часа, он наконец расслабился и заснул.
Глава 31
Лавочкин и Дубовых, или Кто последний в Циклопоуборную?
Граф Михаэль Шроттмахер остановил коня на холме, под каштаном.
Перед заставой топталась всегдашняя толпа. Опять кричали цыгане, блеяло овечье стадо, пастух пригнал несколько коров. Ремесленники, купцы, крестьяне-работяги толкали друг друга локтями и хмуро переругивались.
Погибать в пучине этого живого, раздраженного зноем моря совсем не хотелось.
«Чего им не сидится в родном королевстве?» – подумал граф.
Он скользнул взглядом вдоль пограничного забора.
В нескольких сотнях шагов от заставы зияла дыра. Будто какой-то огромный зверь протаранил забор… В общем, так оно и было: там прошел тролль, в три приема раздолбавший кулаками и дубиной толстую каменную кладку, сложенную добросовестными строителями.
Михаэль поблагодарил судьбу за любезно предоставленный черный ход и направил коня в пролом…
– …Особый полк уже здесь, – сказал Коля, глядя в пролом между плитами, валяющимися с юго-восточной стороны от Циклопоуборной.
– А вот и наменлосская армия! – весело крикнул Иоганн, стоящий лицом к северу.
Он поднял руки и при помощи заклинаний зажег высокие магические костры на углах каменного каркаса.
Тилль проверял запасы сюрпризов на своем широком поясе. Катринель и Петер сидели в сторонке и тревожно переговаривались. Принц решительно сжимал рукоять меча с героическим выражением на лице. Смех, да и только.
Солдат спрыгнул с плит.
– Николас, – позвал его младший Всезнайгель. – Как настрой?
– Да, нас трое, всего трое, – грустно скаламбурил парень в Тиллевом стиле.
Волшебник рассмеялся.
– Хоть чему-то я вас научил. Однако нас пятеро. Не стоит сбрасывать со счетов наших царственных друзей. Именно их карту и разыграет мой зануда-братец.
– Хотел бы я, чтоб без кровопролития… – протянул Коля.
Иоганн присоединился к честной компании и громко сказал:
– Ладно, ополченцы, хорош лясы точить! Там с обеих сторон ребята выехали потолковать. Пойдем и мы перемолвимся.
– Все? – спросил Петер.
– Нет, ваше высочество. Вы останетесь с ее высочеством. Мы быстро: одна нога здесь, другая там. За мной!
Старший Всезнайгель пулей стартовал вверх. Коля вопросительно посмотрел на Тилля.
– Что стоите? Полетели! – раздраженно крикнул тот.
Лавочкин сказал: «Поехали!» и взмахнул рукой.
И – воспарил!
Знамя работало, да еще как. Тилль не успевал за Лавочкиным, и тот чуть притормозил. Иоганн уже ждал их примерно в центре поля.
– Разве вам не нужна метла? – поинтересовался Коля, когда младший Всезнайгель поравнялся с ним в воздухе.
– Как видишь. Метла облегчает настройку фокуса заклятия и управление полетом. Можно и без нее. Просто надо быть внимательнее. Кстати, ведьмы не рискуют летать без метлы.
Приземлились рядом с Иоганном.
– Ага, ты справился со своими предрассудками насчет поломанного древка, Николас? – спросил старший.
– Вполне.
– Тогда, пожалуйста, ворожи осторожнее. С такой мощью, как у твоего источника, ты с непривычки можешь положить тут всех, и себя самого.
– Я рассчитываю на то, что класть вообще никого не придется.
С двух сторон стояли грозные армии. Наменлосская была раз в пять больше, но все отлично понимали: вальденрайхские полполка – сила страшная, бойцы-«особисты» значительно искушеннее, нежели наменлосские крестьяне в военной форме.
Коле очень понравилась местная традиция сначала говорить, а потом воевать, а не наоборот.
К Лавочкину и Всезнайгелям съехались командиры. Каждого сопровождали два конника-телохранителя.
Король Томас Бесфамиллюр был бледен от ярости. Он скрипел зубами и прожигал взглядом дыры в ожидавших его переговорщиках. Наиболее испепеляющего взора удостоился Иоганн.
